— Привет. — Александра кивнула собравшимся за столом мужчинам. Она успела заметить две опустошенные бутылки водки на полу и одну початую — в центре столешницы. — Празднуем?
— Поминаем, — огорошил ее Стас. — Выпей и ты. Сергей Петрович умер.
— Господи… — Ошеломленная, художница машинально приняла наполненную стопку и так же непроизвольно поднесла ее к губам. Опомнившись, поставила стопку на стол: — Не могу, запаха ее не выношу. Когда это случилось?
— Не знаем. Он ведь жил один.
— Вчера ночью я видела его, говорила с ним. — Женщина поднесла ледяную ладонь к пылающему лбу. — Он снова выпил. Я еще подумала, что это может быть последний гвоздь в крышку его гроба.
— А моя прекрасная сильфида, — так нежно скульптор звал Марью Семеновну, — сегодня после обеда ходила в магазин, и что-то ей в голову стукнуло зайти к Сергею Петровичу. У нее ведь ключ имеется, она там когда-то убирала… Пока было что убирать. Нашла его мертвым, на полу.
— В спальне?
— В прихожей, — качнул головой Стас. — Я его видел. Он как будто полз к двери. Немного не дополз. «Скорая» приезжала, врач знакомая, она нашего старикана уж пару раз откачивала. Сказала: «Удивительно, что столько еще протянул!»
— А выпить все-таки нужно, — наставительно поучал женщину прежний сосед с четвертого этажа. — По такому поводу — необходимо.
— А мне сдается, что поминать водкой человека, погибшего из-за водки же, нехорошо. Мой муж умер от этой отравы… И пить я не буду.
Александра поманила Стаса за собой. Вместе они вышли из комнаты.
— Зря ты выступила, — сказал скульптор, доставая из кармана халата две сложенные купюры. — Вот, тебе долг занесли.
— На похороны скидываемся?
— Разумеется. Кто еще хоронить будет? У старика же никого нет. Вот морока, искать его родню… Он был откуда-то из Воронежа… Нет, вру, из Липецка.
— Возьми мою долю. — Александра попыталась вернуть одну купюру, но мужчина отверг подношение рыцарским жестом:
— Оставь себе. Я же знаю, ты сейчас на мели. Я и за тебя внесу. С одного типа за бюст получил. Бронзовая ряха — во!
— Спасибо… — Она спрятала деньги. — Разбогатею — отдам.
— Ты разбогатеешь… — отмахнулся Стас. — И не возьму я с тебя ничего. Ты же старика сколько раз откачивала, не ради удовольствия, надо полагать, и не на его шикарное наследство метила? Так что свое заплатила.
Поднявшись в мансарду, женщина едва нашла силы раздеться. Рухнув на тахту, она закуталась во все имеющиеся одеяла и какое-то время лежала, сомкнув горевшие от усталости и недосыпа веки, слушая, как в ушах бьется кровь. Александра надеялась уснуть немедленно, она призывала сон, но он будто дразнил ее, кружа по краю воспаленного сознания и не овладевая им полностью.
«Можно принять еще две таблетки, — сообразила она, ежась под грудой одеял в медленно согревающейся постели. — И нужно выключить телефон. Заперла ли я дверь? Сумасшедшая. Вот именно, я тоже стала сумасшедшей. Эти двое ненормальных, Лыгин и Олег, заразили меня своим безумием!»
Женщина выбралась из постели и убедилась в том, что дверь действительно отперта. Повернула ключ в замочной скважине. Налила стакан воды из чайника, порылась в сумке…
— Что за черт? — пробормотала Александра, вновь и вновь перебирая мелочи. — Где пузырек?
Она высыпала на стол все содержимое сумки, проверила карманы. Обшарила куртку. Флакона с лекарством след простыл.
«Последний раз я доставала его на даче, дала две таблетки Лизе… А потом? Потом я сунула его в сумку или… Конечно, забыла там, идиотка!..»
Выругав себя, женщина погасила верхний свет, оставив лишь слабенький ночник, и вернулась в постель. Электрическая батарея, стоявшая у тахты, жарила на полную мощность. Углы огромного захламленного помещения терялись в сумраке. И комната казалась меньше, уютнее, теплее. По крыше, совсем близко, барабанил все учащавшийся дождь. В такие минуты Александра любила свое неустроенное жилье, прощая ему все неудобства и даже находя в них прелесть.
Закрыв глаза, женщина медленно погружалась в сон. Перед ней поплыли смутные тени, постепенно приобретавшие очертания. Вот из сгустка мрака материализовалось лицо Лыгина, чеканное, суровое. Его тут же сменило бледное личико Лизы с остановившимися бирюзовыми глазами. А вот ворона, нахохлившаяся, сидя на ограде. Открыв клюв, птица каркнула раз, другой… Хриплый крик диссонансом врывался в уже установившееся течение сна…
…Звонил телефон, который Александра забыла выключить. Она лежала и ждала, когда звонок умолкнет, но, стоило настать тишине, телефон начинал звонить снова. Кто-то твердо решил с ней поговорить.
— Проклятие какое-то!
Вскочив, женщина выхватила телефон из груды мелочей, валявшихся на столе. Номер, отображавшийся на дисплее, был ей незнаком. Ответив, она услышала далекий, приглушенный, будто пропущенный через толстое одеяло, голос Лизы.
— Алло… Алло…
— Что случилось?! — выкрикнула Александра.
— Я вас разбудила? — осведомилась девушка.
— Как тебе сказать…
— Значит, вы спали. Извините. Я только хотела убедиться в том, что вы живы.
— Жива?! — Александра ощутила, как ее шея и грудь покрываются «гусиной кожей». — Что за идея?! Конечно, я жива!
— И никто из ваших близких еще не умер?
Женщина хотела ответить отрицательно и посоветовать собеседнице как следует выспаться… Но губы будто судорогой свело. Пауза затянулась, и Лиза повторила:
— Никто среди ваших близких не умер?
— Умер… — Александра услышала свой голос словно издалека. — Сосед.
— Когда?
— Точно неизвестно. В течение последних суток.
— Я знала это. — В голосе Лизы прозвучало удовлетворение, ужаснувшее Александру. — Я знала, что кто-нибудь еще умрет.
— Почему?! Почему?!
— Тот, кто пришел из бездны, всегда забирает две жертвы.
— Кто пришел, Лиза? — Теперь женщина вовсе не расслышала собственного голоса. Но девушка каким-то чудом разобрала ее слова.
— Двуликий, — серьезно ответила она. — Он заберет двоих.
— Это то, о чем ты мне говорила на даче? Бафомет? Проклятье твоего отца? Демон? Ты хочешь сказать, что он забрал две жертвы — твоего отца и моего соседа?
Александра чувствовала, что реальность рушится, искажается. «Я действительно это произношу?
И меня правда это пугает?!» Но еще более ирреальным был ответ, прозвучавший в трубке.
— Нет, — печально сказала девушка. — Он забрал вашего соседа… И заберет еще кого-то. Второй жертвой станет женщина. Ему всегда требуются мужчина и женщина. У него два лица… Но это трудно объяснить.
— Не так уж трудно, — хрипло возразила Александра. — Предположим, я это знаю. А ты уверена, что Двуликий не удовлетворится двумя смертями?
