– Ты приедешь? – спросила Ксения. Голос у нее был ровный, тон скорее деловитый, чем подавленный.
– Конечно! Только скажи куда.
Она объяснила, как добраться до крематория. И попросила не приносить цветов.
– Ведь могилы не будет, сама понимаешь, – сказала она. – Может быть, это и к лучшему. Не знаю. Он сам так хотел. Удивительно, что он успел подумать и об этом. Я вот, например, еще не знаю, какие бы хотела похороны. А может быть, стоит об этом позаботиться заранее.
Еще она сообщила, что народу будет очень много – во всяком случае, прийти собиралось человек сто. Родственники, друзья, друзья друзей.
– Словом, вся его тусовка. Некоторых я даже вспомнить не смогла. – Она вздохнула. – Сомневаюсь, что и они его хорошо помнят. Да дело не в этом. Понимаешь, меня уже замучили вопросами – правда ли он посадил к себе в машину проститутку? Ты представляешь, каково это слушать?
– Неужели тебя так прямо и спрашивают? – изумилась я.
– Если ты заметила, нравы у нашей публики простые. Режут правду-матку, считают, что я железная. А я даже ничего ответить не могу. Ты… – Я услышала в ее голосе новую, просительную интонацию. – Ты еще ничего не выяснила?
Я ответила, что нет. И со страхом подумала, что же случится, когда Елена Викторовна в самом деле найдет истинных виновников смерти Ивана. Будет новое следствие? Над кем – на этот раз? Я сама не знала, хочу ли я этого. Наверное, я поступила правильно, передав всю инициативу в чужие руки. Если бы я дошла до той черты, за которой оставалось только назвать имя Жени… Я, быть может, остановилась бы. Потому что, к своему позору, я все еще его… Ну ладно.
* * *
Народу, правда, было очень много. Мне было очень просто затеряться в этой толпе, а затеряться хотелось. Я не могла лицом к лицу встретиться с Ксенией. И с Юлей. Я была виновата перед обеими. Одну я почти выдала, от другой все скрыла. И я стояла в сторонке, глядя на гроб, стояший на кафельном постаменте. В первых рядах я рассмотрела Артура, рыжего парня, который сегодня сменил свою майку «Нирвана» на простую черную. Там же я заметила отца Ивана, нескольких пожилых женщин, плачущих навзрыд. Кульминацией, конечно, было прощание с покойным. Я видела, как Артур подошел к служащему морга и вручил ему кассету, сопроводив это каким-то напутствием. Тот пожал плечами и вставил кассету в казенный магнитофон. Я очень хорошо знала эту песню «Криденс». «И я удивляюсь, я все еще удивляюсь, кто же остановил дождь?»
Сегодня стоило остановить снег – он летел косыми липкими хлопьями и не давал даже вздохнуть, когда мы наконец вышли на улицу. Ксения плакала – я видела ее со спины, но все было понятно. Ее обнимал за плечи отец Ивана. Рядом стояла какая-то женщина, часто вытирающая лицо скомканным голубым платочком. Мальчика я не заметила. Наверное, его оставили дома. Возможно, он все еще считал, что папа уехал. Рядом кто-то засвистел, и я удивленно оглянулась. Рыжий парень. Знаток этикета.
– Как дела? – спросил он меня.
– Так себе. – Я достала сигареты, а он поднес мне зажигалку.
– Артур сказал, ты работаешь на радио? – Парень начал улыбаться.
– Да, но всего два дня.
– Слушай, а сегодня вечером ты свободна?
Я ответила, что меня отпустили на похороны под залог – вечером придется задержаться на работе. Парень представился. Его звали Олег.
– Ты что – действительно работаешь вечером? – настойчиво повторил он. – Или это отговорка?
– Отговорка от чего?
– Да от меня!
В таких случаях я просто отворачиваюсь. Самый лучший способ избавиться от приставаний – прикинуться бревном. Но Олег, кажется, сообразил, что я собираюсь сделать, потому что быстро перевел разговор на другую тему. Теперь его интересовало – в самом ли деле я разбежалась с Женей? Я не вытерпела:
– Да тебе-то что?! Я тебя видела всего один раз, что ты в душу лезешь!
– Да мне-то ничего, только он с тебя глаз не сводит.
– А он здесь?! Где?! – Я огляделась и в стороне, возле автобуса, в самом деле увидела своего бывшего жениха.
Он выглядел великолепно. Узкие кожаные брючки, замшевая куртка с бахромой, черный свитер с треугольным вырезом на груди. Новая стрижка – виски подрезаны очень коротко, почти подбриты. Волосы на макушке торчат тонкими белыми иглами, сзади на шею спускается светлая волна. Очень стильно, и ему идет. Я отметила это как-то неприязненно – он постригся так уже без меня… И не для меня. Он стоял в позе ковбоя – одна рука небрежно опирается на бедро, будто нащупывая кольт, другой он помахивал в воздухе, непринужденно ведя беседу. Беседовал он с каким-то мужчиной – я его видела впервые. Но тот был вовсе не маленьким полным блондином. Рост под два метра, широкоплечий, с невыразительным плоским лицом. Женя говорил азартно, увлеченно, а тот, казалось, считал ворон.
– Он на меня не обращает никакого внимания, – сказала я, как следует его рассмотрев. – С чего ты взял…
– Только что пялился, – Олег достал сигареты. – Чуть дырку в тебе не сделал. Ты на поминки едешь? Устроим все на даче. Будет нечто грандиозное, небу жарко станет! Ему бы понравилось…
Я ответила, что не сомневаюсь в этом. Надо сказать, что мне и самой намного больше нравились такие вот похороны – без траурного марша, речей, мучительных пауз… Если, конечно, похороны вообще могут нравиться.
– Кстати, с дачей придется проститься. – слегка приуныл Олег. – Я уже сдал ключи законной наследнице. Спасибо, она против этих раздолбайских поминок не возражала. Девчонка оказалась очень даже ничего!
И, бесцеремонно схватив меня за плечи, он заставил меня посмотреть направо:
– Видишь девчонку с маленьким пацаном? Это первая жена Ивана…
Она показалась мне до странности старообразной – женщина принадлежала к тому типу, у которого нет возраста. Вытянутое лицо с острым подбородком, тускло-каштановые волосы, безвольно падающие вдоль щек, очки. Ребенок выглядел точной копией Ивана – только уменьшенной в два раза. Крепкий, плотный мальчик с круглым лицом, порозовевшим от холодного ветра. Он сосал круглый леденец на палочке и довольно весело оглядывался по сторонам. Похоже, искал товарища для игры. Я так загляделась на этого мальчика, что не заметила, как к нам подошел Женя.
– Надя, можно тебя? – спросил он и послал мне свою коронную улыбку. И мне, когда я взглянула ему в лицо, вдруг показалось, что мы ни единого дня не прожили вместе. Что это – наша первая встреча. Ведь именно с такой улыбки все начиналось.
– Как жизнь? – издевательски поинтересовался Олег, не выпуская моих плеч. Его пальцы даже сомкнулись крепче, и мне почудился в этом какой-то вызов.
– Нормально, – ответил Женя.
– Да уж, как бы паршиво ни было, а все лучше, чем там, – и Олег кивнул в сторону крематория.
Женя настороженно взглянул на него и тут же снова обратился ко мне:
