Кастро не ответил. Не скрывая неприязни, он смотрел на руки молодого человека, пытающегося массировать Ритины плечи.
– Нет, его забрала местная полиция. Он хотел сделать мне подарок и… и сделал. А флэшка и деньги у меня.
– Что он сделал?
– Мне понравился браслет и кольцо, тут у одной… и он их украл.
– Нет, – Кастро покачал головой. – Он бы не смог.
– Он – нет, но ты бы смог.
– А ты хорошо обо мне думаешь. Но, Маруся, я предпочитаю обшаривать карманы бедняков в церкви и отбирать мелочь у убогих на паперти. Ну, украл бы он, и ты стала бы эту ворованную дребедень носить?
– Нет.
– Зачем тогда воровать?
Рита задумалась.
– Помутнение.
– Долго думала?
– А я вообще не думала. Я не могу думать. Мне плохо. Он ведь изменил мне с этой женщиной. – Рита опустила голову и заплакала. – Понимаешь, что он сделал? Понимаешь?..
– Что сделал он, я еще не понял, – сказал он. – А вот что делаешь ты, мне понятно. Ты его предаешь.
– Я?
Кастро встал.
– Где мои деньги?
– Ты, кажется, хотел есть? – зло бросила Рита. – Садись, лопай свои блины. Надо же, аппетит пропал! Ты смотри, я его предаю! Я еще и виновата! Про деньги и не вспоминал, а тут, ишь, взъерепенился! Мужская солидарность у них. Понятно. А я теперь подлая зараза.
– Где его держат?
– Я не знаю.
– А чего ж так? – сказал он с укором, засунул руки в карманы и пошел в сторону отеля. На ходу оглянулся, бросил сердито: – Пошли!
Рита покорно побежала следом. Он шел быстро, и ей никак не удавалось его догнать.
– Так ты думаешь, он не крал?!
– Не крал!
– И не изменял?!
– Не изменял.
– А может, все-таки крал?!
– Не может.
– И не изменял?!
– Может, и изменял! Я бы тебе изменил!
– Ну, и сволочь же ты, Кастро! Гад ты! И всегда был гадом! И чего я тебя ждала?! Приехал, только настроение испортил!
– Как давно его забрали?
– Четыре дня назад.
– Какая на них была форма?
– Ну, какая-какая… такая, полицейская форма. Нет, это точно полиция, я обратила внимание. Так ты думаешь, ему подбросили? А ведь он сам показал, где кольцо спрятал. Как такое может быть?
– Вытащим, сам расскажет.
– А как ты его вытащишь из тюрьмы?
– Не построили еще такой тюрьмы…
Хуши сказал: «Умного теленка чесали за ушком, кормили клевером и поили молоком. Умный теленок судил людей по их добрым поступкам, а его все равно зарезали»
После появления Кастро Рита почувствовала себя гораздо лучше. Беспокойство, паника прошли вместе с температурой и приступами лихорадки. Впервые за четыре дня она собралась с силами и попробовала разобраться в том, что же произошло в тот злосчастный вечер.
Кубинец велел ждать их возвращения и быть готовой к тому, что придется второпях уносить ноги. Он уехал. А она взяла такси и поехала по маршруту, по которому каталась с Саней на взятой напрокат машине.
Как педантичный сыщик из детективных романов с помощью одной детали она пыталась разбить все доводы обвинителей. Ей не давала покоя ее сумочка. Та самая сумочка, которую Саня вытащил из туалетного бачка. Сумочка, в которой оказалось кольцо.
«Когда он мог это сделать? – задавала себе вопрос Рита. – Я проснулась в обед. Он принес мне цветы. Вот они, желтые цветы над моей головой. Я вижу свое заспанное лицо в зеркале. Я себе не нравлюсь и прошу подать мне сумочку. Ага. Его руки, его улыбка, а вот она. Я достаю помаду, крашу губы, кидаю помаду обратно, оставляю сумку на постели и одеваюсь. Он не отходит. Он все время рядом. Мы держимся за руки, идем к машине, катаемся, и у нас заканчивается бензин. Так. Он идет искать бензин. Пять минут, тридцать пять секунд… Столько его не было. Я точно запомнила. Он приходит, мы заправляемся, едем дальше. Подходим к отелю – уже темно. Мы не поднимаемся к себе. Мы садимся у бассейна и заказываем поесть. Мы все это время были вместе. Да, он не отходил. Не отходил. Мне стало холодно, и я иду за кофточкой. Он остается. Он сидит, когда я смотрю на него из окна номера, сидит, когда я треплюсь в коридоре с этой тварью Тамаркой. Да, вот он, его профиль, а вот он отвернулся. Да, я еще подумала, а куда он смотрит. Я возвращаюсь, и появляется полиция.
Значит, я его не видела пять минут тридцать пять секунд, когда он ходил за бензином. Пешком до отеля километра два. На машине надо объезжать парк, и у таксиста получилось шесть километров. Пробежать четыре километра за пять минут, подняться в номер, положить кольцо в сумочку, открутить бачок, спрятать сумочку. А ведь он не был запыхавшимся, не выглядел усталым. Да, он еще канистру бензина притащил. Нет, все это невозможно, – думала Рита. – Вы идиотка, дамочка! – обрадовалась Рита. – Маруся ты, Маруся! Ревнивая истеричка. Невиновность верного Александра Соломина доказана!»
Вернувшись в отель, Рита встретила Вадима и поделилась с ним своими соображениями. Бывший жених был пьян и зол.
– Ничего подобного! – кричал он, размахивая руками. – Он готовился! Он специально запутал тебя! Он только вышел за бензином, а его за углом уже ждала машина.
– На машине больше шести километров в одну сторону. А еще светофоры.
– Он проехал два квартала, выскочил, перебежал парк, сел в другую машину…
– В другую?
– Да, он подготовился. Ворюга! Сел в нее, и по прямой…
– Даже при таком нелепом сценарии у него было не больше минуты на то, чтобы оббежать весь корпус, промчаться через холл, потом по коридору, потом по лестнице… Не успел бы.
– Не успел бы, – согласился Вадим. – А напрямую успел бы!
– А напрямую, это как?
– А вот так, – сказал Вадим, подошел к водосточной трубе, провел пальцем вверх, потом в сторону и показал на маленькое окно на третьем этаже.
– Не получится, – сказала Рита.
– Получится, – возразил он.
– Не-а.
Вадим вскарабкался вверх по трубе, но на уровне третьего этажа остановился. До окна, на которое он показывал, было метров пять.
– Ну а дальше? – спросила девушка.
– Вот по этим вот крюкам с цветочными горшками! – крикнул он.
– Не выдержат они такой вес.
– Еще как выдержат!
– Не-а.
Вадим взялся за свисающий со стены цветочный горшок, постепенно отпуская трубу, перенес на него весь свой вес и посмотрел вниз на Риту.
