Ку подтолкнул его в последний раз.
— Всего хорошего, командор!
И время вернулось.
* * *
На него пристально смотрел Нед.
— Что это было, сержант? Ты двоился.
— Ты обещал только один вопрос, Нед, — буркнул Ваймс, сражаясь с приступом тошноты. — Ладно, давай покажем Капкансу, что есть черта, переступать которую не стоит. Пора покончить со всем этим.
И они бросились в атаку вдвоем, прежде чем остальные поняли, что происходит.
Ваймсу вдруг показалось, что время опять замедлилось. Кто-то из людей Карцера кинулся наутек, едва увидев их; кто-то успел подобрать с земли оружие, а Карцер… Карцер просто стоял и ухмылялся. Уклоняясь от ударов и отвечая такими же ударами, Ваймс направился к нему.
По мере того как он набирал скорость, расшвыривая врагов направо и налево, самодовольная усмешка сползала с лица Карцера. Тот успел вскинуть меч и принять стойку, но было уже поздно: расстояние между ними сократилось настолько, что места для фехтования не осталось. Ваймс налетел на него, как бык, мощным ударом подбросив его клинок вверх, и вцепился Карцеру в глотку.
— Ты арестован, приятель, — сказал он, и в следующее мгновение мир вокруг поглотила тьма.
* * *
Ничего особо впечатляющего не последовало. Где стремительный полет через голубой тоннель, например, или солнце, нарезающее бешеные круги по небу? На худой конец, стремительно уносящиеся прочь листки отрывного календаря! Было даже обидно отчасти, как позднее вспоминал он.
Но ему досталась лишь чернота глубочайшего сна. А потом он со всей дури грянулся об пол.
Кто-то подхватил Ваймса и поставил на ноги. Восстановив равновесие, он тут же отпихнул от себя чужие руки. Сквозь густой туман, висевший перед глазами, медленно проступало лицо капитана Моркоу.
— Рад вас видеть, сэр. О…
— Я в порядке, — прохрипел Ваймс. В горло будто песка насыпали. — Где Карцер?
— У вас опасный порез на…
— Правда? Ну надо же, — прорычал Ваймс. — Где Карцер, черт возьми?
— Мы не знаем, сэр. Вы просто возникли в воздухе и упали на пол. Весь в синем сиянии, сэр!
— Ага, — пробормотал Ваймс. — Он где-то здесь. Возможно, где-то рядом.
— Хорошо, сэр, я пошлю людей, чтобы…
— Нет, отставить, — приказал Ваймс. — Он подождет. В конце концов, куда он денется?
Ноги не очень-то держали его. Как будто ему по ошибке достались чужие конечности, причем их прежний владелец не больно-то умел с ними обращаться.
— Как долго я… отсутствовал? — спросил Ваймс.
Думминг Тупс шагнул вперед.
— Примерно полчаса, ваша светлость. Э… Мы выдвинули, э… гипотезу, что возникло некоторое временное нарушение, которое, совместно с ударом молнии и резонансом в стационарной волне Библиотеки, вызвало пространственно-временной разрыв…
— Да-да, примерно так я это и понял, — торопливо перебил его Ваймс. — Полчаса, говоришь?
— А по-вашему, дольше? — спросил Думминг.
— Немного, — ответил Ваймс. — Кстати, ни у кого нет лишней пары подштанников?
Отсюда виден твой дом…
В этом весь Карцер. Любит, чтобы ты помучился, чтобы заработало твое воображение…
Куда он денется? Ну в самом деле, куда…
— Капитан, я хочу, чтобы ты и все свободные стражники, все до единого, немедленно направились ко мне домой, понятно? — велел он. — Выполняй. Выполняй немедленно. — Он повернулся к Чудакулли. — Аркканцлер, можно доставить меня туда как можно быстрее?
— Стража просит помощи волшебников? — спросил аркканцлер, потрясенный до глубины души.
— Пожалуйста, — добавил Ваймс.
— Конечно можно, но, видишь ли, на тебе совсем нет одежды…
Ваймс сдался. Вечно им подавай объяснения… Он сорвался с места и побежал, хотя ноги по-прежнему были как из желе. Промчался по университетским лужайкам к мосту Возможностей. Шнобби и Колон, дежурившие у моста, так ничего и не поняли, когда их подхватило и понесло следом за Ваймсом толпой набежавших стражников.
Перебежав через мост, Ваймс очутился в садике под названием Услада Волшебника. Ветви кустарника хлестали его по голым ногам, но он, не сбавляя скорости, пересек сад, выскочил на старую дорожку вдоль реки и побежал дальше. После грозы дорожку развезло, и к корке запекшейся крови на теле Ваймса быстро добавилась корка грязи. Так, теперь направо, здесь налево, мимо остолбеневших прохожих, и вот наконец под ногами «кошачьи головы» Лепешечной улицы.
От ощущения уже почти родных булыжников под голыми ступнями у Ваймса открылось второе дыхание, и он еще прибавил ходу. Так, на всем скаку, он пронесся по посыпанной гравием дорожке и едва не рухнул на пороге дома, едва успев схватиться за шнурок колокольчика.
Послышались торопливые шаги, и дверь распахнулась.
— Если ты не Вилликинс, — прорычал Ваймс, пытаясь восстановить дыхание после бешеной гонки, — ты об этом сильно пожалеешь!
— Ваша светлость! Что с вами произошло? — воскликнул дворецкий, втаскивая его в прихожую.
— Ничего! — рявкнул Ваймс. — Просто принеси чистую форму, тихо и спокойно, и ничего не говори Сибилле…
При этих словах дворецкий так изменился в лице, что Ваймс все понял без слов.
— Что с Сибиллой?
Вилликинс попятился. От Ваймса сейчас попятился бы даже медведь.
— Не стоит подниматься туда, сэр! Госпожа Контент говорит… все достаточно сложно, сэр. Не совсем должным образом…
— Ребенок родился?
— Нет, сэр, очевидно, нет, сэр. Все очень… Госпожа Контент говорит, что испробовала все возможное, но, быть может… стоит послать за лекарями, сэр?
— За лекарями? Чтобы принимать роды?
Вилликинс вконец стушевался. Двадцать лет он был безупречно невозмутимым дворецким, но сейчас его трясло. Никто не заслуживал встречи с Сэмом Ваймсом в его нынешнем состоянии.
— Простите, сэр…
— Нет! — рявкнул Ваймс. — Не посылай за лекарем. Я сам! Есть один лекарь, он все знает про… про такие вещи. Пусть только попробует не знать!
Когда он вылетел за дверь, на лужайке перед домом как раз опустилась метла под управлением самого аркканцлера.
— Я подумал, поеду-ка на всякий случай следом… — сказал Чудакулли. — Вдруг чем-нибудь смогу…
Ваймс оседлал метлу, прежде чем волшебник успел слезть.
— Отвези меня на Мерцающую улицу! — гаркнул он. — Это очень важно!
— Держись крепче, ваша светлость, — сказал Чудакулли, и метла свечкой взмыла в небо.
Желудок Ваймса попытался уйти в пятки. Надо будет обязательно повысить жалованье Сварли Свирсу и купить ему наконец канюка, о котором он так давно просил, решил Ваймс. Любому, кто каждый день на благо города выделывает такие трюки, платят слишком мало.
