Светлана Сергеевна получит внука гораздо раньше, чем могла
себе представить, подумал Данилов мрачно. Она и не знает, что в повестке дня
вопрос о внуке идет первым номером.
Вернулся Саша, прятавшийся от шефа и работы в коридоре, и
Данилов поманил его за свою перегородку.
— До свидания, Лида. Я позвоню.
— Пока-а!
Саша вошел и остановился в некотором отдалении.
— Вы меня звали, Андрей Михайлович?
Данилов смотрел в компьютер, зная, что такая тактика
действует лучше всего. Шеф очень занят. Шеф деловой человек.
Шеф всегда на посту и работает по десять часов в сутки.
Всем, кто работает меньше и хуже, должно быть «мучительно больно».
— Саш, по-моему, я еще не переносил наш офис в коридор. Или
вы сами его перенесли?
Саша молчал. Молчал как-то так, что становилось понятно, что
он, Данилов, самодур и бурбон и привязался зря, просто от плохого настроения. В
общем, так оно и было.
— Саш, я не знаю, говорила вам Таня или нет, но с этой
недели мы работаем по субботам. Что вы делаете по субботам?
— Когда что, — ответил Саша осторожно, и Данилову не
понравилась его осторожность, — по-разному.
— В прошлую субботу вы что делали?
— Я не помню, — выпалил Саша поспешно. Так поспешно, что
Данилов не поверил тому, что он не помнит, и посмотрел на сотрудника поверх
компьютера.
— У вас склероз? — осведомился Данилов.
— Да вроде нет…
— Тогда почему не помните?
— В субботу? — переспросил Саша. — В субботу выходной был,
стало быть, я спал.
Ну да. Он тоже спал.
Саше Корчагину от роду было двадцать четыре года, и Данилову
казалось, что он видит его насквозь.
— В одиночестве спали?
— Ну… да. А что? Что-то случилось, Андрей Михайлович?
Данилов понял, что теперь нужно отступить. Преимущество
внезапности было использовано и упущено. Саша пришел в себя, и теперь заставить
его ответить, где и с кем он спал, было невозможно. До этого момента он отвечал
по инерции — раз начальник спрашивает, значит, ему нужно, а теперь сообразил,
что вопросы эти ни к работе, ни, соответственно, к начальнику никакого
отношения не имеют. Можно и не отвечать..
Как узнать, что делал Саша? Что на этот счет думают ловкие
детективы из кино?
Данилов сидел, думал и листал свой блокнот с записями
«вещественных доказательств и подозреваемых», когда позвонила Марта.
— Слушай, Данилов, — сказала она, как будто прикрывая трубку
рукой, — я в метро купила книгу. Называется «Ваш ребенок». В метро вообще
продается очень много ценных вещей. Начальника нет, и я ее читаю. Знаешь, что
пишут?
— Нет.
— Пишут, что для того, чтобы ребенок не орал, его надо
носить привязанным к себе и вообще не спускать с рук. Написано, что доктор Спок
дурак, и по новой теории ребенок плакать не должен. Никогда. Слышишь?
— Да.
— Я не могу его носить привязанным к себе, — сказала Марта
быстро, — я тогда ума лишусь. Я не трудящаяся женщина республики Бангладеш и не
работаю на чайной плантации, а если я приду в офис с ребенком, привязанным к
груди, начальник меня уволит.
Данилов молчал.
— Еще написано, что его нужно класть с собой в постель, а
если вы хотите устроить романтический ужин, ребенка на время ужина можно
привязать на спину матери. Написано, что он там уютно устроится, как в
колыбели. А я придумала, что во время секса ребенка можно привязывать на спину
отцу. Заодно он будет его укачивать. Ну как? Может, мне написать в
издательство?
— Марта, — произнес Данилов голосом, скрученным в спираль, —
через час я подъеду к твоему офису. Спускайся, нам надо поговорить.
— Что-то случилось? — встревоженно спросила Марта.
— Да, — ответил Данилов и повесил трубку. Через минуту
зазвонил его мобильный телефон, но он не взял трубку.
— Я уезжаю, — сообщил он сотрудникам, — сегодня не вернусь.
Если что-то срочное, я на мобильном телефоне.
Проходя по большой комнате, он задержался у Таниного стола
и, нагнувшись, тихо спросил у Тани, которая уже улыбалась освобожденной
улыбкой, предвкушая конец дня без бурбона и самодура:
— Откуда вы узнали про неприятности в доме на Рижском шоссе?
— Что?!
— Таня.
Она опустила глаза и стала внимательно рассматривать его
руку в перчатке, лежавшую на краю ее стола.
— Откуда, Таня? Я обещал Грозовскому не применять к вам
никаких санкций.
Ничего подобного он не обещал, но это не имело значения.
Тонкие пальцы, в которых она держала какую-то бумажку, вздрогнули и сжались.
Бумажка смялась.
— У вас на столе лежал блокнот. — Ее глаза налились слезами.
Ира со своего места смотрела с любопытством. Казалось, что от любопытства у нее
сейчас оторвется ухо. Оторвется и припрыгает по полу к Таниному столу. — Я
посмотрела. Там было написано… Но, Андрей Михайлович!.. Я никому, кроме Марка
Анатольевича…
— Все понятно, спасибо.
Она промолчала.
«Вот дура, — подумал Данилов безнадежно. — Никому, кроме
Марка Анатольевича!..»
Он уже спускался по лестнице, когда в его конторе вновь
зазвонил телефон.
— Девушки, — весело спросили в трубке, когда Ира ее сняла, —
начальник все еще на месте?
— Нет, — кокетливо отозвалась Ира. Она всегда кокетничала по
телефону, когда Данилов не слышал. — Портфель остался, а начальник отбыл!
— Портфель — это хорошо, — отозвался голос, — но мне
начальника бы.
— Что передать? — спросила Ира.
— Ничего. — И трубку положили.
Потом, вспоминая этот разговор, она никак не могла понять,
кто это звонил. Голос был знакомый, а вот чей он, Ира так и не вспомнила.
* * *
На улице опять шел чертов снег, от которого Данилов не знал,
куда деваться.
Он остановил первую попавшуюся машину и попросил отвезти его
в Воротниковский переулок, а там долго грел и откапывал «Ниву», которую должен
был доставить Марте.
