Рита усмехнулась:
– Ах ты, мой воришка, – она согнула безымянный палец. – Давай украдем. Вот на этом пальчике я его буду носить. – Ссс… – вздрогнула. – Замерзаю. Пойдем в постель.
Они ушли.
Несколько секунд царила полная тишина, а потом на верхнем балконе послышался шорох. Вспыхнувшая спичка осветила перекошенное от злости, с трудом узнаваемое лицо Вадима. Он был до безобразия пьян и почти ничего не соображал. Затягивался сигаретой и как мантру повторял одно и то же: «Браслет-паук, кольцо – зеленый камень, браслет-паук…»
Хуши сказал: «Я терял столько же, сколько находил, но находил я чужое, а терял свое»
Следующий день выдался особенно жарким. Вода в бассейнах, казалось, закипала от плещущихся в ней человеческих тел. Из динамиков со всех корпусов доносилась музыка в стиле «регги». Вадим, Николай и его супруга прятались от солнца под большим белым зонтом на своем излюбленном месте.
– Будьте милосердней, – шептал Николай, стоило Тамаре бросить на него взгляд, полный упрека.
У всех троих после вчерашнего жутко болели головы. Нужные слова не шли на ум, и потому Томка пыталась воздействовать на супруга мимикой.
Николай держал у подбитого глаза холодную бутылку вина. Бутылки меняли по мере нагревания, примерно два раза в час. Причем, подавали только «Chateau Lafite». Николай утверждал, что только это вино притупляет пульсирующую в глазу боль.
– Будьте милосердней, – шептал он, стоило завизжать кому-то в бассейне или плюхнуться в него с разгона.
– Если тебе так плохо, чего ты здесь сидишь? – не понимала Тамара. – Иди спать!
– Ничего, прошу, ничего мне не говори, – умолял несчастный. – Ты же видишь, я унижен и раздавлен. Жизнь кончена. Пуста и бесталанна жизнь моя. Конец близок. Чистым приду я к Богу. Болью искуплю грехи.
– Нет, серьезно, чего сидишь? – спрашивал Вадим. – Ляг, может, заснешь.
– Иди ты на хрен со своими советами, – жалобно стонал Николай. – Я когда ложусь, блевать начинаю. Прошу, будьте милосердней. Не мешайте готовиться. Вечность зовет меня.
– Ну что, поможешь? – с мольбой спрашивал у Тамары Вадим. – Видишь ведь, погибает девчонка. Тамарочка, родная, я все для тебя сделаю, помоги! Не ради себя, ради нее прошу. Он ведь губит ее.
– Ууу… улыбнулась Тамара. – Я бы с таким сама «погубилась».
– Будьте милосердней, – опять простонал Николай.
– Тамарочка, – не обращая на него внимания, продолжал уговаривать Тамару Вадим, – этот человек не для нее. Черный раб не должен лезть…
– Слышала уже сто раз про твоего раба, – перебила она. – Ты сколько языков знаешь?
– Чего?
– Вот то-то же, белый хозяин. Они сегодня из города шли. Он, как Ритка, смотрю, с местными по-бирмански, с немцами вот теми толстыми, – показала рукой в сторону бассейна, – тоже стоит, трет о чем-то. А те смеются… И с англичанами… Может, он переводчик?
– Будьте милосердней… – напомнил о себе Николай.
– Я не знаю, – фыркнул Вадим. – Какая разница, кто он? Поможешь? Тамара, Тома, Томочка, прошу тебя…
Женщина протянула руку и погладила его макушку.
– Вадимчик, ну чего ты такой жалкий?
– Тамара…
– Вадимчик, не ходи кислым. Ты тогда такой некрасивый становишься.
– Тамара!
– Будьте милосердней!!!
– Ну, хорошо, хорошо, милый, – складывая губки трубочкой, будто хочет поцеловать Вадима, произнесла Тамара. – Только не плачь, мой сладенький.
Рита и Саня вместе принимали ванну, когда в их номер постучался Вадим. Девушка, наспех запахнувшись халатом, открыла дверь и через секунду, вернувшись, склонилась над любимым:
– Вадим пришел. Хочет поговорить со мной.
Саня недовольно скривился.
– Скажи ему – вечером.
– Сейчас пойду. Может, собрался уезжать, пусть уже катит. Я одеваюсь, хорошо?
Саня нехотя согласился.
Через пять минут, как ушла Рита, в дверь снова постучали. Саня отворил и удивился, увидев Тамару.
– Сашенька, ну какой ты чудный! – складывая руки на груди, восхищалась женщина. – Как вы смотритесь с Риточкой! Тут все на вас глядят и радуются…
На Тамаре был легкий, сильно просвечивающийся халат. Даже при плохом освещении было видно, что кроме халата на ней ничего нет. Саня смутился, но все же предложил даме войти. Она отказалась и, не объясняя для чего, попросила подняться к ней в номер. Саня одел футболку и шорты, купленные Ритой утром в городе, обул тапки и отправился вслед за Тамарой.
Она предложила гостю выпить. Он вежливо отказался. Уселся на стул, терпеливо ожидая, когда ему, наконец, объяснят, зачем позвали. Но Тамара не торопилась. Она ходила взад и вперед по комнате, с горечью рассказывая о том, как плохо ей живется с мужем, что он ей изменяет, пьет как сапожник, торгуется с официантами за каждую копейку в счете, при этом проигрывая в казино и тратя на нелепые развлечения десятки тысяч.
Когда она начала углубляться в подробности интимной жизни, Саня занервничал. Во-первых, ему был неинтересен ни ее рассказ, ни любое предложение, которое может из него последовать. Во-вторых, Рита наверняка уже вернулась и ищет его.
– Может, мне его бросить? Как думаешь, Санечка? – неожиданно спросила Тамара.
Гость задумался.
– Если бы я знал его, то, наверное, мог бы дать совет, а так… Зря вы спрашиваете у кого-то: ищите ответ в сердце. Но если любите его, ни за что не бросайте. Ничего нет важнее любви.
Тамара мельком взглянула на настенные часы, подошла к Сане и протянула к нему руки ладонями вверх.
– Ты читаешь по линиям руки? Нет? Не бойся, возьми, возьми, я покажу тебе наши с ним линии.
Сане захотелось убежать, и он с тоской глянул на приоткрытую дверь. Потом все-таки взял протянутую женскую ладонь и поднес к глазам.
– Вот это, – она стала водить по линиям пальцем другой руки, – мы только познакомились. Видишь, тоненькая черточка. А вот она становится больше. А вот обрывается. А это я называю линией измен. Вот черточка, это когда Николаша с той лахудрой рыжей снюхался. А вот она дальше пошла.
В дверь постучались, и через секунду в комнату заглянула Рита. Она хотела что-то спросить, но, увидев Саню, осеклась и удивленно вскинула брови.
– Ой! И ты ко мне в гости?! – радостно воскликнула Тамара. – Заскакивай, Ритусь.
Рита осталась стоять на пороге.
– Николая встретила, он попросил занести его пиджак, – сказала Рита, глядя на Саню. Потом повесила пиджак на внутреннюю ручку двери и ушла. Гость поднялся со стула.
– Я тоже пойду.
– Спасибо, что зашел, – поблагодарила женщина. – Твой совет мне очень пригодится.
