Она была везде, со всех сторон – казалось, будто не одна маленькая женщина, а по меньшей мере десяток ощупывают, обнимают, целуют…
– Мам, да все нормально… – капитан попытался задержать ее на одном месте, – Царапины. Сядь! – хотел предложить кофе, но передумал. – Давай я тебе чай сделаю.
– Сделает он! – Катерина Дмитриевна всплеснула руками. – Ложись немедленно! – она принялась поправлять белье. – А то я чая не пила, больного сына погоню!
– Я сделаю, – Настя, с улыбкой наблюдавшая за сценой, вышла на кухню.
– Красавица! – мать немедленно повернулась и озорно подмигнула. – Умница! Похитила меня! – женщина рассмеялась. – «Топтуны» и чухнуть не успели, а я тю-тю!
– Ну, у тебя и выражения! «Топтуны», «чухнуть»… где берешь? – Звонарев устроился на диване, позволив подоткнуть простыню.
– Книги, сынок, – она пожала плечами, – вечный источник знаний… иногда полезных.
– Ты сказала, похитили? Как?
– Как в кино, – мать присела на краешек, поправила волосы. – Я в магазин пошла. Ну, твоих-то сразу определила – они на серой такой машине постоянно ездили и еще один ходил пешком. Так вот – иду, они за мной: и вдруг двое на дорогу выбегают, прямо перед их машиной, и давай друг друга колотить. Я дальше иду – чего мне чужая драка, будто тебя в детстве не видела! Ага… Да, а тот, который пешком, все равно идет. Я в магазин заходила – к нему парень подошел, небольшой такой, тощий даже – и ка-ак даст ему! Сразу с ног сбил. А мне навстречу здоровый и толкает – пойдем, говорит, со мной. Я упираюсь, а он толкает и толкает… – Катерина Дмитриевна неожиданно рассмеялась. – Я ему в нос стукнула, сумкой. Разбила. Наверное, терпение его лопнуло – поднял меня и вынес на улицу. А там и машина дорогая, и девушка эта на заднем сиденье… Объяснила все! Я парню тому варенье дать обещала домашнее – неудобно…
– Боевая у тебя мама, – улыбнулась Настя, ставя поднос с тремя дымящимися чашками. – Араба на ринге трое победить не могут, а женщина нос разбила. Всю дорогу смеялись.
– Понятно… – капитан отхлебнул крепкий чай. – Что теперь?
– Теперь? – девушка села рядом, взяла его за руку; мать одобрительно улыбнулась. – Катерина Дмитриевна сказала, у нее сестра есть?
– Да, тетя Маша, в деревне живет… – капитан замолчал, прикидывая. – Доставишь?
– Четверо бойцов у подъезда плюс дополнительная машина – на всякий случай, – Настя спокойно смотрела Звонареву в глаза, – люди обученные, профессионалы. Оружия на маленькую армию.
– Я не хочу уезжать! – мать решительно тряхнула седой головой. – Что с тобой будет?
– Ты мне все равно ничем не поможешь, – капитан ласково приобнял ее за плечи, – а так спокойнее будет: доделаю дела и приеду.
– Ну, не знаю… – женщина отвернулась. – Боюсь я, Санька, – стрельба, слежка… убьют ведь и мне не скажут!
На его руку капнула слеза.
– Все будет хорошо, Катерина Дмитриевна, – вступила Настя, – вы же видели, сколько людей нас охраняет. Не дадим бравого капитана в обиду! – она звонко чмокнула его в щеку. – Поезжайте, отдохните – скоро все закончится.
Мать кивнула, вытерла тыльной стороной ладони слезы.
– Ладно, съезжу. Но, Санька, – чуть что, сразу дуй к Машке: спрячем тебя, ни одна собака не найдет!
– Хорошо, – Звонарев улыбнулся грустно: Свету не успели спрятать… Катерина Дмитриевна почувствовала:
– Светку жалко…
– Ты, кстати, как узнала? Времени-то прошло…
– Колька Юрков приехал, сказал. Ты бы видел его – похудел, осунулся, смотреть страшно. Тоже говорит, скоро все кончится…
– Они… Мы всегда так говорим и сами в это не верим. Спасение утопающих… – он не закончил.
– Смотри, как бы тебе руки, чем спасаться, не оторвали! – проворчала мать.
– Мне неудобно торопить. – Настя глянула на золотые часики, – но ехать далеко, стоит поторопиться.
– Даже не посидеть? – Катерина Дмитриевна горестно поморщилась. – Думала, с сыном пообщаюсь…
– Мне бы хотелось, чтобы бойцы – которые охрана – вернулись пораньше… нам тоже могут понадобиться, – девушка виновато развела руками.
– Ой, верно! – мать тут же поднялась. – Вдруг чего, а вы совсем одни! Не буду задерживать. Санька…
– Да? – он, морщась, поднялся, проводил до двери.
– Чуть что, слышишь?
– Сразу приеду, обещаю, – «если смогу», добавил про себя: обманывать мать не хотелось, тем более, вероятно, напоследок…
– Ну, все, – женщина трижды перекрестила его. – Поехала!
Не оглядываясь, Катерина Дмитриевна зашагала по лестнице.
– Останешься? – Звонарев задержал Настю.
– Не могу, – она мягко высвободила руку, – но приеду… – многообещающе улыбнувшись, девушка тоже ушла.
Мать теперь в безопасности, Настя под надежной охраной… Света…
«Теперь молись, тварь! За Светку я вырву твое поганое сердце и отправлю Хорошевскому!»
Харон, попавшийся навстречу, отшатнулся.
Глава 41
Вечером Настя не приехала. Капитан с Хароном посмотрели новости – мелькали кадры убитых сотрудников полиции, показали остов сгоревшей «Шкоды» и двух других машин, показали женщину – Звонарев ее знал, соседка с первого этажа: захлебываясь, она кричала о «менте проклятом, устроившем пальбу, а тут дети!»…
– Теперь точно хана, – капитан выключил телевизор и бросил пульт, – убийство в составе организованной группы сотрудников… «вышка» – если дадут доехать до зоны. Быстрее удавят и спишут.
– Это если возьмут, – Димка хрустнул шеей. – Скорее всего Настя выправит документы и отошлет подальше. Через год-два вернешься.
– Возможно. Но сначала разобраться с этим… – капитан не сразу подобрал слово, в итоге махнул рукой, не заканчивая фразы.
– Разберемся. – Харон поднялся: в его кармане завибрировал мобильный. Капитан невольно вздрогнул – хорошими новостями Димкин телефон не радовал.
– Слушаю. Тебя, – протянул, – Настя.
– Опять?! – капитан схватил телефон. – Что?! Мама?
– Все в порядке, – голос звучал спокойно. – Доставили: никто не нападал, не следил… но на всякий случай я оставила там пару ребят, охранять.
– Хорошо, – он выдохнул. – Спасибо тебе!
– Не за что. Звоню по другому поводу… – Настя поколебалась. – Тебе нужно подъехать в «Звезду», сейчас.
– Так ночь почти, – Звонарев глянул на черные окна. – Может, ты приедешь?
– Человек подъехал, кое-что интересное рассказал. Может помочь – хочу, чтоб ты послушал.
– Кто?
– Не по телефону. Подъезжай.
– Хорошо, – капитан прикинул время, – будем минут через пятнадцать.
