Амджад протянул к ней дрожащие руки и обхватил ими лицо Марам, вытирая слезы с ее щек и стараясь успокоить.
— Ты прошла со мной через наихудшее, ты видела мои самые отвратительные качества, но не отвергала меня. Ты вырвала меня из лабиринта отчуждения, в котором я потерялся. Избавила меня от одиночества, но заплатила за это большую цену. Ты так самоотверженно в меня верила. А потом, когда я тебя разочаровал, глубина твоего горя была неизмеримой. — Он опустил руки, сжав кулаки. — Ты оказалась права. Я был бездушным. Ты сделала меня человечным. Я думал — мне нравится быть бездушным, пока ты не открыла мне глаза и не показала пустоту моей души и всего моего существования. Затем ты заставила видеть, чувствовать и переживать наше… единение. Я не смогу снова быть один, Марам… — Его голос надломился, глаза наполнились слезами.
С сердца Марам словно упал груз, в ее душе опять зародилась надежда.
По щеке Амджада покатилась слеза. Марам никогда не думала, что увидит его плачущим…
— Я не могу просить тебя снова быть со мной, ведь я этого еще не заслужил. Но я хочу быть с тобой, Марам. И докажу тебе, что достоин твоего доверия! — Повернувшись, Амджад пошел прочь.
Марам закричала:
— Амджад, не уходи!
Он повернулся к ней, на его лицо было страшно смотреть.
Она бросилась к нему, плача:
— Я не могу без тебя! Я тебе верю…
Амджад отстранил Марам от себя дрожащими руками:
— Нет, ты мне не веришь! И ты права. У тебя нет оснований мне доверять. Я не давал тебе возможности верить мне безоговорочно. Пока еще нет.
— Это я виновата! Я сомневалась в тебе из-за моей собственной неуверенности. А теперь беру свои слова обратно, — горячо возразила Марам.
— Не надо. Каждое сказанное тобой слово в мой адрес могло быть правдой… Именно я должен развеять все твои сомнения. Я обязан представить тебе неопровержимое доказательство моих чувств. Ты заслуживаешь самого лучшего, Марам!
— Ты не должен ничего мне доказывать. Я тебе верю.
— Ты по-прежнему очень бескорыстна, — мягко упрекнул ее Амджад. — И ты слишком доверчива. От меня ты получила лишь мою настойчивость, несколько умелых ласк и стратегически выверенных слезных признаний. Сейчас я приехал сюда только для того, чтобы просить тебя дать мне шанс. Но опять ты неожиданно, незаслуженно и безоговорочно меня простила. Ты слишком долго мне уступала и облегчала мое существование, Марам. Больше не нужно быть со мной такой мягкой и уступчивой!
— Я хочу тебе уступать! — Марам обняла Амджада, когда он посмотрел на нее с искренней любовью и тоской. — Я жажду стать такой, какой была прежде. Хочу потакать твоим желаниям…
По щекам Амджада покатились две слезинки.
Прежде чем Марам успела попросить его не наказывать ее тем, что она видит, как он страдает, Амджад неуверенно улыбнулся и отошел от нее в сторону:
— Не забывай, что сейчас мне сказала.
Он был уже в дверях, когда Марам удалось выкрикнуть тонким голосом:
— Какое неопровержимое доказательство ты собираешься мне представить?
Он оглянулся через плечо, и она затаила дыхание.
Ее неистовый и любимый Амджад посмотрел на нее и произнес:
— Так я тебе и скажу! Чтобы ты встряла и начала мне мешать? Не вмешивайся и наблюдай за тем, что делает Чокнутый Принц.
Он ей подмигнул, и у Марам едва не подкосились колени. Она тяжело опустилась на диван.
— Какого черта ты сделала с Амджадом, Марам?
Марам чуть не выронила телефонную трубку, когда услышала львиное рычание.
— Харрис, это ты?
— Я не уверен, — язвительно заявил он. — Сегодня утром я проснулся министром внутренних дел Зохейда. Час назад я обнаружил, что стал наследным принцем Зохейда.
— Что?! — изумилась Марам. — Каким образом? — Наконец ее обуял страх. — Амджад! Где он?
— Об этом лучше ты мне скажи! — зарычал Харрис. — Он сказал, будто решил что-то тебе доказать, и потащил меня на заседание совета старейшин. Там он объявил, что отрекается от трона в мою пользу и его решение окончательно и не подлежит обсуждению. Он терроризировал всех предводителей племен и нашего отца, заставляя их поставить именные печати под его ходатайством. А затем Амджад исчез.
Марам уставилась на документы, полученные несколько минут назад. У нее голова пошла кругом, когда она стала читать эти документы. В них Амджад объявил о своем будущем отцовстве. При этом он отказывался от каких-либо прав на ребенка, предоставляя Марам полное право решать судьбу их малыша. А теперь вот Харрис говорит ей о его отречении…
— Итак, хочу тебя спросить! — рявкнул в трубку Харрис. — Как тебе удалось свести его с ума, на этот раз по-настоящему?
— Я… я не…
Марам замолчала. Ей нечего было сказать. Ведь она действительно свела Амджада с ума. Именно она обвинила его в том, что он ее использовал ради сохранения престола. И сейчас она получила два неопровержимых доказательства — Амджаду, кроме нее, никто не нужен.
— Не смей мне врать, Марам! Я так сильно беспокоюсь о нем — впервые после того, как бывшая жена чуть его не убила. Ты, возможно, не причинила ему физического вреда, но сделала нечто похуже. Он сказал, что не вернется, и это пугает меня до чертиков. Я верю — он говорил серьезно. Поэтому, что бы ты ни сделала, Марам, исправляй свою ошибку; иначе я буду твоим врагом до…
— Харрис! — закричала она, желая остановить его свирепые угрозы. — Делай что хочешь, но после того как мы его найдем… — Она умолкла, так как поняла, где следует искать Амджада. У нее взволнованно заколотилось сердце. — Ты знаешь, куда он меня увозил?
Спустя мгновение Харрис произнес:
— Я буду искать его там.
— Без моей помощи ты его не уговоришь вернуться.
— Зачем тебе снова с ним встречаться? Хочешь сильнее ему навредить?
— Я хочу исправить свою ошибку.
— Исправишь ее, когда я привезу его домой. Конечно, если он захочет с тобой встречаться…
— Я клянусь, Харрис, что покалечу тебя, если ты сейчас же не прилетишь за мной на одном из своих суперсовременных вертолетов! — И Марам повесила трубку.
Через час и десять минут гул военного вертолета прервал лихорадочные размышления Марам о том, как ей следует покалечить Харриса.
Когда второй вертолет коснулся земли, она пошла к нему, не обращая внимания на то, что воздушный поток от винта почти сбивает ее с ног.
Через два часа, которые показались Марам вечностью, вертолеты приземлились у дома, где она провела самые замечательные и разрушительные моменты своей жизни. Где отдала Амджаду всю свою любовь…
Теперь она знала — он тоже ее любит. Ради нее Амджад отказался ото всего — от любви и власти. И она должна была его остановить.
