Малыш запустил движок катера. Голицын на прощание еще разок пнул Лысого и запрыгнул на корму. Через минуту катер вышел в открытое море и взял курс на базу.
* * *
На борту «Дайаны» Шариф вел телефонный разговор с господином Гореславским. Олигарх внимательно выслушал все его доводы, потом распорядился:
– Если не получится сделать так, как мы задумали, разгружайтесь где угодно. Необходимо сохранить груз.
– Но его сразу же арестуют!
Гореславский ответил раздраженно:
– Ерунда, я эту проблему разрулю. Главное – сделай так, как я сказал.
И отключился. Шариф вышел на воздух к Бараке и увидел, что Глок швартуется к высокому борту «Дайаны». У Шарифа при виде такой наглости чуть глаза на лоб не повылезали, но Бараке выходка гиганта понравилась. К тому же явился он не один, а в сопровождении взвода своих наемников, и на носу его катера грозно торчала спаренная зенитная пушка. В общем, Шариф подумал и пришел к выводу, что Глока стоит хотя бы выслушать.
Когда Глок поднялся на мостик к Шарифу и Бараке, те тщетно попытались обнаружить на его лице тень смущения или чувства вины.
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – скрывая неприязнь, начал Шариф.
– О чем? – Глок казался искренне удивленным. – Может быть, о контейнере с бомбой? Зачем тебе такая опасная штука? Скажи, куда тебе ее установить, и я сам это сделаю. Качественно и недорого. Я же профессионал.
Шариф от ярости едва не зарычал.
– Но почему ты увез контейнер и ничего мне не сказал?
Выражение лица Глока стало еще более нахальным.
– Я тебя искал, но не смог найти. Мне даже показалось, что ты нарочно от меня спрятался. А ведь я как раз хотел узнать у тебя, как погибли мои люди, которых ты посылал взрывать американский эсминец.
Шариф прикусил язык. А Глок продолжал как ни в чем не бывало:
– Я вообще против того, чтобы иметь секреты от своих друзей. Сам видишь, к чему это приводит. К тому же я понятия не имел, что контейнер твой. Да он мне и не нужен. Взял просто так, можно сказать, случайно.
Шариф с недоверием покачал головой:
– Из разговора с Абдуллой и Фатимой у меня почему-то создалось другое впечатление.
Глок расхохотался:
– Ха-ха! Когда я сейчас проходил через нижнюю палубу, видел там жареную мартышку-альбиноску. Хороший у тебя с ней разговор получился. Я помню, с ней еще негритенок был. А с ним что сделали? Сварили?
Шариф сплюнул:
– Это Барака так работает. Я ее сам иногда боюсь.
Красавица застенчиво улыбнулась, словно ей сделали комплимент.
– В общем, давай считать это недоразумением, – продолжал Шариф. – Но контейнер, понятно, придется вернуть.
– Никаких проблем. – Казалось, Глок был воплощением самого радушия. – Верну в любой момент.
И тут ему позвонил Лысый.
– Алло, шеф? У меня были гости, – доложил он. – Мистер Смит, фотографию которого я тебе показывал, и его друзья. Они все забрали.
Глок грязно выругался.
– А чем занимались парни из взвода охраны? Вернусь – всех поубиваю!
– Уже.
– Что уже?
– Их уже убили, – пояснил Лысый.
Глок снова выругался, грязнее прежнего.
– Что вы за люди, ни украсть, ни покараулить не можете! Оставил на полдня, и то не смогли уберечься!
Шариф по тону понял, что у союзника возникла проблема.
– Контейнер на базе у русских, – сообщил ему Глок.
Шариф резко поднялся и направился к дверям.
– Ты куда собрался? – спросил Глок.
– К русским за моим контейнером, – бросил Шариф. – Он мне действительно нужен. Пойми, я не могу провалить эту операцию. Не имею права. Другого шанса у меня не будет.
Глоку стало даже неудобно. Правда, совсем немного.
– Шариф, не делай глупостей! – попытался возразить он.
Но Шариф был непреклонен.
– Заминируй «Дайану», – распорядился он. – Так, на всякий случай. Больше от тебя пока ничего не требуется. И жди меня здесь.
Он ушел. Глок проводил его насмешливым взглядом. Кажется, араб решил играть ва-банк, причем против всех. И заминировать «Дайану» он хочет с единственной целью – шантажировать своих работодателей. Но это уже Глока не интересовало. Попросили – сделает. Ему это нетрудно.
И он пошел готовиться к погружению.
* * *
Когда маленькая флотилия, состоявшая из катера и зеленой моторной лодки, причалила к пирсу будущей российской военно-морской базы, встретить ее вышел сам господин Новицкий со свитой. Он был сердит.
– Где вас носило, Татаринов? Почему вы уехали без разрешения? Я же предупредил, что вам придется везти выкуп!
Кэп равнодушно встретил всплеск его эмоций.
– Вы говорили, что мы выйдем в море на японском эсминце. Я что-то его не вижу.
– Он на подходе. Что это вы привезли? – В голосе Новицкого слышалось уже не раздражение, а любопытство.
Кэп отвечал с равнодушным и одновременно интригующим видом:
– Та фигня, о которой вы нам говорили. Компактное ядерное взрывное устройство, в просторечье – «ядерный чемодан». Не путать с «ядерным чемоданчиком», который таскают за президентом.
Новицкий даже не дослушал. Он запрыгнул в катер, вцепился в ручку контейнера, подергал в безуспешной попытке хотя бы немного сдвинуть, потом стал его ощупывать, словно не веря себе.
– Осторожно, он радиоактивный, – напомнил Кэп. – Не сильно, но есть.
– Ерунда! – отмахнулся Новицкий, сияя, как новенькая коронка из фальшивого золота.
Потом, как бы спохватившись, придал лицу суровое выражение.
– Идите в штаб, – приказал он Татаринову. – Там вас Войтович дожидается. Японцы с минуты на минуту могут появиться.
Кэп козырнул и повел группу к штабу. Войтович прогуливался перед зданием. При этом он старался не спускать глаз с чемоданов, стоявших у его ног.
– А может, ну их всех? – мечтательно предложил Малыш. – Грузим чемоданчики в лодку и валим на все тридцать два румба!
– Я бы так и сделал, – честно признался Войтович. – Только вот заложников с «Дайаны» спасти надо.
– Людей мы спасем бесплатно, – предложил Поручик. – Что скажешь, командир?
– Я как все, – пожал плечами Кэп. – А вообще-то поглядим, как карта ляжет.
– Японец подходит! – раздался голос вахтенного с пирса.
Подхватив чемоданы, группа направилась на погрузку.
* * *
Поручик снова поднялся на борт красы и гордости морских сил самообороны Японии эскадренного миноносца «Аянами».
