– Ты видел архив? – Звонарев поверил: за долгие годы работы научился отделять ложь от правды. – Может, и нет его в природе, слух один?
– Видеть не видел, но что существует – точно. Слышал о Бередине?
Александр слышал: кандидат в мэры, отказавшийся от должности накануне стопроцентной победы.
– И что?
– Показали ему пару выписок Ереминых – он «слился». Сам понимаешь, там не бомба – астероид.
– Если Ермолаев не продавал сведения – как их удалось получить?
– А это интересно: он менялся, – Князь неприятно улыбнулся. – Детский сад развел, дебил!
– В смысле?
– В прямом: ты ему информацию о том, кого в архиве нет, а он – на нужного тебе человека. Ни на какие суммы не соглашался, один бартер.
– Любопытно… – Звонарев недоуменно крутил на скатерти чашечку, – никогда о таком не слышал.
– Дебил, говорю же. Параноик. И теперь вся коллекция непонятно где, – Князь хлопнул ладонью по столу. – Я почему это рассказываю…
– Ну?
– Если случайно найдешь, отдай часть. Только обо мне! – он жестом прервал капитана, готового возразить. – Вам без надобности, это касается личных разборок… давних, но могут быть серьезные последствия. И в вашем… да и во всех остальных ведомствах, куда попадут бумажки, найдутся те, кто не откажется заработать: не хотелось бы на старости лет вести «кусалово». Договорились?
– Не знаю, – Звонарев поднялся. – Почитаю, если ничего криминального, тогда… может быть.
– Хоть что-то. – Князь тоже поднялся и протянул руку, капитан пожал. – Знаю, деньги не возьмешь, но если помощь какая понадобится, в долгу не останусь.
– Бывай, Князь…
– Погоди минуту. Вот адрес, – Толик вытащил из внутреннего кармана дорогую ручку и нацарапал что-то на салфетке, – там Ермолаев последнее время «тихарился»: может, что нароешь.
– Твои, поди, уже пошарили?
Князь хитро улыбнулся.
Уходя, Звонарев думал о том, что история не сходится – Ермолаев, конечно, спятил, но не до такой же степени…
И снова в памяти всплыла давняя история, после которой Ерема ушел со службы…
Ноябрь, 2000 год
Серая неприметная «Волга» подъехала к подъезду одновременно с «Газелью» спецназовцев.
– Ну, что, – Ермолаев вытащил из кобуры пистолет, передернул затвор. – «Наружка» доложила, их всего двое, пьяные, Мухин – так вообще под кайфом.
– Я с тобой, – Звонарев тоже дослал патрон в патронник, – Миха на связи.
Водитель кивнул.
– Тогда с богом! – Ерема первым вышел из машины. Как по команде, дверь «Газели» отъехала в сторону, замелькали черные фигуры.
Захват прошел быстро и без осложнений – тараном выбили дверь, двое бандитов сообразить ничего не успели, как уже валялись в наручниках. «Спецы» быстро проверили комнаты и вышли из квартиры.
– Мусора, падлы! – Мухин, рецидивист и убийца, катался по полу. – Суки, всех вас кончу, животные!
– Пасть закрой, гнида, – Ермолаев сильно пнул его в бок. – Где Берендеев? Куда отвезли? Отвечать!
– Пошел ты! – Мухин плюнул. – Адвоката требую! Звонок давай!
– Ага, обязательно.
– Я выйду, – рецидивист неожиданно успокоился и даже заулыбался. – Через два дня выйду, гнида! И ты знаешь об этом, так?
Лицо Ермолаева потемнело: Мухин – один из приближенных Хана, серьезного авторитета, славного тем, что «пехоту» в беде не бросает. Точнее, это, конечно, байка для молодых – плевали жулики на «мясо», – но этот, корчившийся в бессильной злобе урка считался «центровым», приносил деньги…
– Знаешь, что сделаю, когда выйду? – Мухин скалился. – Попрошу узнать твой адрес. Позабавлюсь с женой, детишками, а потом оставлю тебя жить с мыслью, что это ты во всем виноват!
Звонарев подлетел к бандиту и начал пинать ногами. Ермолаев потянулся к кобуре…
Примчавшиеся на выстрел омоновцы застали двух следователей, одного белого от страха задержанного и труп второго, с простреленным черепом, в лужице набежавшей крови.
Ермолаев положил рядом с телом пистолет, поднял руки; выводили милиционера в наручниках…
Глава 7
Юрков позвонил вечером, когда Звонарев наслаждался тишиной – соседи чинно смотрели телевизор (очень негромко).
– Сань, допросили мать… Ее чуть инфаркт не хватил… Как и предполагали, друзей-знакомых сына не знает, на звонки не отвечала, личных вещей Ермолаева в квартире нет. Тупик.
– Отработать все равно стоило, – капитан потер ладонью ноющее плечо: после ранения оно обычно предвещало перемену погоды.
– Да… Сегодня пришли результаты экспертизы: официально смерть Ермолаева вызвана обширным инфарктом. Дело закрыто. Неофициально – Пушенков на ковер вызывал, мы ищем следы архива.
– Будто нам дел не хватает…
– Какие следующие шаги? – Юрков в трубке чиркнул зажигалкой.
– Есть одна мысль… Ты сейчас занят?
– Ну… пива купил, хотел футбол глянуть. А что?
– Давай подъезжай ко мне. Князь мне адресок скинул, посмотрим, что там интересного.
– Чей адресок?
– Расскажу по дороге… И, Коля!..
– Да? – Юрков не успел отключиться.
– Пиво захвати, не пропадать же добру.
Через тридцать минут они ехали по неосвещенному бездорожью Чугунки – самого неприятного для жилья района. Фонари горели один через четыре; под колесами то и дело скрипело битое стекло; местная фауна провожала одинокую машину суровыми, пропитыми взглядами…
– И чего приперлись? – Юрков едва успел крутануть руль, чтобы объехать пьяницу, неожиданно вывалившегося на дорогу. – У тебя хоть «ствол» с собой?
– Конечно. А у тебя?
– Не взял: ты же не сказал, куда едем.
– Одного хватит. Быстро Еремину квартиру осмотрим и свалим.
– Странно… он же параноик был, собак, обвешанных взрывчаткой, боялся, и вдруг Чугунка…
– Но с другой стороны – ментов почти нет, контингент нелюбопытный, а надумай кто напасть – Ермолаев любому бы кости переломал, после трех-то войн… – Звонарев рассеянно смотрел на плывущие за окном двухэтажные облупленные бараки. – Логично, если хочешь что-то спрятать.
– Думаешь, здесь документы хранил?
– Нет. Если б так, люди Князя нашли и разговаривать он бы со мной не стал. Просто посмотрим, вдруг на что наткнемся… А может, тебе повезет!
– В чем? – Юрков недоуменно посмотрел на друга.
– Ведро твое угонят, – капитан ответил серьезным взглядом, – никогда чтоб не найти.
