— Вы уверены, что вы швед? — спросила она.
— Как я счастлив, что вы задали этот вопрос. Вы не можете себе представить. Вы первая усомнились в моем происхождении… вы все-таки фантастическая женщина.
— Что, так тяжко быть шведом?
— Вы себе не представляете. Когда я туда езжу, мне все говорят, что я — душа компании. Представляете? Я — душа компании?
— И впрямь…
— В Швеции быть нудным — это призвание.
Вечер продолжался; временами они изучали друг друга, а временами им было хорошо и казалось, что они давно друг друга знают. Она рассчитывала вернуться рано, а время уже близилось к полуночи. Люди вокруг них расходились по домам. Официант довольно грубо дал им понять, что пора бы собираться на выход. Маркус встал, чтобы сходить в туалет, и оплатил счет. Все это было проделано с большим изяществом. На улице он предложил отвезти ее домой на такси. Он был так предупредителен. У дверей ее квартиры он положил ей руку на плечо и поцеловал в щеку. В эту минуту он понял то, что знал и так: он без памяти в нее влюблен. Натали сочла, что каждый знак внимания этого мужчины деликатен. Она была просто счастлива, что провела время в его обществе. Она не могла думать ни о чем другом. Уже в кровати она послала ему смс, чтобы поблагодарить. И выключила свет.
58
Смс, которое Натали послала Маркусу после их первого ужина вдвоем
Спасибо за этот прекрасный вечер.
59
Он ответил просто: «Спасибо за то, что сделали его прекрасным». Он предпочел бы ответить что-то более оригинальное, более забавное, более волнующее, более романтическое, более литературное, более русское, более лиловое. Но в конце концов, это прекрасно сочеталось с общей интонацией момента. Он улегся в кровать, но знал, что вряд ли сумеет уснуть: как провалиться в сон, когда только что из него выпал?
Ему удалось немного поспать, но он проснулся от беспокойства. Когда свидание проходит удачно, вы сходите с ума от восторга. А потом, мало-помалу, здравый смысл заставляет задуматься, что же будет дальше. Если дело плохо, то, по крайней мере, все ясно как день: вы больше не встретитесь. Но как быть в обратном случае? Вся уверенность, все бесспорные достижения этого ужина растворились в ночи: лучше бы нам вообще никогда не смыкать глаз. Это чувство материализовалось в простой вещи. В самом начале рабочего дня Натали и Маркус повстречались в коридоре. Он шел к кофейному автомату, она от него возвращалась. Они обменялись смущенными улыбками и поздоровались — несколько натянуто. Оба были не способны сказать еще хоть слово, найти какую-нибудь мелочь, способную стать темой для разговора. Хоть бы какой-нибудь самый пустячный пустяк. Ничего, ни самомалейшего намека на погоду, на какое-нибудь облачко или солнышко — ничего, и никаких надежд на улучшение. Так и разошлись на этой неловкой ноте. Им нечего было сказать друг другу. Некоторые называют это состояние космической пустотой постфактум.
Оказавшись в своем кабинете, Маркус попытался успокоиться. Не может все всегда получаться, это вполне нормально. Жизнь — это в основном всякая неразбериха, неудачи, пробелы и паузы. Шекспир описывает лишь главные моменты в жизни персонажей. Если бы Ромео и Джульетта повстречались в коридоре наутро после прекрасного вечера, им бы точно нечего было друг другу сказать. Это все ерунда. Ему не об этом нужно думать, а о будущем. Вот что действительно важно. И пока он, можно сказать, справлялся весьма недурно. Вскоре у него уже был целый ворох идей, как провести вечер, предложений, куда пойти ночью. Он записал все на большом листе бумаги: это был его план атаки. Дела номер 114 в его кабинетике больше не существовало, дело номер 114 было вытеснено делом Натали. Он не знал, с кем поделиться, у кого спросить совета. Было, конечно, несколько коллег, с которыми он поддерживал хорошие отношения. Например, с Бертье: время от времени им случалось вести задушевные беседы с уклоном в личную жизнь. Но говорить с кем-то из сослуживцев о Натали — об этом не могло быть и речи. Придется скрывать свои сомнения за глухой стеной молчания. Да, молчания и тишины; он только боялся, что стук его сердца наделает слишком много шума.
Он изучил все интернет-сайты, где предлагались романтические вечера, прогулки на лодках (но для них было слишком холодно) или театральные спектакли (но в зрительном зале часто бывает жарко (и к тому же он ненавидел театр)). Ничего особо вдохновляющего. Он боялся, что выйдет чересчур торжественно — или чересчур скромно. Иначе говоря, он не имел ни малейшего представления ни о том, чего ей хочется, ни о том, что она думает. Вовсе не исключено, что она вообще больше не хочет его видеть. Она всего лишь согласилась один раз с ним поужинать. Может, на том все и кончится. Она постаралась, чтобы все прошло хорошо. И все, и точка. Обещание выполнено, все свободны. Но ведь она все-таки поблагодарила его за прекрасный вечер. Да, так она и написала: «прекрасный». Маркус прямо-таки упивался этим словом. Это вам не шутки. Прекрасный вечер. Она могла бы написать «приятный вечер», но нет, она предпочла слово «прекрасный». «Прекрасный» — это было прекрасно. Честное слово, какой прекрасный вечер. Прямо как будто из великой эпохи длинных платьев и карет… «Что мне такое в голову лезет?» — вдруг всполошился он. Довольно витать в облаках, надо действовать. Да, «прекрасный» очень даже прекрасно, но теперь-то надо двигаться дальше, а он прекраснейшим образом застрял. О, какое отчаяние. В голове ни единой мысли. Всей его вчерашней непринужденности хватило на один-единственный вечер. Одна иллюзия. Он вернулся к своему жалкому уделу, уделу человека без свойств, человека без малейшего представления о том, как устроить второе свидание с Натали.
В дверь постучали.
— Войдите, — сказал Маркус.
И вошла та, что написала ему смс про «прекрасный вечер». Да, перед ним стояла самая настоящая, живая Натали.
— Как дела? Я не помешала? У вас такой сосредоточенный вид.
— Э-э… нет… нет, все в порядке.
— Я хотела вам предложить сходить со мной завтра в театр… у меня два билета… в общем, если вы не…
— Обожаю театр. С удовольствием.
— Тогда отлично. До завтра.
Он выдохнул в ответ «до завтра», но было уже поздно. Слова неловко покружили в воздухе, не находя уха, куда приземлиться. Каждая клеточка Маркуса вопила от счастья. А сердце его в этом царстве восторга скакало от радости по всему телу.
Странное дело: от счастья он стал серьезным и важным. В метро он рассматривал попутчиков, всех этих закосневших в повседневности людей, и уже не чувствовал себя среди них безликим анонимом. Он всю дорогу стоял и как никогда ясно сознавал, что любит женщин. Дома он произвел все дежурные бытовые телодвижения, но ужинать почти не хотелось. Он растянулся на кровати, попытался прочесть пару страниц. Потом погасил свет. Вот только он опять не сможет уснуть, ведь с того первого поцелуя Натали он почти не спал. Она ампутировала ему сон.
