Однако Тревор надел на шею цепь, спрятал под рубашкой серебряный диск и опять почувствовал его тепло.
8
Команда хозяев поля, как прекрасно понимал Тревор, всегда имеет преимущество, однако выбора у него не было. Не только дом, но и деревня, и графство, да и вся страна — территория Галлахеров. Если уж он не может перенести совещание в Нью-Йорк, придется играть по их правилам. И с их численным превосходством ничего не поделаешь.
Правда, Тревор не боялся неравной борьбы: чем больше трудностей, тем слаще победа. Он уже продумал, как подойти к делу, а сомнения и тревоги, вызванные паранормальными явлениями последних дней, подождут до окончания рабочего дня.
В дверь дома Галлахеров постучал не просто Тревор Маги со всеми своими проблемами, а полномочный представитель «Маги Энтерпрайз» с ответственностью и привилегиями, к которым он относится очень серьезно.
Дверь распахнула Дарси. Дерзкая улыбка. Голова склонена под идеальным углом, демонстрирующим одновременно высокомерие и радушие.
Тревор с удовольствием проглотил бы ее целиком и утолил бы свою жажду, но пришлось весело улыбаться.
— Добрый день, мисс Галлахер.
— Добрый день и вам, мистер Маги. — Она не отступила, чтобы пропустить его, а вызывающе шагнула навстречу. — Не хотите меня поцеловать?
«Еще как!»
— Позже.
Она вскинула голову, взметнув облако черных волос.
— А если позже у меня не будет настроения?
— Будет, если я вас поцелую.
Несмотря на легкое раздражение, Дарси небрежно пожала плечами и посторонилась.
— Мне обычно нравятся уверенные мужчины. Все наши на кухне, ждут вас. Вы пришли поговорить о театре?
— Отчасти.
Раздражение усилилось, но Дарси высоко вскинула голову и повела гостя в заднюю часть дома.
— А вы еще и загадочный. Теперь я точно влюблена.
— И в который раз?
— О, я перестала считать много лет назад. У меня такое переменчивое сердце. Сколько раз влюблялись вы?
— Ни разу.
— Какая жалость! А вот и наш гость! — громко объявила Дарси, привлекая внимание родных, что-то жарко обсуждающих.
— Простите, если я помешал…
— Вовсе нет. — Эйдан поднялся из-за стола, показал рукой на хмуро взирающих друг на друга Бренну и Шона. — Если эта парочка перестанет кидаться друг на друга каждый божий день, мы побежим за врачом.
— Шон, ты обещал оставить все мелочи на мое усмотрение.
— Но ты взялась выбирать цвета для кухни. Забыла, кому там стряпать?
— Голубенькая пластмасса очень мило смотрится и практична.
— У гранита спокойный цвет и безупречная твердость. Он прослужит две жизни.
— Нас-то волнует только одна. Тревор…
Он вскинул руку ладонью вперед.
— Нет, нет и нет. Даже не думайте спрашивать мое мнение. Когда спорят муж с женой, у меня нет никакого мнения.
— Мы не спорим. — Бренна надулась, сложила на груди руки и откинулась на спинку стула. — Мы обсуждаем. Пластмассу я мигом поставила бы, а знаете, сколько возни с чертовым гранитом?
— Лучшего и подождать можно. — Шон нежно поцеловал жену. — А потом хранить, как сокровище.
— Надеешься перехитрить меня?
— Угу.
Бренна раздраженно вдохнула, шумно выдохнула и с любовью произнесла:
— Тупица.
— Ну, теперь, когда мы уладили столь жизненно важный и щекотливый вопрос… — Эйдан жестом пригласил Тревора сесть. — Пиво? Чай?
Их территория, напомнил себе Тревор, усаживаясь.
— Лучше пиво. Спасибо. — Он взглянул на Джуд. — Как вы себя чувствуете?
— Хорошо. — Вряд ли ему хочется услышать, что она чувствует себя так, будто на ее мочевом пузыре припарковался нагруженный прицеп. — Эйдан сказал, что вы днем не заглядывали в паб. Я могу приготовить вам сэндвич.
— Спасибо, я не голоден. — Тревор накрыл ладонью ее руку. — Сидите. И я всем вам очень благодарен за то, что вы нашли возможность безотлагательно встретиться со мной. Я ведь заранее не предупредил.
— Никаких проблем. — Эйдан поставил перед Тревором бутылку пива и вернулся на свое место во главе стола. Преимущество Галлахеров, и все они это понимали. — Абсолютно никаких. Бренна сказала, что работы опережают график, и, должен признать, это редкость в наших краях.
— У меня хороший прораб. — Тревор отсалютовал Бренне бутылкой и сделал глоток. — Думаю, к следующему маю мы закончим.
— Так долго? — Дарси с ужасом взглянула на обоих. — И мне еще целый год терпеть этот грохот?
— Какой грохот? — спокойно переспросил Тревор и повысил голос, перекрывая возмущенное бормотание Дарси. — Я надеюсь организовать пару концертов, в основном для местных, уже следующей весной, а на третью неделю июня намечаю торжественное открытие.
— Середина лета, — заметила Дарси.
— Середина лета — июль.
— Вы не знаете языческий календарь? Середина лета, летнее солнцестояние — двадцать второе июня. Отличный выбор. Свою первую вечеринку Джуд закатила в этот вечер в прошлом году, и все получилось замечательно, правда, милая?
— В конечном итоге. А зачем целый месяц отсрочки?
— Необходимо подстраховаться, попросту говоря, прикрыть наши задницы, подогреть интерес к проекту, подключить прессу, распродать билеты. Майское открытие для своих только по приглашениям: родные, жители деревни и избранные особо важные персоны.
— Умный ход, — тихо сказала Дарси.
— Это часть моей работы. К официальному июньскому открытию пресса раздует интерес к нам, создаст рекламу. И у нас будет время внести, если понадобится, необходимые изменения.
— Как генеральная репетиция, — подсказала Дарси.
Тревор кивнул ей.
— Совершенно верно. И без вас мне список гостей не составить.
— Обязательно поможем. Это несложно, — пообещал Эйдан.
— И мне бы хотелось, чтобы вы выступили. Все трое.
Эйдан взялся за свою бутылку.
— В пабе.
— На сцене, — поправил его Тревор. — На главной сцене.
— В театре? — Не донеся бутылку до рта, Эйдан поставил ее на стол. — Зачем?
— Я слышал вас. Вы идеальны.
— Ну, Трев, это, конечно, лестно. — Шон задумчиво взял с блюда печенье. — Только все, что вы слышали, для нас развлечение. Мы не профессионалы, ничего такого, что вы хотели бы видеть в вашем театре.
— Вы именно то, что я ищу. — Его взгляд задержался на Дарси и скользнул дальше. Она молчала, но он не сомневался, что она скажет свое веское слово. — Выступления местных талантов — одна из идей моего проекта, и на премьере я не вижу ничего более уместного, чем выступление Галлахеров и знакомство публики с музыкой Шона Галлахера.
