Омар выждал не пять, а все восемь минут. Молодец. Наверняка «старая гвардия» – Кэп с Дедом – тоже успели занять свои позиции. Голицын молча указал Малышу на пулеметный расчет. Тот так же молча кивнул. Что бы ни случилось, этих двоих должен убрать он. Остальное – забота Поручика и старших товарищей.
Пикап Омара на полном ходу лихо ворвался в лощину. Указание насчет встать у въезда и имитировать поломку он либо успел забыть, либо не расслышал. А скорее всего, наплевал и проигнорировал.
– Что он творит! Нет, ну что творит! – почти простонал Голицын. – Малыш, мочи пулеметчиков, сейчас что-то пойдет не так…
Он не ошибся. Конец его фразы утонул в грохоте взрыва. Пикап Омара подбросило, из-под него вырвалось пламя и черный дым. В тот же момент Малыш двумя короткими очередями снял пулеметчика и его напарника. И тут из-за камней показалось несколько голов в черных шапках-масках. Бандиты устроили засаду по всем правилам.
Взрыв оказался для спецназовцев неприятным сюрпризом. Не ждали они от ночных визитеров такой прыти и предусмотрительности. И, окажись на месте бойцов кавторанга Татаринова непрофессионалы, они сейчас теряли бы драгоценные секунды на то, чтобы прийти в себя и осмыслить происходящее. Но здесь эффект внезапности не сработал.
За грохотом взрыва бандиты не расслышали выстрелов. На то, чтобы ликвидировать их всех, у спецназовцев ушло несколько секунд. Потом они выждали еще немного и только после этого покинули позиции. Но не все. По боевому расписанию Дед, как самый опытный, оставался страховать товарищей.
Привычка к осторожности и тут себя оправдала. Не успели бойцы сделать нескольких шагов, как раздался одиночный выстрел. Это Дед снял самого хитрого и осторожного бандита, который затаился в стороне от засады и теперь собирался отомстить за погибших соратников.
Поручик быстро осмотрел трупы. Бараки среди них не было. Значит, она ушла, а засаду оставила, чтобы прикрывать свой отход. Не берегут они людей. Интересно, сколько еще их осталось? А то ведь на всех может и патронов не хватить.
Кэп осмотрел и пикап Омара. Кроме одного раненого, все остальные погибли. По мобильнику командир вызвал помощь из деревни. Нет, не принесли иностранцы счастья на свадьбе морехода.
Ждать было некогда. Оказав раненому первую помощь, спецназовцы положили его на сиденья, снятые с разбитого взрывом пикапа, и пошли к дороге. Здесь им почти сразу удалось остановить машину. Перепуганный водитель послушно доставил четверых белых, двое из которых были вооружены автоматами, по адресу, указанному в визитке Глока. Он даже удивился, когда ему заплатили, но возражать не стал и быстренько укатил от греха подальше.
Дайвинг-клуб встретил их тишиной и мраком. На двери висела табличка с красноречивой надписью: «Закрыто».
– Подождем до утра? – предложил Голицын. – Или совершим проникновение со взломом?
– А водитель не стуканет в полицию? – побеспокоился Малыш.
– Вряд ли, – ответил Кэп. – Древняя арабская традиция призывает стойко переносить неприятности, но не искать их самому. А он не произвел впечатления идиота. Ладно, ломаем дверь, только аккуратно.
Дверь ломать не пришлось. Забор, окружающий дайвинг-клуб, был невысок и лишен дополнительных архитектурных украшений в виде колючей проволоки, шипов или битого стекла. Перебраться через него для профессионалов не представляло труда.
Внутренние двери из офиса во двор оказались и вовсе не запертыми. Здесь царила картина поспешных сборов и экстренной эвакуации. Находка ждала их в баре. На полу, головой к барной стойке, лежал человек. Наклонившись, Голицын убедился, что он мертв. Заодно и узнал его. Это был один из тех двоих здоровяков, которые преследовали Бараку в аэропорту и которых Поручик вырубил. Тогда им не повезло. Теперь не повезло снова, по крайней мере, одному – белому. Причем не повезло куда сильнее, чем в тот раз в аэропорту.
Рядом с телом валялась опрокинутая солонка. Рассыпать соль – плохая примета. Но не для всех. Умирая, здоровяк успел пальцем что-то написать на белом поле. Голицын пригляделся и в свете зажигалки сумел прочитать что-то вроде: «Таверна «Ямайка». Он показал надпись Кэпу. Тот прочитал, потом аккуратно разгладил соляную поверхность.
Задерживаться на брошенной базе не стоило. Если здесь и находился какой-то «Ковчег пророка Мусы», то его уже успели вывезти. Командир приказал возвращаться на базу.
Автоматы пришлось утопить. Тащиться с ними по ночному острову было сопряжено с ненужным риском. Наверняка на место взрыва и гибели Омара уже приехала полиция. А на случай повторного нападения спецназовцам хватило бы и пистолетов. В случае чего пистолет можно и незаметно выбросить.
На дороге спецназовцам снова попался тот же самый водитель. Вероятно, он уже убедился в том, что с опасными пассажирами можно иметь дело, поэтому за дорогу до базы запросил с них не очень много, всего раза в полтора больше, чем с местных.
До базы группа добралась без приключений. Зато здесь бойцов подстерегла черная весть. Когда они вошли в палатку, то увидели сидевших молча Марконю и Войтовича.
– Добрались? – задал риторический вопрос Кэп. – А Тритон где?
– Нет больше Тритона, – тихо ответил Марконя.
И все с удивлением отметили, что губы у него мелко трясутся. Больше он не произнес ни слова, за него говорил Войтович. От дома Омара они без помех спустились к морю, нашли катер и запустили мотор. В этот момент возле борта вдруг сильно плеснуло, словно большая рыба прошла. В спешке на это не обратили внимания. А когда выруливали со стоянки на акваторию бухты, прямо из-под воды прозвучал выстрел.
На него поначалу тоже не обратили внимания. Просто рядом с катером что-то булькнуло и вспучился водяной пузырь, только и всего. Но тут Тритон, который управлял катером, стал валиться набок. Журналист попытался его поддержать, и тут в воде снова что-то чавкнуло, и рукав легкой куртки Войтовича пробила пуля, слегка оцарапав руку. Если бы он не наклонился, то был бы убит. Марконя перескочил за руль и дал максимальную скорость. Больше в них не стреляли.
– Я только одного не понимаю, – сказал вдруг каменно молчавший Марконя. – Почему он в меня не выстрелил?
Поручик тяжело вздохнул:
– Потому что стрелял в вас Глок. С Тритоном он не служил, поэтому убил его без всяких сомнений. Вас, – Голицын обратился к Войтовичу, – видимо, счел убитым. А тебя, Марконя, пожалел. Мы же когда-то вместе службу тащили, а Глок предпочитает без необходимости не дырявить старых боевых товарищей. Вот только я боюсь, что при следующей встрече не смогу ответить ему взаимностью.
И вышел из палатки.
* * *
На следующий день старший лейтенант Голицын как ни в чем не бывало распахнул двери таверны «Ямайка». Найти ее было довольно трудно, в справочниках для туристов заведение почему-то не значилось.
Собственно, почему – было ясно при первом поверхностном взгляде. Более того, создавалось впечатление, что задача хозяев и персонала состоит не в том, чтобы заманивать клиентов, а в том, чтобы их отпугивать. Обычно так в голливудских фильмах изображают мексиканские бары: много грязи, много мух, много зверских физиономий. И сервис на уровне саратовской столовки времен расцвета застоя.
