– Подумаешь, новость! – Ничуть не обиделся Ярослав, схлопотав от сообщницы «болвана» и «недоумка». – Мне это бывшая жена сколько раз говорила! Сядь и успокойся. Что случилось?
– То, что он все понял!
Однако, затащив Нику в машину и выслушав ее, Ярослав не согласился с этим мнением. Женщина, немного успокоившись, тоже взглянула на ситуацию иначе. В конце концов, явных признаков провала не было – он существовал лишь в ее взбудораженном воображении.
– Он страшно заинтригован, но уверяю тебя, он вряд ли думал о том, что услышал свою историю! Скорее всего, Генрих так завелся, потому что решил, что где-то рядом произошло то же самое. Ты хорошо расписала, чем это кончилось для врача?
– Я старалась. – Ника наконец перевела дух. – Теперь и мне кажется, что он решил, будто я говорю о ком-то другом. Я становлюсь психопаткой!
– Генрих тоже! Уверяю тебя, этой ночью он не уснет без таблеток! – На лице журналиста появилось злорадное выражение. – Говоришь, хорошо держался? Ну это до поры до времени. Увидишь, сорвется и сделает ошибку, нужно только усилить давление.
– Это я должна усилить давление? – Женщина отшпилила косы и свободно разбросала их по плечам. – Знаешь, как-то не тянет! Он безупречен, очень вежлив, но мне от этого не легче. Я не понимаю, что у него на уме, и тем больше его боюсь. Не хочу туда идти!
– Записалась на следующий прием? – Ярослав как будто не обратил внимания на ее последние слова. – У меня есть идея, как его хорошенько расшевелить.
– Лучше не… – начала было Ника и вдруг резко пригнулась. Удивленный Ярослав похлопал ее по плечу:
– Тебе нехорошо?! Дать бумажный пакет?
– Пригнись, – прошипела та. – Быстро, ну!
Он послушался, не рассуждая, и как раз вовремя – чуть изогнувшись и приподняв голову, Ника разглядела секретаршу психиатра совсем рядом с их стареньким «Фордом». Та, остановившись, сосредоточенно рылась в сумочке.
– Это твоя приятельница, ты у нее угощался кофе в прошлый раз, – тихо сообщила Ника коллеге, который корчился рядом в неудобной позе – ему мешал руль. – Секретарша Генриха.
– А что она делает? – прохрипел тот.
– В сумке роется. Может, узнала твою раздолбайку, хочет номер записать?
Однако машина Ярослава, по всей видимости, не вызвала у Юлии Львовны никаких воспоминаний. Снова высунув голову, Ника увидела, как та достала из сумки ключи и направилась к приветливо запищавшей иномарке, стоявшей в тесном ряду машин у тротуара. Переулок, как водится в центре, представлял собой громадную автостоянку.
– Шикарно, – выпрямившись, заключил Ярослав. – Только взгляни – новенький BMW, цвет «черная вишня» и, держу пари, – развратный салон из натуральной лайки… Обычно такое себе позволяют богатенькие дамы с климактерическим синдромом…
– Красота, – согласилась с ним Ника, тоже наблюдавшая за эффектным отъездом секретарши. – Интересно, сколько она зарабатывает у Генриха Петровича?
– Мне интересней, сколько зарабатывает он сам, не считая вас, мелких пациентов? – задумчиво протянул Ярослав, глядя вслед удалявшемуся BMW. – Сколько он вытянул с банкира за пять лет? Вы-то что, вы едва покроете его расходы на аренду помещения, налоги, взятки за право частной практики…
– А если квартира его собственная?
– Ничего подобного, я уже узнал, – удивил ее Ярослав. – Был в местном ЖЭКе, очаровывал и подкупал мадемуазель в паспортном столе. Он вполне официально арендует квартиру у некоей гражданки Сермяжниковой, уже десять лет. Даже договор аренды есть, что редкость, правда, сумма там смешная. Ну раз налоговую устраивает… А так, судя по всему, эта Юлия Львовна успела получить с нашего героя очень приличный куш!
– Юлия Львовна? – улыбнулась Ника. – Как мило! Здорово наживается на своем шефе эта секретарша!
– Она? – понял Ярослав и тихонько присвистнул. – Все, вопрос о машине отпадает. Судя по всему, дамочка своего не упустит. Зря я ее дразнил, но просто не мог удержаться. Когда я встречаю такие сверхутонченные натуры, меня начинает одолевать какой-то бес. Начинаю испытывать их на прочность и знаешь, ими, как правило, можно сваи забивать. Настоящим переутомлением страдают в основном те, кто не позволяет себе его демонстрировать. Слушай, а где же сам великолепный Генрих? У него что – продолжается прием?
– Кажется, я была последней. – Ника достала из сумки часы и надела их. – Может, засиживается на работе допоздна, обрабатывает материалы? Он все время что-то пишет в записной книжке. Хотелось бы мне туда заглянуть… Как думаешь, там может быть что-то про Ксению?
Но Ярослав, не слушая ее, не сводил взгляда с подъезда и явно нервничал, постукивая пальцами по рулю. Внезапно, взглянув на часы и на что-то решившись, он повернулся к спутнице:
– Схожу туда, пока он один. Жди здесь, я недолго.
– Зачем? – Ника схватила его за рукав свитера, когда Ярослав уже открывал дверцу. – Я против, слышишь?! Что ты собираешься делать? Дай ему прийти в себя, я и так сегодня такого наговорила…
– Вот и отлично! – Он высвободил руку. – Хочу устроить ему маленький прессинг. Вообще, я собрался сделать это после твоего следующего сеанса, но подумал и вижу, что тянуть нечего. Я пожалуюсь ему на твою нервность и попрошу совета, как справляться с твоей депрессией. Предложу большие деньги за сильное успокоительное.
– Да я уже просила, он наотрез отказал!
– Разве ты предлагала определенную сумму? – усмехнулся Ярослав. – Да если бы и так, он бы тебе ничего не дал. Я – другое дело.
– А если он станет спрашивать про людей, о которых я ему рассказывала? Спросит их фамилию? Имя врача?
– Я скажу, что нет у нас таких знакомых, ты это вычитала в каком-то детективе и выдала за реальность. Скажу, что ты часто так делаешь и этим ставишь меня в неловкое положение. Что мне уже не раз приходилось оправдываться перед знакомыми, на тебя уже косо смотрят. – Видя ее возмущение, Ярослав довольно хохотнул: – Ника, я сделаю из тебя настоящую психопатку, трогательную, беззащитную, романтически-неудовлетворенную действительностью! Короче – конфету в розовом фантике! И он эту конфету сожрет! Давай сюда диктофон и подожди минут десять!
И, бесцеремонно порывшись в ее сумке, Ярослав захлопнул дверцу и побежал к подъезду. Ника откинулась на спинку сиденья и обреченно закрыла глаза. В раскрытой сумке зазвонил мобильник, она на ощупь отыскала его и все также, с закрытыми глазами, ответила.
– Где ты? – Голос мужа заставил ее упрямо сжать губы. Последняя стычка была у них утром, перед его уходом на работу. Впрочем, такие блиц-ссоры становились в ее семье вполне обычным явлением. – Едешь домой?
– Еще нет, – сухо ответила женщина. – Если ты уже собираешься, забери, пожалуйста, из яслей Алешку.
– Заберу, – мрачно ответил тот. – Ника, нам надо очень серьезно поговорить.
– По-моему, мы только этим и занимаемся.
