Ей вдруг стало холодно, и она сунула руки в карманы. Старая розовая толстовка пробудила воспоминания о прошлой жизни: мать, дом, школа, нищета, полуразвалившиеся здания, дождь, страшное одиночество и страх. Впрочем, страшно ей было и раньше. Бывало, что и теперь она плохо спала по ночам, но она не жалела о своем решении. Никогда не жалела.
В Джулиард-скул все поголовно увлекались культурой и искусством. Люди были открыты новым интересным идеям. Жизнь в школе казалась легкой, и она могла заниматься, когда ей только вздумается: в любое время Элис могла играть на скрипке, поскольку на каждом этаже заведения располагались специально отведенные под это залы с отличной звукоизоляцией. Также в школе было множество аудиторий и актовых залов, отделение физиотерапии и фитнес-центр…
Когда лифт наконец прибыл, Элис поехала на двенадцатый этаж, где располагался большой общий зал. В углу зала она заметила небольшое скопление народу: некоторые студенты смотрели на гигантском экране телевизора какой-то концерт, другие играли в бильярд, а кто-то с упоением уплетал кексы из «Магнолии Бейкери».
— Без шансов! — пробормотала она, обнаружив, что автоматы с едой опустошены.
— Что-то не так, юная леди? — спросил один из охранников.
— Кончилось мое любимое печенье!
Школа охранялась круглосуточно. В Джулиарде не было принято пренебрегать безопасностью студентов: здесь учились дети дипломатов, коронованных персон и даже действующего президента.
Прежде чем вернуться к лифту, Элис все же купила свое молоко и пакетик вафель для Лорели. На этот раз она поехала вниз, где находились актовые залы. На третьем этаже лифт внезапно остановился. Двери открылись, и Элис увидела в проеме чей-то большой темный силуэт. Человек в капюшоне наставил на нее пистолет. Она отшатнулась, сдавленно вскрикнула, а человек сделал шаг вперед и выстрелил.
27
Пленница
Никто не может носить маску очень долго.
Стека
Зонды «тэйзера»
[40]
угодили Элис прямо в живот, мгновенно парализовав ее тело электрическим разрядом. Она рухнула на месте как подкошенная.
В следующую секунду злоумышленник уже стоял над ней. Он схватил девушку за горло и грубо затолкал ей в рот носовой платок, после чего стянул подбородок длинным шарфом. Двери лифта закрылись. Человек нажал на кнопку, и лифт плавно заскользил вниз. Пока они ехали, неизвестный уложил Элис на пол животом вниз и перемотал ей запястья и лодыжки с помощью двух гибких нейлоновых хомутов — так туго, как только смог.
Через несколько секунд они уже были на подземной парковке. Человек в капюшоне бесцеремонно подхватил Элис и взвалил ее себе на плечо, как какой-нибудь мешок. Будучи в полуобморочном состоянии, она вяло пыталась сопротивляться, но чем больше она дергалась, тем сильнее сжимал ее похититель.
Его руки были сильными, как тяжелые клещи. Такими он вполне мог переломать ей кости. Как ему удалось обойти сложную систему безопасности? Как он узнал точное время, когда Элис садилась в лифт?
Вокруг было темно. Похититель пронес ее через парковку до бордового пикапа марки «Додж». Этот монстр с тонированными стеклами, огромной решеткой радиатора и сверкающими хромом деталями мог развивать поистине дикую скорость. Человек бросил Элис на заднее сиденье машины, отделенное от остального салона перегородкой из оргстекла, какие обычно встречаются в такси. Затем он сел за руль и выехал с парковки. Никто его не остановил: у похитителя был специальный электромагнитный пропуск.
Выехав на улицу, неизвестный наконец снял капюшон, и Элис смогла рассмотреть его лицо в зеркале заднего вида. Это был мужчина с короткой стрижкой, водянистыми рыбьими глазами и пухлыми, покрытыми красными пятнами щеками. Она никогда его раньше не видела. Пикап выехал на Бродвей и через некоторое время свернул на Коламбус-авеню.
* * *
По мере того как действие электрошокера сходило на нет, Элис пыталась сосредоточиться. Даже несмотря на трясущиеся колени, бешеный стук сердца и охвативший ее панический ужас, ей все же удавалось каким-то чудом следить за дорогой и запоминать маршрут, которым ее вез похититель. Пока они еще находились в черте туристических кварталов, так что у девушки оставалась надежда. Она попыталась стучать ногами по оргстеклу, но тщетно: хомуты, стягивавшие ее лодыжки, лишали ее малейшей возможности двигаться. Терзаемая страхом, она силилась выплюнуть изо рта кляп, но только сильнее задыхалась. Тогда она попробовала высвободить руки, но нейлоновые шнуры лишь впились ей в запястья, причиняя острую боль.
Машина проехала по 9-й авеню вплоть до 42-й улицы. Теперь они находились в районе с говорящим названием Hell's Kitchen — Адская Кухня. Элис мысленно настраивала себя: «Не нервничай! Дыши носом! Сохраняй спокойствие!»
Она не умрет. По крайней мере, не сейчас. Если бы этот человек хотел ее убить, он бы уже это сделал. Да и изнасилует он ее тоже навряд ли: психованный извращенец не стал бы так рисковать, пускай даже ради удовлетворения своих низменных инстинктов. Во всяком случае, в такое охраняемое место, как Джулиард, он бы не пошел.
Но тогда кто же он, этот человек? Она отметила про себя одну любопытную деталь: неизвестный выстрелил ей не в грудь (что было бы логичнее), а в живот.
«Выходит, он знал, что мне недавно сделали пересадку сердца, так что, стреляй он в эту область, электрический разряд мог меня просто убить…»
Элис не могла сказать наверняка, зачем ее похитили, но она знала одно: прошлое ее все же настигло.
Неизвестный ехал аккуратно, стараясь, во избежание любых проблем с полицейскими постами, держаться правой полосы и не превышать скорость. Они проехали до западной оконечности города, потом по мосту через реку и направились на юг. Спустя четверть часа пикап уже въезжал в тоннель Бруклин-Бэттери.
«Мы выехали за пределы Манхэттена. Это дурной знак…»
На выезде из тоннеля похититель оплатил проезд, и тут у него зазвонил мобильный телефон. Удобная гарнитура позволила ответить на звонок практически сразу же и при этом разговаривать, не отрываясь от вождения. В телефоне была включена громкая связь, поэтому Элис слышала большую часть разговора.
— Итак, Юрий? — донеслось из телефона.
— Я в пути. Все прошло по плану, — ответил ее похититель с сильным русским акцентом.
