Слепая фрейлина иногда брала Анисима с собой в театр, лакей прислуживал ей в ложе бенуара и рассказывал, что происходит на сцене, чем занимаются актеры. В тех редких случаях, когда давали русскую пьесу, Анисим запоминал самые красивые, на его взгляд, выражения и при случае пускал их в оборот.
— Возьми свои пять рублей! — не выдержал Евгений и сунул парню ассигнацию.
— Эжен, ты его развращаешь! — обратился к другу по-французски князь Павел. — Он сказал бы и за два рубля.
Но Шувалов уже не слушал князя. Анисим, удовлетворенный сделкой, все так же озираясь по сторонам, сообщил ему адрес, по которому поселилась графиня Мещерская, прибавив, что в этом доме, в первом этаже, находится табачная лавка.
Не медля ни секунды, друзья отправились на Васильевский остров. Карета подъезжала к указанному дому на Седьмой линии, когда князь Павел вдруг припомнил:
— Здесь, кажется, раньше была скобяная лавка. Торговал в ней этакий колоритный, вздорный старик.
— Ты захаживаешь в скобяные лавки? — удивился Евгений.
— Почему бы нет? — пожал плечами тот.
— По-моему, в них не продают английскую поэзию, — подпустил шпильку молодой граф.
— Я ездил сюда поглядеть на дикаря, о котором ходили слухи по всему городу. Он дрался с покупателями, можешь себе представить?!
— С каких это пор ты стал проявлять интерес к подобным вещам? — поморщился Евгений. — Или подражаешь английским лордам, которые, скуки ради, спускаются в трущобы, переодевшись в отрепья?
— Я, ты знаешь, коллекционирую яркие впечатления, пусть даже низменного порядка. А на лавочника стоило посмотреть, — невозмутимо ответил Головин. — Дремучий, крепкий старик, этакий разбойник из былины. Кажется, старовер…
— По-видимому, твой дикарь-старовер продал лавку немцу, — предположил Евгений, заметив кружевные занавески и цветы на окнах.
Они обнаружили в лавке молодую красивую женщину, довольно щегольски одетую. Она обучала юную тщедушную помощницу насыпать табак в холщовые мешочки.
Зинаида тут же бросила свое занятие, повернулась к посетителям и одарила их лучезарной улыбкой. Девочка же, напротив, испугалась чего-то и смущенно потупилась.
— Нет, Машенька, так не годится, — назидательно проговорила лавочница, — ты всегда должна улыбаться клиентам. Ну-ка, подними глазки и улыбнись, иначе ничего не продашь.
Она двумя пальцами подцепила подбородок девочки и показала посетителям ее изможденное бледное личико. Та медленно раскрыла глаза, кроткие и печальные, и послала мужчинам вымученную улыбку. Однако взгляд девочки сохранял горькое выражение.
— Простите, господа, что задерживаю вас, — обратилась к посетителям Зинаида, — но я только недавно взяла себе помощницу, и она еще совсем ничего не умеет!
Она держалась просто, говорила искренне, улыбаясь открыто, как старым друзьям. Зинаида выработала такой стиль общения с аристократическими посетителями бессознательно и очень бы удивилась, если бы ей сказали, что она копирует парижских продавщиц, непринужденно очаровательных и бесконечно любезных. Князь Павел был покорен ею с первого взгляда. Особенное впечатление произвели на него лучистые зеленые глаза Зинаиды и родинка на ее щеке в виде слезы.
Евгений, увидев, что троюродный братец пребывает в некоем приятном оцепенении, взял на себя инициативу и шутливо обратился к лавочнице:
— Вот так-так! А мне говорили, что здесь заправляет торговлей некий дремучий старик…
— Это был мой покойный супруг, — невозмутимо отвечала та, — а нынче я здесь хозяйка.
— А кому, позвольте узнать, принадлежат помещения над лавкой? — продолжал расспрашивать Шувалов.
— Мне, — несколько растерялась Зинаида. — А в чем, собственно, дело, господа?
— Нам стало известно, что в вашем доме временно проживает некая знатная особа, приехавшая из Москвы… Мне необходимо с нею увидеться как можно скорее!
Теперь Зинаида с особым вниманием разглядывала посетителей. На жандармов они не были похожи. Внешности у обоих приятные, обхождение любезное — очевидно, дворяне. Может быть, они разыскивают Елену по просьбе ее дядюшки, чтобы вернуть беглянку в Москву?
— Кому такое могло прийти в голову! — всплеснула руками Зинаида. — У меня в доме, и вдруг знатная особа!
Она звонко и беззаботно рассмеялась. В окнах лавки задребезжали стекла. Этот смех привел в чувства князя Головина, он вновь обрел дар речи.
— Голубушка, — ласково обратился он к Зинаиде, — вообще-то мы зашли купить у вас табак.
Делая своему спутнику знаки, чтобы тот помалкивал, князь Павел выбрал самую дорогую марку, а для Евгения приобрел новинку — коробку американских сигар.
— Хватит крутить пахитоски, братец, — сказал он ему покровительственно. — Ты не приказный, пора приобщиться к прекрасному…
Зинаида, заворачивая покупки, начала кокетничать с князем, попутно рекламируя свою торговлю.
— У меня всегда свежий выбор последних марок… Почему вы раньше сюда не заглядывали?
— Представьте, боялся вашего дикого муженька.
— Так ведь я уже шесть лет здесь торгую одна.
— Вот как? — приятно удивился князь Павел. — Ах я, разиня! Проморгал у себя под носом такую прелестницу!
— Ничего вы не проморгали, — повела плечиком Зинаида, — заходите почаще. Я всегда буду рада вам угодить.
— Да уж непременно буду захаживать! — пылко пообещал князь.
— И все-таки, сударыня, — вмешался раздосадованный заминкой Евгений, — мне доподлинно известно, что в вашем доме проживает графиня Мещерская. Отчего вы этого не признаете?!
С губ Зинаиды исчезла кокетливая улыбка, она сдвинула тонкие брови и сердито взглянула на Шувалова.
— Полноте, сударь, выдумывать басни, — произнесла она с вызовом. — В доме кроме меня, вот этой девочки и служанки, никто больше не живет. Не верите, справьтесь у квартального надзирателя. Никаких графинь тут нет.
Она вновь рассмеялась звонко, напоказ. Князь Павел смотрел на Зинаиду с восторгом, но Евгения этот показной смех привел в бешенство. Краем глаза он заметил, что девочка-ученица недоуменно смотрит на свою хозяйку и в ее взгляде явно читается некий вопрос.
Подойдя к карете, князь Головин смахнул с лица улыбку и с досадой сказал:
— Так я и знал, что плут лакей нас обманет. Дом указал не тот. Может, он вовсе и не ездил за графиней?
Вилимка, услышав это, повесил нос. Он не меньше своего хозяина хотел разыскать графиню Елену.
— Нет, Поль, я убежден, что Елена живет в этом доме, — возразил Евгений.
— По-твоему, прелестная табачница водит нас за нос?
— По крайней мере, тебя, — усмехнулся молодой граф. — А вот я больше наблюдал за девочкой-ученицей, чем за этой фальшивой куклой, ее хозяйкой. Девочка что-то знает. Завтра спозаранку отправлю Вилимку следить за этим домом.
