Сестра поджала губы:
– Я не в восторге от твоих убийств. Но если бы они тебя не трогали, было бы стократ хуже.
– Ну да, дискомфорт. Как-то неловко получилось, что приказал спалить городок со всеми жителями. Ты понимаешь, что вероятность занятия мной престола гораздо выше нуля? Всеслав с внешней магической поддержкой протянет лет сто – сто двадцать в лучшем случае. То есть лет на семьдесят я его должен пережить. Его младший и, похоже, последний сын выказывает полнейшее безразличие к государственным делам. Если не убьют ни князя, ни меня, кому становиться следующим правителем?
– Подрастет внук, сын Болеслава.
– Без капли магии.
Эрика подперла щеку ладонью и смерила Артема долгим взглядом:
– Ты готовишь себя морально к тому, что когда-нибудь…
– Да! Но не потому, что хочу, а потому, что придется! И это скверно. Лучшие правители в истории – те, кто рвался к власти любой ценой, кто играл людьми, как в шахматы. Думаешь, Рузвельт сильно сокрушался о соотечественниках, которым предстояло сдохнуть в Нормандии? Я молчу про Сталина, там вообще клинический случай безразличия ради «светлого будущего», и к черту детали. Даже если «деталями» являются миллионы погибших. В жопу все, это не для меня. Одно дело, когда ты просто солдат, за тебя принимают решение. Говорят, что чечены враги, и стреляешь. Не на тебе ответственность и риск ошибки.
Артем встал, прижался лбом к оконному стеклу.
– Если бы брату удался замысел ликвидировать князя и княжича, я бы сейчас являлся номинальным правителем, он – реальным. Так стократ легче, чем самому. Пойми, я жалею, что он погиб, но нисколько не расстроен, что его замысел провалился. Тем более рядом отирался Вяземский, разыгрывающий свою партию, нет ни малейшей уверенности, что Эрик смог бы легко его сбросить с коня. Даже моими руками. Плюс непонятная третья сила, убившая Болеслава. Веришь ли, я год не был наверху, не считая минского супермаркета. Просто боюсь! Выйти на Арену против сильного – не так страшно, там вижу и оцениваю опасность. А тут полная неопределенность, словно взбираюсь на ладонь великану, он раздумывает – прихлопнуть муравья или пусть ползает.
– Наверху многое изменилось. В России паника, закончился последний эйфорин.
– И как бедные нарки?
– Ужасно. Последние дозы стоили до десяти миллионов долларов. Поэтому слово «бедные» несколько не подходит. Те, кто не мог их достать или просто не в состоянии платить столько, кончали с собой или сходили с ума. Их медицина не в состоянии снять абстинентный синдром.
– Я слышал, отсюда отправляли магов, чтобы освободить от зависимости.
– Да. Но, вопервых, как минимум пятеро вновь подсели. Кайф потрясающий, голова не болит, а миллион за дозу – не проблема. Вовторых, там охрана. Техномаг может заморочить голову нескольким, но обвести толпу вокруг пальца плюс навороченная электроника – не реально.
Артем потер виски. Он, без сомнения, и наверху способен на многое. Но рисковать жизнью ради министров или олигархов, если между этими словами есть разница, он не готов.
– Пусть сами расхлебываются. Надоело. Здесь проблем выше крыши. Как ты думаешь, аномалии типа Источника Рода могут быть в Палестине или в Аравии?
– Не гневи. Слово «аномалия» неправильное. Источник в сердцевине нашего мироздания.
– Хорошо. Формулирую иначе. Такие сердцевинки, мать их, могут быть у османов?
– Твой Туарег сказал – да.
– Я его услышал. Теперь хочу, чтобы вы с теткой узнали, что сможете. Понимаешь, насколько это важно? Впервые на южной границе княжества большое, мощное и абсолютно враждебное государство, нет больше татарского буфера. С ними наверняка скоро придется воевать. Тут малой кровью, как с крымчаками, не выйдет. Только от нас зависит, сколько ее выльется.
– Постараюсь.
– Да уж, будьте любезны. Вы пока намного сильнее меня. Хотя…
– Можешь похвастаться?
– Я обратил внимание на несколько вещей. Вопервых, чем чаще обращаюсь к природе, тем лучше работает техномагия. Да, меня тоже удивило. Если нужно кинетикой поднять килограмм на метр, ровно столько энергии и тратится. Не любишь технику, тебе не понять. Новички выливают в пространство не менее половины, я смог поднять КПД почти до девяноста процентов. Теперь практически сто!
– Традиционные методы годны только для маскировки главного умения, ты мое мнение знаешь. А вовторых?
– Усилилось моральное давление. Раньше я постоянно встречался с двумя женщинами, иногда другие эпизоды проскакивали. Единственный раз в Африке я не отверг предложенную мне рабыню, там это просто как виноградину съесть, магия Рода или, там, Всеобщего отрубилась напрочь. Пойми, я особо не терзался угрызениями совести. Рабыня там что резиновая женщина, я и сам значения не придал. Тут бабах, получи и распишись. Лишь ближе к дому начало отпускать. Выходит, больше ни с кем, кроме Гюль, не могу.
– О как! А вдруг секс вообще вреден?
– Нет, после встреч с женой ничего похожего.
Артем слегка смутился. Эрика давно дала понять, что блюдет монашеское безбрачие. Правда, непонятно зачем.
– Во всяком случае, братец граф, учить тебя больше нечему. Твой Туарег прав. Дальше сам, методом проб и ошибок. Род тебе лучший подсказчик, нежели мы.
Перед отъездом он еще раз навестил супругу.
– Знаешь, я научилась различать его ауру внутри своей.
– Потерпи. Скоро они разделятся.
– Я тоже этого жду. Уезжаешь?
– Да. Служба. Ребенок окрепнет, перевезу тебя обратно в Крым.
– А сам сможешь там быть?
– Кроме командировок. Скучай!
В Москве вызов к князю последовал незамедлительно. В кабинете неизменный теперь Венцеслав, который, глядя на отца, учится править страной… Или делает вид. Он теперь номинальный Военный министр. Реально его обязанности выполняет Соколов, первый зам и начальник штаба. Самое милитаризованное в мире государство получило главу военного ведомства, не имеющего воинского звания.
Кроме воеводы, также вызваны Министр иностранных дел и глава СБ. Никто не получил заранее уведомления, но и так ясно: речь пойдет об отношениях с Турцией.
– Артур Замалетдинович, – обратился Всеслав к главному дипломату страны. – Ознакомьте присутствующих с последними новостями.
– Нота султана Блистательной Порты касается рейда в Ливийский оазис. Нас обвиняют во вторжении, убийстве подданных, уничтожении имущества, нарушении торговых путей, так как караваны долгое время не смогут там останавливаться. Требуют компенсации в размере трехсот миллионов рублей и расторжения договора о взаимопомощи с султаном Мали. А также выдачи командира и офицеров, командовавших рейдом.
– Иначе – война? – уточнил Соколов.
– Прямо не написано. Употребили обтекаемую формулировку «считаем себя вправе принять любые адекватные меры».
