– Я не имею никакого отношения к менталистам, – покачал головой Сонмар. – У тебя все на лицо написано.
Тут учитель обернулся и наткнулся на мой уничижительный взгляд.
– Видимо чувство юмора к тебе еще не вернулось, – ага, как же оно тут вернется, когда и лицо полностью замотано в бинты. – А насчет твоего не озвученного вопроса – ты писал печать под мировую энергию, а воздействовал на неё энергией жизни. Кстати поздравляю, впервые за пол года ты смог меня не опозорить, но удивить. И раз уж пошло такое дело, то я поставил тебе в лист минимальный проходной бал и как видишь привез в свое поместье. Где дозволяю отдыхать в течении всего периода зимних каникул.
– Ммм, ммммм, мм, – промычал я.
– Приму это за благодарность, – кивнул Сонмар.
Демоны, знал бы ты что я сейчас произнес, не так бы запел. Хотя, скорее всего он догадывается. Доже мне, шутник нашелся. Отдыхать в течении всего зимника, да я здесь восстанавливаться буду все это время! Ну хоть бал проставил, и то спасибо. Эх. Жаль конечно что опыт загнулся. Видимо не стать мне нормальным магом, и не суждено мне творить настоящие печати. Придется довольствоваться вcякой наколенной поделкой. Обидно. Да и зачем, тогда тратить время и деньги? Пожалуй отправлюсь на восток уже после этого года. Все хватит с меня этой магии. Уже сколько раз я жнецу кукишь показываю, он так, глядишь, и обидеться может. А уж обиды Серого Жнеца мне сейчас так нужны, что просто не знаю как быть…
– Ну не стоит так расстраиваться, – чуть ли не пропел Сонмар. – Магом тебе не стать хотя бы потому что ты полностью выжег свои энерго каналы. А ведь я тебе говорил что с магией нельзя шутить. Это тебе не дубина, это искусство.
Даже так? Ну обалдеть. Я теперь прям инвалид волшебного дела. А мне пенсия полагается? Или там льготы. Ну, например, вакантное место на монастырском кладбище.
– Магом конечно не стать, – повторил Сонмар. – Но магия на то и магия, что взяв плату всегда даст что-то взамен. Так что поздравляю тебя. Вчера ты умудрился стать Колдуном.
Глава 9. Все только начинается
Сонмар продолжил рассматривать спускающиеся с небес снежинки. Сейчас, когда солнце искрилось в бесконечных кристалликах воды, то эти самые снежинки казались белыми, пушистыми перышками, или маленькими обрывками облаков. А что же насчет колдуна, то в последнее время я уже перестал смотреть на что либо линейно. Если тебе говорят что яблоко это яблоко, то это не значит что оно является таковым. Просто большинство считает его таковым, и никто не интересуется что же само яблоко думает о себе, чем оно себя считает. Ведь самосознание является важнейшим фактором существования любой жизни. Кто-то скажет что яблоки не разговаривают, что ж, может они и будут правы, а может мы просто не всегда слышим то, что нам пытаются сказать.
То же самое и со всеми магическими, да и не магическими определениями тоже. Если Нейла сказала что колдуны это маги шестого рода, то она могла быть права лишь от части. А цельная картина, как это часто бывает, скрылась за рамками удобной системы.
Строй ряд мыслей прервался когда дверь, натужно скрепя тяжелыми петлями, отворилась и на пороге показался вытянувшийся по струнке дворецкий.
– Трафарет готов, господин, – в тон петлям проскрипел он и поклонившись вышел в коридор.
Сонмар повернулся ко мне и некоторое время мы мерили друг друга взглядами.
– Вот только не говори что не догадался, – вздохнул он и потер брови, будто пытаясь успокоится, хотя я-то знаю что спокойней Сонмара разве что горы. – Ну ладно, раз уж ты не хочешь работать своей головой, располагай моей. Как я уже сказал ты умудрился пережечь все свои каналы, который так удачно напоминают некую паутинку. Теперь представь себе картину. Широкий зал, и над полом протянута тонкая паутина, на которую водружена амфора с жидким огнем. А внизу, вместо твердого мрамора, растеклось целое море из смолы Огненного Дерева. И вот совсем недавно ты эту паутинку-то и пожег. Так что летит сейчас эта амфора прямо к смоле. Ну и, как говорят мои студенты, скоро произойдет большой бабах. И единственное средство этому помешать – объединить оба источника, и именно для этого в подвале был нарисован трафарет.
– Мммм, ммм, ммммммм, – промычал я надеясь что Сонмар и так уже знает какие вопросы меня мучают.
– Шансы выжить? – приподнял бровь наставник. – Тим ты не в том положении что бы думать об этом. Так или иначе, в ближайшие пару часов ты вспыхнешь как сухое полено. В печати у тебя хотя бы вероятность успеха появится. Какая? Ну может один к десяти или к двадцати. Не знаю. Техника старая, уже давно не применяется, как раз из-за этих самых рисков.
Если честно я уже устал вздыхать или проклинать старушку судьбу. Итак у меня к ней претензий накопилось столько, что если за каждую выбивать по зубу, то её не спасет даже акулья пасть. Так что услышав окончание краткой лекции я просто прикрыл веки и попытался успокоится. В какой-то момент я ощутил как плавно поднимаюсь в воздух. Это Сонмар смагичил что-то с покрывалом, которое обернув меня, подняло над кроватью и понесло в сторону темного коридора.
Спуск в подвал показался мне извращенное копией зеленой мили. Казалось что еще пару минут и меня пристегнут к старому деревянному стулу, на гладко выбритую голову положат мокрую губку и этот вечно хмурый дворецкий, закрепив шлем, дернет за рубильник. Время замедлится, и мозг пустит по нервам сигнал опасности. По спине заструится холодный пот и перехватит дыхание. Дыхание смерти тронет волосы, но темнеющие от страха сознание будет все еще тешится надеждой что электричество не заструиться по тяжелым проводам, что где-то там, за многие мили от места казни, сломается трансформаторная будка. Или неудачный водила, приняв пару стаканчиков на грудь, врежется в столб и оборвет линию передач, но нет. Раздается характерный трещащий звук, и мир на мгновение засияв нестерпимо белым цветом, погрузится в предвечную тьму.
И примерно такие же ощущения у меня были когда Cонмар погрузил меня в центр огромной пентаграммы. И в момент когда открыв глаза я увидел мириады линий, символов и знаков то понял что дворецкий вовсе её не рисовал, он лишь закончил этот титанический узор. А мне лишь оставалось гадать сколько лет чертили этого монстра, может быть в те времена, когда на холодный, безжизненный камень легла первая линия, еще не было на свете крестьянского паренька по имени Ройс. И Добряк предпочитал темному плащу, накидку акробата-циркача. Да и тот же Граф, вместо расчета козней ученику своего брата, колесил по всему Ангадору, беззаботно глядя с повозки на усыпанное звездами небо.
И в голове еще роились сотни подобных мыслей. Наверно это стало моей особенностью, такой неуловимой чертой – пускаться в пространные рассуждения стоя на пороге Серого Жнеца. Уж сколько раз он приглашал меня на рандеву, а я, показав свою наглую рожу в пределе видимости, успеваю вернуться восвояси. И вот в который раз я вплотную подошел к невзрачному домишке, спрятанному в непроглядной чаще.
– Готов? – спросил Сонмар прикладывая ладони к кругу.
