Воспоминания о матери так ее напугали, что она начала вырываться из его объятий. Он замер на мгновение, не понимая, чем обусловлена подобная реакция. Затем что-то пробормотал и поставил ее на землю.
Кларисса, шатаясь, побрела в сторону. В ярком свете факелов она почувствовала себя загнанным зверем, ослепленным пламенем костра. Безжалостный преследователь снова настиг ее. Тогда она закрыла глаза и стиснула зубы, чтобы не броситься в его объятия и не позволить ему завершить начатое.
Ферруччио положил руки ей на плечи и снова притянул ее к себе. Она неподвижно стояла, и, он, восприняв это как согласие, накрыл ладонями ее грудь и, нежно теребя губами мочку ее уха, прошептал:
— Я не собирался так далеко заходить. Я коснулся тебя, ты ответила и...
Кларисса вырвалась из его объятий. На этот раз он не стал за ней идти. Поправив юбку и надев топ, она презрительно посмотрела на него.
— Ну конечно, это я во всем виновата, потому что ответила.
Ферруччио засунул руки в карманы, и под молнией его джинсов наметился внушительный бугорок. Кларисса тяжело сглотнула.
— Я не говорю, что ты виновата. Напротив, я злюсь на самого себя за то, что чуть было не овладел тобой, хотя собирался ограничиться поцелуем. Я никогда не теряю над собой контроля, не поддаюсь азарту.
— Неужели? Прости, но я тебе не верю.
Он серьезно посмотрел на нее.
— Думаешь, я стал бы тем, кем являюсь сейчас, если бы позволял либидо влиять на мои решения и поступки?
— Ты же мужчина, не так ли? Я бы сказала, что либидо твой единственный советчик, когда дело касается женщин.
— В таком случае ты плохо знаешь мужчин. По крайней мере настоящих. Мужчина, которым управляет либидо, — незрелый дурак, сводящий на нет все свои достижения, совершая неправильные поступки в неправильное время по неправильным причинам.
— Согласна. Значит, ты хочешь сказать, что я заставила тебя потерять твой легендарный контроль над собой? Странно. Ведь ты меня совсем не хочешь. Для тебя это всего лишь попытка устранения врага.
Он издал смешок.
— Очевидно, ты понятия не имеешь, что значит быть моим врагом. Если ты думаешь, что я чуть было не овладел тобой прямо здесь, потому что не хочу тебя, то ты плохо знаешь мужчин.
— Ты просто возбудился от игры, в которую играешь. Игры, целью которой является навязать свою волю единственной женщине, сказавшей тебе «нет».
— Твое сопротивление всегда приводило меня в ярость, поскольку я чувствовал, что ты тоже меня хочешь. Сейчас, когда я знаю, как велико это желание, я хочу тебя еще сильнее. Но я овладею тобой, Кларисса, только когда ты сама будешь меня об этом умолять.
Она бросила на него испепеляющий взгляд.
— Смотри не лопни от переизбытка самомнения. Впрочем, это был бы заслуженный конец и наилучший выход из ситуации. То, что я тебя хочу, вовсе не означает, что я собираюсь уступать своему желанию. Я люблю шоколадные конфеты, но почти их не ем.
— Об этом можешь не беспокоиться. Я предлагаю тебе удовольствие, благодаря которому ты не только не располнеешь, но и будешь оставаться в отличной форме.
Клариссе казалось, что она находится в крошечной комнатке, стены которой постепенно сдвигаются. Этот мужчина был воплощением соблазна, но она должна была перед ним устоять.
Единственный способ, который пришел ей в голову, — это попытаться его разозлить.
— Почему бы тебе не перестать притворяться? Ты ведь хочешь меня только потому, что я дочь короля, не так ли? У тебя есть все, но судьба предлагает тебе еще больше. Ты можешь стать королем Кастальдинии, а я нужна тебе лишь как подходящий аксессуар для укрепления твоего нового статуса.
Его глаза опасно сверкнули, на губах заиграла легкая улыбка, от которой взрослых мужчин пробивал холодный пот.
— Мне было очень интересно узнать твое мнение о моих намерениях, Кларисса. Наша встреча подошла к концу. Можешь возвращаться к своему драгоценному папочке и пожаловаться ему на жестокого злодея, которому он принес тебя в жертву. Пусть он тебя утешит и объяснит, почему ты должна вернуться ко мне и умолять, чтобы я сделал тебя своей.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Кларисса вернулась домой.
Точнее, ее туда доставили. Люди Ферруччио безукоризненно выполняли его приказы.
Она прямиком направилась в отцовские покои, отчаянно надеясь, что все сказанное ей Ферруччио неправда. Ей нужно было собраться с духом, поэтому она решила немного постоять в коридоре, прежде чем войти в спальню.
— Рисса, mia dara figlia, где ты была всю ночь?
У нее чуть не случился разрыв сердца, когда она услышала у себя за спиной голос отца, который в последнее время редко вставал с постели.
— Как будто ты не знаешь, — повернувшись, отрезала она.
Его губы плотно сжались, отчего односторонний перекос лица, последствие инсульта, стал еще более заметен. Ее грудь сдавила боль, и она начала проклинать Ферруччио с новой силой. По его вине она впервые в жизни нагрубила отцу, который сейчас, как никогда, нуждался в ее поддержке.
Он жестом пригласил ее пройти в гостиную. Ей было больно наблюдать за тем, как он хромает, опираясь на трость и волоча парализованную ногу. Опустившись на ближайший стул, король с минуту восстанавливал дыхание и лишь затем произнес:
— Я только знаю, что ты сегодня встречалась с Ферруччио.
— Встреча заняла больше времени, чем ожидалось. — Кларисса постаралась скрыть свой гнев и разочарование. Нужно было все выяснить, прежде чем кого-то винить. — Ты знаешь, почему он захотел вести переговоры именно со мной? Ее отец тяжело вздохнул.
— Если ты представляешь, что за человек Ферруччио Сельваджио, ты должна знать, что он никогда не называет своих причин. Но у меня есть некоторые предположения.
Кларисса напряглась.
— И какие же?
— Он тобой интересуется. Всегда интересовался.
Ее словно ударили под дых.
— И ты, несмотря на это, послал меня к нему.
— Почему ты так злишься, Рисса? — В голубых глазах отца промелькнула тревога. — Он тебя... расстроил?
— Это слишком мягко сказано.
Его тревога уступила место ярости. На мгновение Кларисса увидела в нем могущественного короля, который сорок лет правил Кастальдинией и превратил ее в рай на земле.
— Что он сделал? Скажи мне.
— Главное то, что его совсем не интересовали мои деловые качества. Зачем ты послал меня к нему, если знал, что его интерес ко мне сугубо личного характера?
— А почему тебя это так возмущает? — Типичная реакция. Ее отец имел привычку отвечать вопросом на вопрос. — Я никогда не понимал, почему ты так с ним холодна. Думаю, нам очень повезло. Он станет моим кронпринцем и будущим королем. Я не против, если он станет для тебя кем-то большим.
