2
Слушая доклад агента, который должен был подстраховывать Марго в аэропорту, Саранский не находил себе места от ярости. Его так и подмывало наорать на Остапа – небритого, остроносого блондина с ярко-голубыми глазами и совершенно бесцветными бровями. Именно на эти белесые брови и смотрел Саранский, мысленно давая себе установку: «Ты спокоен, ты совершенно спокоен. Ничего особенного не произошло». Однако здравый смысл подсказывал, что произошло самое страшное из того, что могло произойти, – операция, в успехе которой он не сомневался, провалилась по всем статьям. Впрочем, Саранский не ожидал, что бандиты нападут на Суворова прямо в аэропорту и на этот раз отойдут от обычного сценария похищения. Если бы он мог предвидеть такое, то отправил бы во Внуково не Марго с Остапом, а с десяток «крутых ребят»…
– Почему ты не попытался проследить за бандитами? – сухо спросил Саранский.
– Не хотел зря светиться.
– Перед кем?
– Да там ментов было, как селедок в бочке. Здоровые, как буйволы, и все со стволами. Ими, кстати, руководил какой-то толстяк. После того как бандиты увезли Волошину, он послал за ними группу из четырех человек. А потом и сам куда-то смылся, не дожидаясь прибытия следственной бригады.
– Ты уверен, что это были работники милиции?
– На все сто, Всеволод Петрович. Уж слишком слаженно они действовали…
– А может, это были наши – из ФСБ?
– Может быть. Мне они свои корочки не показывали.
Несколько минут Саранский молча переваривал услышанное.
«Интересная картинка вырисовывается – одновременно с Марго в аэропорту появляется группа вооруженных людей. Это мало похоже на совпадение. Неужели за ней следили?..»
– Ты сможешь составить фоторобот этого толстяка? – спросил он у Остапа.
– Попробую.
Достав из дипломата ноутбук, Саранский включил его и загрузил «Фоторобот». Остап послушно сел на стул и с повышенным вниманием принялся вглядываться в мелькавшие перед ними варианты частей лица…
Над составлением портрета они провозились около получаса. Наконец все было готово: на экране появилась добродушная физиономия сорокалетнего мужчины – нос картошкой, слегка оттопыренные уши, маленькие цепкие глаза. Саранский похолодел от дурного предчувствия – он узнал этого человека. С экрана монитора на него смотрел подполковник Зиновьев – правая рука генерала Кудрявцева. О Зиновьеве Саранский почти ничего не знал – этот подполковник старался держаться в тени и ничем особенным себя не проявлял, но карьеру делал на удивление быстро. На вид – добродушный увалень, этакий свойский парень. Вот и суди о человеке по внешнему виду.
Оторвавшись от монитора, Саранский заглянул Остапу прямо в глаза:
– Ты уверен, что в аэропорту был именно он? Ничего не перепутал?
Остап без труда выдержал его взгляд.
– Уверен. Я этого толстяка хорошо запомнил.
– Толстяка! А знаешь, кто он такой? Подполковник Зиновьев из департамента по борьбе с терроризмом. И если он тебя вычислил там, в аэропорту, то советую подумать о завещании.
На лбу у Остапа выступили капельки пота.
– Но я же не знал, что они из департамента… Думал – менты как менты…
– Ладно, не трусь. Все не так плохо. Если бы они тебя засекли, то давно бы взяли. И сидел бы ты сейчас не у меня, а в подвале на Лубянке. – Саранский устало потер переносицу и махнул рукой. – Ладно, свободен. Иди, отдыхай.
– Так точно!
«Ну какой он все-таки идиот! – вздохнул Саранский, провожая крепко сбитую фигуру Остапа внимательным взглядом. – Что за дурацкая манера отвечать по уставу? Сколько я им твердил, что главное для агента – ничем не выделяться среди толпы. А такой вот рявкнет: „Слушаюсь!“ или „Так точно!“, и сразу все поймут, что к чему. Хорошо хоть с наблюдательностью у него порядок – Зиновьева вычислил сразу… Но каким образом Зиновьев оказался в аэропорту одновременно с Марго? Может, во Внуково готовилась очередная операция по задержанию террористов? Тогда почему я ничего об этом не знаю?.. Нет, тут что-то не так. Похоже, они охотились за Марго. Но где и когда она могла засветиться? Неужели у посольства?.. Что ж, эта версия выглядит вполне правдоподобно. Тогда понятно, зачем Зиновьев приехал в аэропорт: чтобы лично присутствовать при задержании „террористки“ и первым допросить ее. Только случайность (в виде невесть откуда взявшихся бандитов) спасла ее от ареста…»
Саранский понял, что над ним сгустились тучи. Если Зиновьеву удастся доказать, что попытка теракта у американского посольства лежит на совести особого отдела, будет скандал. Скандал на самом высоком уровне. Нет, дальше ФСБ дело, конечно же, не пойдет, но его, Саранского, уберут с этой должности. Таких явных проколов не прощают никому. Даже самым верным псам. Так что он должен был молиться на террористов, которые увезли Марго в неизвестном направлении.
«Однако пора вплотную заняться этим подполковником», – Саранский присел к столу и пробежался пальцами по клавишам. На мониторе появился текст – досье на Зиновьева, собранное специалистами особого отдела. Досье оказалось скудным – там-то родился, там-то учился, там-то служил. И никакого серьезного компромата, на котором можно было бы подцепить его.
«Смотри-ка, чист, как непорочный младенец, – усмехнулся Саранский, – и такая сногсшибательная карьера! Окончил Рязанское военно-десантное училище и сразу – в экспертный отдел КГБ… Рязанское? Стоп! А не с Андроновым ли он учился? Неплохо бы уточнить…»
Зазвонил его сотовый. Бесстрастный голос дежурного, принимавшего экстренные звонки, он узнал сразу:
– Только что с нами связался Мастер, – сообщил тот. – Его номер… – и он назвал несколько цифр.
В первое мгновение Саранский решил, что ослышался, – под кличкой Мастер в особом отделе значился не кто иной, как Павел Андронов, который вот уже несколько дней не давал о себе знать. Выходит, объявился?
Быстро набрав семизначный номер, названный связным, Саранский приготовился к самым невероятным провокациям. Однако голос, раздавшийся в трубке после нескольких длинных гудков, на самом деле принадлежал Павлу.
– Добрый день, – как ни в чем не бывало поздоровался тот и, не утруждая себя долгими вступлениями, перешел к делу: – Это правда, что мною интересуется уголовный розыск?
– Ну, как тебе сказать… – замялся Саранский. Он еще не решил, какую тактику избрать, поэтому отвечал неопределенно.
– Значит, интересуется. Так вот, мне известно, кто совершил убийство на Кузнецком…
– Погоди, погоди! – засуетился Саранский. – Ты где пропадал? Мы все здорово переволновались!
– Переволновались? – в голосе Павла отчетливо читалась насмешка. – Что-то не верится…
– Ты не ответил на мой вопрос – где ты пропадал?
– Выполнял ваше задание – внедрялся в банду похитителей.
