Нужно как-то обезопасить Лизу – оставить в Москве, связать,
напоить или отправить скорым поездом во Владивосток и молиться о том, что она
выпрыгнет из него не раньше, чем состоится попытка номер три! Самое скверное,
что он понятия Не имеет, в какой стороне искать.
Кто может желать ему смерти?
Конкуренты? У него давно таковых нет. Он никому не
конкурент.
Бывшие враги? Он ни для кого уже не опасен. Он никто. Он
подметает дорожки и колет дрова для своей печи – он будет подметать и колоть до
конца дней, потому что его больше никуда и никогда не пустят.
Бывшие друзья? Любовницы? Жены?
Кто?!
И как он станет защищаться! У него нет союзников, зато у
него есть Лиза, которую он должен спасти – вот в этом он был абсолютно согласен
с ее сестрицей. Он втянул ее в скверную историю – при том, что у нее на тот
момент была собственная скверная история! – и он должен сделать все, чтобы
как-то ее оттуда вытянуть. Только как?!
– Пардон, а куда мы едем? – вдруг спросила Дунька. – Мне
надо на работу!
– Нельзя спрашивать – куда, – наставительным тоном
бабушки-сказочницы проговорила Лиза, – надо спрашивать, далеко ли!
– Мне надо не далеко, а на работу!
– Мы и едем на работу. Только к вашей сестре. Ей тоже
непременно надо на работу.
– Там Макс Громов, – объяснила Лиза. – Дай мне сигарету
все-таки. Он что-нибудь придумает. Я ему все расскажу.
– Ты сначала мне все расскажи, – велела Дунька. – Я же
ничего не знаю! Ты мне утром говорила, что в тебя кто-то стрелял и не попал, а
потом Вадим приехал с раной на боку!
– Дамы, вы стрельбой не увлекайтесь, – посоветовал
Белоключевский. – Стрельба ни при чем.
– Он думает, что стреляли в него, – поделилась Лиза, – а не
в меня.
– Почему?
– Я не знаю.
– Он тебе не говорил?
– Говорил, что в нас стрелял профессионал, а профессионалы
очень дороги и вообще на дороге не валяются, и я того не стою, чтобы из-за меня
пускаться в такие сложности.
– Тебя это оскорбляет? – живо поинтересовался
Белоключевский. – Тебе хотелось бы, чтобы метили непременно в тебя?
– А труп? – бухнула Дунька. – Труп в гараже откуда взялся?!
С неба свалился?
И тут Дмитрий Белоключевский сказал:
– Я думаю, что его привезла Лиза. То есть ее.
– Как?! – вскрикнули они хором и опять посмотрели друг на
друга. Лиза рукой в перчатке взялась за спинку переднего кресла.
Белоключевскому стало ее жалко.
– Вот так. Не было на снегу никаких следов. Даже менты
ничего не нашли, правильно?
– Ну да. Да! Только что это означает?!
– Что Свету привезла Лиза. Следы были только от Лизиной
машины, больше никаких, а весь день и весь вечер шел снег. Она же не могла в
самом деле свалиться с неба.
– Да не привозила я никакую Свету, – жалобно выговорила
Лиза, – ты что? С ума сошел?! Или ты думаешь, что я ее… убила?!
– Нет. Я так не думаю. У тебя не было никаких мотивов.
– Ну, спасибо тебе большое!
– Да что вы такое говорите! Вы ее до слез довели!
– Я никого не хочу доводить до слез, – жестко сказал
Белоключевский. – Я пытаюсь разобраться в ситуации и не знаю как. Я не
профессиональный следователь и не оперативник. Но я знаю совершенно точно –
если были следы только от одной машины, значит, они обе на этой машине и
приехали.
– Димка, что ты несешь?! Ты что, мне не веришь?! Я не
привозила в Рощино Свету. Никогда в жизни не привозила!
– Ты, может быть, и не привозила, а она приехала сама!
Только в твоей машине.
– Как это?
– Так это. Ты что, каждый раз, когда садишься в машину,
смотришь, что там у тебя на заднем сиденье?!
– Не смотрю, но, когда я ехала домой, там никого не было!
– То есть там никто не сидел, да?
– Да. Никто.
– А если лежал? Если человек лежал, да еще накрывшись
чем-нибудь темным, например, своей курткой или пальто. Ты бы его заметила?
Настала гробовая тишина, как после реплики «к нам едет
ревизор». Белоключевский хмуро глянул на них в зеркало и стал смотреть на
дорогу.
Метель мела, липла к стеклам. «Дворники» мерно постукивали.
Дунька сильно сопела.
Лиза прикурила следующую сигарету.
– Дим, это ерунда какая-то.
– Это единственный возможный вариант. А про варианты мы все
знаем. Если имеется только один, и каким бы он ни был невероятным, значит, это
и есть правда. Какие еще версии имеются, кроме падения трупа с неба?
Они все молчали, оглушенные и потрясенные.
Тонкие натуры, подумал про них Белоключевский. Они только
притворяются… пуленепробиваемыми. А на самом деле – сплошь стекло. Хрупкое.
Ненадежное.
– Хорошо, а убийца? – спросила Дунька, еще помолчав. –
Допустим, Свету привезла Лиза. А убийцу кто привез? Или он тоже в это время у
нее на заднем сиденье отдыхал?
– Не было никакого убийцы, – сказал Белоключевский. – По
крайней мере в нашем гараже.
– А… где же он был?
– Не знаю. Но в гараже его точно не было.
Ничего не было.
Ничего и нигде не было!
Чертова сука все спрятала так, что отыскать ничего нельзя.
Он перерыл весь дом и так ничего и не нашел. Поначалу он еще
осторожничал и пытался скрывать следы – клал на место вещички, складывал шарфы
и кофты, а потом стал рыться как попало, как роются в кино, когда что-то ищут,
выворачивая на пол ящики, копаясь в бумагах и раскидывая все, что попадалось
под руку.
Потом он сел на пол и завыл. Он должен найти!
Если он не найдет, ему конец!
О, как хорошо он это понимает – его убьют, зарежут как
свинью, и все из-за того, что эта сука, его жена, все спрятала так, что
невозможно найти.
Ничего, ничего, он разыщет. Он же знает – это где-то в доме,
а раз так, он непременно найдет, не может не найти!
Он попил воды на кухне, вытер мгновенно вспотевший лоб и
вновь принялся за работу, и опять впустую.
На улице начались сумерки – ранние декабрьские сумерки, не
сулившие ему ничего хорошего. Время у него было ограничено, а он до сих пор все
в том же положении, что и был утром.
