– Если бы ты знала, что я пережил за эти дни, ты бы на меня не сердилась.
– У меня нет для тебя тысячи долларов, – выговорила она.
– Ну, хотя бы восемьсот!
– Ни копейки.
Таня сказала это, ожидая самого худшего. Она видела, в каком состоянии Славка, и понимала, что сейчас ему лучше не возражать. Лучше соврать, что денег нет, но она может их достать. Сказать хоть что-нибудь ему в утешение… Но лгать она не могла. Таня слишком разозлилась и решила говорить именно то, что хочет. «Пусть он меня задушит, – подумала она. – Но вертеть собой я не позволю!»
– Ты хочешь, чтобы я умер? – беспомощно спросил Славка.
Она ожидала совсем не таких слов и действий. На секунду ей даже стало его жаль. Но Таня тут же взяла себя в руки:
– Стас за все это время передал тебе по крайней мере три-четыре тысячи долларов. Они тебе впрок не пошли. Ты явился ко мне, занял еще четыреста. Тебе было наплевать, на что я сама буду жить. Ведь меня даже с работы выкинули, хотя я там получала копейки. И теперь ты просишь тысячу. Ты что, и в самом деле надеялся, что я дам такие деньги?
– А на кого мне надеяться? – безнадежно ответил он. – Так ты не дашь?
– Нет.
Он встал. Таня машинально отшатнулась. Славка заметил и понял это движение. Он махнул рукой и устало сказал:
– Не бойся, убивать не буду. Я не за этим сюда пришел.
– А я и не думала… – Таня тоже встала. – Слушай, зачем тебе столько денег? И почему именно тысяча долларов? Ты никогда не просил так много сразу.
Он в нерешительности поглядел на нее. Таня видела, что он измучен и еле держится на ногах. И она не выдержала, подошла, тронула его за плечо:
– Расскажи, что случилось.
– Да ты все равно денег не дашь.
– А ты все равно расскажи, – настойчиво повторила она. – Что-то с Ларисой? С детьми?
Она сама помогала ему лгать. Таня хорошо себя знала. Она понимала, что если Славка скажет, что дочку увезли в больницу, что сын умирает от голода, что Ларисе нечем заплатить за квартиру, – тогда придется дать ему денег. Предположим, все-таки не тысячу долларов. Но что-то дать придется. Но Славка покачал головой:
– С ними все в порядке… Знаешь. – Он сделал паузу и неожиданно закончил:
– Может, для них будет лучше, если меня убьют.
– Что ты говоришь?!
– А что? – Он криво усмехнулся. – У них все проблемы-то из-за меня. Лариска умная женщина.
Это я сделал ее дурой, она из-за меня все нервы вымотала. А так она и сама прокормится, и детей на ноги поставит. Она как муравей… Все время возится, что-то делает, что-то придумывает. Она не пропадет. А я… Туда мне и дорога. Все равно этим кончится.
«Все равно этим кончится…» Эти слова прозвучали для Тани очень знакомо. Так Стас ответил Галине, когда та не давала ему пьяным сесть за руль. Так покойный муж ответил Тане в ее сегодняшнем сне.
И вот теперь деверь…
– Тебя в самом деле могут убить? – спросила она, почти поверив ему.
Он кивнул и вдруг отвернулся к стене. Она испуганно заглянула ему в лицо:
– Все так плохо? Славка, тебя шантажируют?
– Да, – глухо ответил он.
– Они требуют тысячу баксов?
Снова кивок. Таня испуганно замолчала. Славка тоже молчал. Он больше ничего не просил, ни на что не рассчитывал. Таня видела, что он почти забыл о ней. И не выдержала:
– Я могла бы дать эти деньги…
– Да? – Он повернулся и снова схватил ее за плечи, но уже не тряс, а обнял:
– Танька, ты мировая девчонка!
– Отпусти, – сердито ответила она.
И он ее отпустил. Славка буквально преобразился. Ни тени усталости, ни следа страха. Он даже помолодел и выглядел совсем мальчишкой.
– Ты дашь мне эти деньги? Ну, тогда… Тогда ты святая!
– Оставь красивые слова на потом. – Таня почти насильно усадила его за стол. – Рассказывай.
И не крути! Пока не скажешь мне всю правду, я тебе ничего не дам.
Правду ей рассказал деверь или в очередной раз соврал – этого Таня, конечно, узнать не могла. Но его рассказ выглядел достаточно складно и убедительно. Он заявил, что ввязался в одно дело, надеясь получить неплохую прибыль. Вложил деньги, взятые у приятеля в кредит, под расписку. Приятель этот, в общем, не был ему приятелем, просто знакомым. И очень крутым знакомым. Славка провернул дельце, но из-за кризиса и скачка курса доллара оказался на бобах. Те четыреста долларов, которые он взял у Тани, должны были пойти на уплату процентов по просроченному долгу. Славка надеялся, что больше занимать не придется, он выкрутится.
Но пришел срок расплаты, а у него снова ничего не оказалось. Приятель потребовал, чтобы Славка уплатил ему очередные проценты, уже повышенные.
И чтобы это сделать, нужна тысяча. Меньшей суммой он никак не обойдется!
– А если я не заплачу, то мне обещали легкую смерть, – мрачно закончил свой рассказ Славка. – Это, конечно, радует, что не будут мучить. Но умирать тоже как-то неохота.
Таня всплеснула руками:
– Ты попался, дружок! Я слышала кучу таких историй, как твоя! Тебе ни за что не расплатиться!
Я тебе дам один совет…
И она рассказала деверю то, что поведал ей муж.
Стас как-то поведал ей, какая история случилась с его знакомым. История повторялась с точностью до последней детали. Все было как у Славки, только суммы мелькали куда более значительные. И когда знакомому стали угрожать ножом, тот обратился в местный отдел по борьбе с бандитизмом. Там ему живо вправили мозги. Просмотрели расписку и объяснили, что он должен отдать только ту сумму, которую брал. Никакие проценты с него взять не имеют права. Иначе, как объяснили этому человеку, давший в долг должен задекларировать свои доходы с этих процентов. Конечно, он этого не сделает, потому что не имеет права заниматься ростовщичеством. Ведь он частное лицо, а не банк.
Славка грустно хмыкнул:
– Это хорошая история. Но наверное, у нее плохой конец. То, что следует по закону и что бывает в жизни, – не одно и то же. Этот человек выпутался?
Таня этого не знала и врать не стала.
– Вот видишь, – заметил деверь. – А у меня нет охоты тянуть с расплатой. Прежде чем я обращусь к властям, меня уже не будет в живых. А может, и не только меня… Они интересовались моими детьми.
– А порезали тебя тоже они? – Таня осторожно коснулась его бинтов. Повязка была свежая. Как видно, Лариса сменила ее несколько часов назад.
– Тот, кто меня порезал, не представился, – ответил Славка, и она наконец услышала в его голосе прежние юмористические нотки. – Но я думаю, что это было деликатное предупреждение. Тогда меня уже начали трясти из-за этого долга.
