– Вы думаете, я пошутил? – говорил он. – Смотрите, не промахнитесь!
Но мать, вместо того чтобы «смотреть», влепила ему здоровенную оплеуху, по старой памяти. Она полагала, что бить детей очень даже полезно – чтобы не забывались. Сын вынес наказание с невозмутимым лицом и ушел, растирая опухшую щеку. Его не видели еще полгода.
Мать впала в панику. Она понимала, что происходит что-то не то, что-то не по ее сценарию, но поделать ничего не могла. Ей был неизвестен адрес невесты, да и сын не любил, чтобы родители знали, где он живет. Он скитался по разным женщинам, по разным квартирам и считал, что это дает ему определенную свободу, которой так не хватало в родительском доме.
– Ведь уже родила, – подсчитывала Елена Юрьевна. – Конечно, родила. Знать бы кого?
Теперь она мучилась всерьез. Она даже поделилась с мужем своими планами. Если сын явится и снова потребует квартиру, они ее купят. Так дальше нельзя!
– Может, она и дрянь, но все-таки внук…
Она была почему-то твердо уверена, что родился внук. И уж тем более – что роды прошли благополучно и ребенок жив. Что ее внук может умереть, еще не родившись, ей и в голову не приходило.
Наконец сын снова осчастливил своим появлением дом на Акуловой горе. Он держался очень независимо, уже ничего не просил, ухмылялся, на вопросы отвечал нехотя и сквозь зубы.
– Ну кто? – жарко интересовалась Елена Юрьевна.
– А вам-то что? – отвечал сын. Он называл мать на «вы», как и старшие сестры.
– Да ты с ума сошел?
– Это вы с ума сошли, – ломался сынок. – Вы его не увидите.
– Да мы купим тебе квартиру! – Родители были уже вне себя.
– А мне теперь не надо. Мне подачек не надо, я все равно не женюсь.
Елена Юрьевна часто потом вспоминала его подлую улыбку и терзалась, что сама испортила все дело. Надо было понять, что с ним не сладишь, поддаться… Но как раз это и было свыше ее сил. Она все еще надеялась, что сын одумается, подлизывалась, выспрашивала, даже плакала один раз…
Сынок был непреклонен. Его обидели, ему отказали, а значит, пусть теперь расплачиваются за свою глупость.
– Вы меня не понимаете, – трагически заявлял он. – Я вас проучу за это!
Отец даже сделал попытку его прибить – впервые в жизни. Но кончилось тем, что сын едва не прибил его.
– Подкаблучник! – кричало чадо, занося руку для удара. – Еще ты меня не трогал!
– Как с отцом разговариваешь! – дрожала Елена Юрьевна. Но она и сама в тот миг понимала, что ничего удивительного тут нет, она сама когда-то внушила детям презрение к отцу-подкаблучнику, так какого же почтения теперь можно требовать?
Сцена была тяжелой, но короткой. Опустив руку, сынок заявил, что надеется – родители усвоили урок на будущее. Когда он в другой раз попросит их о чем-то, пусть сто раз подумают, прежде чем отказать.
– Вы, мама, меня всю жизнь мучили, – заявил он напоследок. – Ну и радуйтесь теперь!
– Скажи хотя бы, – плакала Елена Юрьевна, – внук или внучка? Как назвали?
Он вышел, хлопнув дверью. Пожилые супруги долго не могли успокоиться. Горе их уравняло. Они сидели рядышком на той самой постели, где когда-то зачали шалопая, и тихонько переговаривались, ужасаясь и не веря случившемуся.
– Это он не всерьез, – слабо надеялась жена. – Поломается и все-таки…
– А я думаю, что всерьез, – отвечал Сергей Аристархович.
– Но как же это можно? Говорит, что назло на ней не женится.
– А я сразу подумал, что нужно купить ему квартиру.
– Что – так сразу и купить? Не слишком ли жирно? Хотя бы показал сперва невесту.
– Значит, надо было сразу купить. Не поняла еще, кого вырастила?
– Я вырастила? – вскинулась было женщина, но под взглядом мужа тут же притихла. Он говорил правду – воспитание, как она его понимала, целиком было на ее совести. Дети не слушались отца. Точнее, попросту не слышали его робких и очень редких указаний. Авторитетом в доме была мать – это с ней воевали, это ей подчинялись.
– Дрянь человек, – скорбно говорил Сергей Аристархович. – Взял и выбросил ребенка, как щенка… Назло.
– А может, все-таки…
– Да перестань, все ясно. Я ему верю. В тебя пошел.
Он уже перешел некую черту – но на этот раз все сошло с рук вечно забитому, бесправному мужу. Елена Юрьевна сознавала свою вину и убивалась, смутно представляя внучка, которого никогда не увидит. Сердце у нее переворачивалось – она казнила себя и за то, что не уступила упрямому сыну, и за то, что вырастила его таким…
– Как же так можно, – шептала она. – Не по-людски это…
– А он все делает не по-людски, а по-своему.
– Но разве он не понимает, что так нельзя… Мы ведь уже квартиру пообещали.
– Поздно.
– Да почему поздно? Квартира – разве это пустяк? Разве он не понимает этого? Живет на какие-то гроши, нигде толком не работает…
– Ему квартира твоя – тьфу! – сердито возразил супруг. – Опоздала со своей квартирой! Он теперь пошел на принцип и ни за что не передумает!
И все-таки они долго еще надеялись, что сын смягчится. Прошло больше двух лет, прежде чем они поняли, что решение сына было бесповоротным. Елена Юрьевна ужасалась его характеру, и ее слегка утешала одна мысль. Может быть, все это было вранье? Может, и не было никакой беременной невесты, и ребенка тоже не было?
– А если он просто захотел получить от нас квартиру, тогда что? – иногда говорила она мужу.
Сергей Аристархович отмалчивался. Он не мешал жене тешиться горькими надеждами, но втайне был убежден – была невеста, был и ребенок… И теперь у них могли быть невестка и внук… Или внучка. А вместо этого они получили только надутое, язвительное выражение на лице сыночка, который понял, что может терзать родителей старой тайной.
Они уже почти все забыли и со всем смирились, когда ситуация повторилась – почти один в один. Явился сын – он где-то пропадал несколько месяцев, и сообщил, что у него опять есть подруга. Да еще и беременная к тому же.
Последовал взрыв. Елена Юрьевна сперва отшатнулась, потом бросилась к сыну и крепко его обняла. О квартире заговорила сама, без принуждения. Тот ухмылялся и даже снисходительно поцеловал ее седеющие волосы. Сергей Аристархович держался, как посторонний. Ему страшно не нравилось это наглое вымогательство, а еще больше – та подлость, которую когда-то совершило его детище… Но он, по обыкновению, молчал.
– Познакомишь? – заискивала мать.
– Ну, нет. Сперва…
– Хорошо, хорошо! – кивала та. – Вам ведь однокомнатной хватит?
Но сын требовал трехкомнатную. Еще чего – однокомнатную, там повернуться будет негде. А ребенок начнет орать, а жена вертеться перед глазами… Он знает – у родителей денег достаточно. Или трехкомнатную, или дом!
