Варя спрятала письмо. Она приняла решение – никому о нем ни слова. Держаться прежней версии – что она приехала сюда по просьбе Николая, как подруга Лизы. Что вернулась только затем, чтобы взять плащ, потом звонила из соседней комнаты по телефону… «Да, а спросят, кому звонила! И что я скажу?! На кого сошлюсь?! – Эта мысль ее напугала. – Если бы хоть минутку поговорить с Кристиной – она бы меня выгородила! Но ее, может, и дома нет…»
– Что это вы сунули в карман?!
Голос раздался за ее плечом, и Варя вскрикнула от неожиданности. Обернувшись, она увидела мать Лизы. Та стояла у нее за спиной и с гневным видом протягивала руку:
– Отдайте немедленно! Что за новости? Вы еще и тащите все, что подвернется?!
– Я ничего не брала! – оскорбленно возразила Варя.
– Да я же видела, вы что-то сунули в карман!
– Это вас не касается!
– Ничего себе… – язвительно заметила та с полным сознанием своей правоты. – Ну-ка, быстренько выворачивайте карманы!
Варя вскочила. До сих пор она сдерживалась, но наглый, хамский тон этой женщины взбесил ее, и она забыла об осторожности. Срывающимся голосом, уже не выбирая выражений, она заявила, что таких бессердечных людей никогда в жизни не видела! Что они могли как угодно относиться к зятю, это их дело. Но как они не понимают, что ей, Варе, пришлось пережить и почему они так с ней обращаются?!
Женщина усмехнулась, глядя на Варю с такой ненавистью, что та была просто потрясена.
– Что я вам сделала? – пролепетала она уже не так уверенно.
– Карман покажи, я говорю, – сказала та и повысив голос, позвала на помощь мужа: – Юра! Юр, иди сюда, тут у нас новости! Она что-то в карман положила!
Мужчина явился на зов вместе с внуком. Мальчик смотрел на незнакомку враждебно, как будто тоже считал ее своим личным врагом. Это ее доконало.
– Вы не имеете права меня обыскивать! – Варя беспомощно оглядывалась, но деться было некуда. Разве что, выпрыгнуть в окно. – Вы бы хоть подумали о ребенке! Почему вы заставляете его при этом присутствовать!
– Это наше дело, как мы воспитываем внука, – хрипло возразил мужчина. – А вы, чем нотации нам читать, лучше бы показали, что у вас в кармане. Или с милицией будете объясняться. Хотя, все равно будете!
Они были настроены очень решительно – Варя в этом не сомневалась. Она еще раз прикинула все «за» и «против». Дождаться, когда приедет милиция? Разве при милиционерах эти люди станут вести себя по-другому? Они просто выдадут ее за воровку – и, может быть, будут правы, потому что вторую часть письма она практически присвоила… Варя опустила руку в карман плаща, нащупала плотную бумагу и достала… Фотографию. Она поняла, что перепутала, и полезла не в тот карман, хотела спрятать снимок, но женщина буквально вырвала у нее свою добычу.
– Я же говорила, она что-то взяла! – прошипела она и уставилась на фотографию. В ту же секунду гневное выражение ее лица сменилось на изумленное. Она рассматривала снимок, держа его так, что и супруг мог его видеть. Варя уже не пыталась возражать – она видела, что с родителями Лизы что-то творится, и не понимала, в чем дело. Со вчерашнего дня, когда она побывала у следователя, она носила фотографию женщины из вагона-ресторана в кармане плаща. Вчера вечером она собиралась переложить снимок в более надежное место, но так и не сделала этого.
«Они решили, что это я и взяла у Лизы, – сообразила Варя. – Что ж, может, оно и к лучшему. Не придется показывать письмо».
– Ну, вы убедились, что денег я не присвоила? – твердо сказала она. – А теперь отдайте!
– Погодите, – женщина подняла на нее растерянный взгляд. – Это что – ваше? Зачем вам это?
– Как зачем? Мое, и все! – Варя невольно переняла ее прежний наглый тон и протянула руку: – Отдайте.
– Кто это вам дал? Лиза?
Варя решила подтвердить это предположение. Она сказала, что отдала Лизе свою пленку на проявку и печать, и та сделала этот снимок. Но он затерялся и лежал у Лизы дома. Та так и не успела вернуть его, это сделал Николай. Варе понравилась эта наспех придуманная версия, но супруги по-прежнему были в недоумении. Они переглядывались.
– А вы что, знакомы с Антониной? – недоверчиво спросила женщина.
Варя растерялась. Она никак не рассчитывала, что это лицо окажется знакомо кому-то из супругов.
– Да, – ответила она в конце-концов. – Я была в Питере, и мы встречались.
Супруги обменялись новой серией загадочных взглядов. Варя видела, что те сдают свои позиции с каждой секундой. В их голосах теперь слышалось что-то просительное. Наглости как не бывало – и этот странный подхалимаж показался Варе еще противней, чем открытое хамство.
– Ну что же вы сразу не сказали, – с удивительной теплотой воскликнула женщина. – Как там Тоня поживает? Здорова? Давно вы ее видели?
– Неделю назад, – сказала Варя, быстро высчитав, сколько дней прошло с тех пор, как она с Андреем приехала из Питера. Она почти не рисковала – ведь Варя вполне могла встретиться с Антониной в вагоне-ресторане!
– А в Москву она не собирается? – так же ласково продолжала женщина. Ее супруг, казалось, рассматривал остатки пищи на столе. Варя только собралась ответить, что насколько она знает, Антонина Павловна уже приехала в Москву, как в дверь позвонили.
– Юра, открой, это милиция, – тревожно воскликнула женщина, возвращая Варе снимок. – Вы нас извините, ради бога!
Она заулыбалась.
– Если бы мы знали… Но почему же вы сразу-то не сказали, что знаете Тоню! Я больше года ее не видела! Мы ведь сестры, родные. Многие говорят, что мы очень похожи.
И Варя, глядя на ее бледное, щекастое лицо и наглые светлые глаза, наконец, поняла, почему эта женщина сразу вызвала у нее резкую антипатию. Она слишком напомнила ей ту, другую!
Глава 9
Женщина переставила подсвечник поближе к центру стола. Она сделала это, критически поглядывая в зеркало, висевшее за спиной у мужчины, тот сидел напротив нее. Случайно посмотревшись в это зеркало, Кристина только что обнаружила, что ее лицо плохо освещено, нос кажется непомерно большим, глаза в тени. Он, конечно, не догадывался, почему дама вдруг забеспокоилась. А если бы догадался, то не понял бы ее беспокойства – ведь они весь вечер провели вместе, и у него была масса возможностей рассмотреть ее лицо как следует при любом освещении.
– Обожаю свечи, – тихо сказала Кристина. – Если бы я могла, я бы вообще электричества не включала.
Виталий сказал, что тоже любит смотреть на горящие свечи. Мужчина сделал это довольно вяло. Он объелся и теперь ему очень хотелось распустить узел галстука, надеть тапочки, а еще лучше прилечь на диван. Они два часа просидели в ресторане, потом приехали к Кристине, и та поила его кофе с коньяком – разумеется, при свечах. Свечи и кофе нашлись у нее дома. Коньяк он купил по дороге к ней.
