– Что-то я вас… – начала она, а потом спохватилась: – Может, лучше пройдем в комнату или на кухню, тут не очень удобно разговаривать.
Верзила пропустил ее, окинул еще раз взглядом ванную и вышел следом.
– Пойдемте, я вас чаем напою, – повела рукой в сторону кухни Зоя Валерьевна.
– Спасибо, не надо, – уже чуть помягче ответил милиционер. – Пройдемте лучше в комнату. И позвольте представиться: капитан Кожухов, отдел по расследованию особо тяжких преступлений. – Он достал из нагрудного кармана кителя удостоверение и на пару секунд раскрыл его перед лицом Зои Валерьевны.
– Очень приятно, – сказала она. – Зоя Валерьевна Бессонова. Пойдемте.
Она встретилась взглядом с выглядывающей из комнаты Зоей. Подруга недоуменно моргала. Зоя Валерьевна направилась к ней, но капитан остановил ее.
– А где комната вашего мужа?
– Вот, – показала на закрытую дверь Зоя Валерьевна.
– Вы не против, если мы побеседуем там?
– Ну, собственно… – замялась она. Пускать в комнату мужа посторонних в его отсутствие показалось ей неправильным. Но тут она заметила, что в прихожей рядом со входной дверью топчется еще один милиционер, с автоматом в руках. Это и напугало ее, и в то же время чуть отрезвило. – А что, собственно, происходит?
Очухалась и Зоя. Она шагнула в прихожую и сверкнула глазами на капитана:
– Действительно, что вам здесь нужно? У вас есть ордер на обыск?
– Ордера у нас нет, – ничуть не смутился верзила. – Но мы и не собираемся проводить обыск. Пока, – добавил он. – Кстати, а вы кто такая?
– Кстати, а вам какое дело? – фыркнула Нормалева.
– Зоя… – испуганно глянула на нее Зоя Валерьевна и покачала головой. А затем поспешно сказала капитану: – Это моя подруга, Зоя Ивановна Нормалева. Но все же ответьте, что случилось?
– Это вы писали? – Кожухов достал из кармана маленький прозрачный пакетик. Зоя Валерьевна увидела внутри мятую квитанцию со своими каракулями. Это была записка, что она оставила ночью в ненаховских дверях.
– Да, – выдавила она. Ей стало вдруг очень страшно. – А что… А почему она у вас?..
– Давайте все-таки пройдем в комнату вашего мужа, – сказал капитан, убирая записку в карман. – Там я вам все объясню. И вы мне тоже.
Напуганная нехорошим предчувствием Зоя Валерьевна больше не стала возражать. Она открыла дверь Гениной комнаты и пропустила вперед капитана.
– Я тоже, – шмыгнула следом за ним Зоя.
Кожухов обернулся и смерил ее недовольным взглядом.
– Вам не нужно, – процедил он.
– А я видела, как она эту записку писала, – скривила губы Нормалева. – Вам ведь нужны свидетели этого жуткого преступления?
– Попрошу без шуток, – сказал капитан, но выгонять Зою не стал.
Он обежал комнату взглядом, задержав его чуть дольше на столе с раскиданными бумагами, дисками и стоявшим на нем большим монитором. Собственно, больше в малюсенькой комнате, кроме книжного шкафа да старого продавленного кресла в углу, ничего и не было.
– Разрешите взглянуть? – направился было Кожухов к столу, но тут уже Зоя Валерьевна уступать не стала. Она быстро подскочила к рабочему месту мужа и раскинула руки:
– Нет!
– Ну, нет так нет, – вздохнул капитан, прошел в угол к креслу и сел.
Зоя Валерьевна подкатила Зое Генин стул на колесиках, сама же осталась стоять возле стола, продолжая охранять мужнину святыню.
– Так вот, дорогие дамы, – перешел наконец Кожухов к делу. – Мне нужно задать вам несколько вопросов. Первый: что вы делали вчера возле квартиры полковника Ненахова и в котором часу это было?
– Во сколько?.. – Зоя Валерьевна неуверенно глянула на подругу. – Часов в одиннадцать, наверно, да, Зоя?..
– Я не смотрела на часы, – ответила Нормалева, сверля недобрым взглядом капитана. – И вообще пусть сначала нам скажут, по какому праву…
– Полковник Ненахов убит, – сказал словно выстрелил Кожухов.
На Зою Валерьевну эти слова и впрямь подействовали словно выстрел.
– Как убит?.. – ахнула она, хватаясь за щеки. – Почему? Когда?..
– У вашего мужа есть пистолет? – не отвечая на ее охи, спросил вдруг капитан.
– Пистолет? У Гены?.. – Зоя Валерьевна была так шокирована новостью, что до нее не сразу дошел смысл вопроса. – Да, конечно. То есть, боже, что я несу? Откуда у него пистолет? Нет-нет, разумеется, у него нет пистолета!
– Так есть или нет? – прищурился Кожухов. – Или, может, был, а теперь нет?
Зоя Валерьевна вцепилась в край стола, почувствовав, как закружилась голова.
– Зоя, тебе плохо? – подскочила к ней Нормалева. Затем обернулась на капитана и выкрикнула: – Вы что, не видите, что женщине плохо? Ей надо лечь. Уходите!
– Нет-нет, Зоюшка, – испугалась, что не узнает подробностей, Зоя Валерьевна. – Все хорошо, просто голова чуть-чуть закружилась.
– Все равно тебе нужно лечь, – положила ей на плечо руку подруга. – Пойдем на диван. – Зоя опять посмотрела на сидящего в кресле Кожухова: – Если вы хотите продолжать разговор, пойдемте в другую комнату.
Капитан хотел. Заглянув в прихожую, он что-то негромко сказал своему вооруженному спутнику, тот козырнул и вышел из квартиры.
Обе Зои и Кожухов перебрались в зал. Только теперь Зоя Валерьевна вспомнила, что так и не убрала с журнального столика коньяк и бокалы. Капитан их сразу заметил.
– Понятно, отчего голова кружится, – негромко пробормотал он.
– Как вам не стыдно? – набросилась на него Зоя.
– Мне?.. – делано удивился Кожухов, усаживаясь в кресло.
Зоя Валерьевна готова была провалиться от стыда. Забыв о головокружении, она быстро убрала в шкаф бутылку вместе с немытой посудой.
Ложиться она так и не стала. Села на диван. Рядом пристроилась Зоя.
Капитан жестом фокусника выудил из-за пазухи еще один полиэтиленовый пакет, на сей раз куда больше первого. Зоя Валерьевна с ужасом разглядела внутри пистолет.
– Это вещь вашего мужа? – спросил Кожухов. – Вы видели у него это?
– Боже, конечно же, нет! – воскликнула Зоя Валерьевна. – Он и стрелять-то не умел, даже в армии не был!
– Почему?
– У них в институте была военная кафедра, он офицер запаса. Старший лейтенант.
– Вот видите, – улыбнулся, пряча пистолет, милиционер. – Раз была кафедра, были и военные сборы. Будущих офицеров там учат стрелять, в том числе из пистолета.
– Может быть, – растерялась Зоя Валерьевна, – я не знаю…
– В таком случае и о пистолете вы могли не знать, – подытожил капитан. – Или все-таки знали?
