Его тренер что-то заорал, но я не захотел прислушиваться. Я неумело схватил расслабленную руку чеченца, резко вытянул ее между своих ног и неловко упал на спину, проводя простейший болевой, которому учат на занятиях по милицейской физподготовке. Я уже понял, что хорошо взял его в захват, но все равно поразился тому, насколько все-таки силен был Бекхан.
Даже в полуобморочном состоянии он попытался неимоверным усилием освободить руку. Крупные мышцы напряглись так, что начали дрожать от напряжения. Он застонал. Выпрямленными ногами я едва удержал мощный рывок его тела.
Прогнув спину и удерживая его кисть, я с величайшим удовлетворением дождался того, чего так жаждал услышать – сдавленный стон боли. Сквозь заложенные уши я услышал шум от какого-то движения, который приближался ко мне. Через мгновение я понял, что это.
«Охрана на помощь бежит, сейчас забьют ногами…» – вспыхнуло в голове. Я отбросил руку противника от себя и быстро перекатился на живот, чтобы подняться с этого положения на ноги.
Прямо на меня набегали два охранника, а краем глаза я заметил приближающегося ко мне справа тренера Бекхана. Они кричали, размахивая руками, и по их лицам я понял, что устным внушением на этот раз я не отделаюсь.
Я поддался эмоциям и травмировал основную чеченскую надежду на чемпионате Азии. Сильно или легко, я еще не знал. Не знал этого и тренер. Но раз это уже произошло, то присутствующим просто необходимо было наказать зарвавшегося русского, и даже плотный мужик в дорогой майке с надписью «Ичкерия» бросился ко мне, а не к своему подопечному.
«Ну что ж, вот ты этого и хотел, да, Сережа? – быстро спросил голос внутри меня. – Хорошо подраться напоследок?» Я кивнул, соглашаясь с ним, и успел еще подумать, что Артур меня не оставит.
* * *
Мне оставалось только полсекунды, чтобы подняться и провести последний раунд в своей жизни. Вся злость и ярость нескончаемых дней, проведенных в плену, униженное положение, в котором мы находились, и уже ставшее понятным то обстоятельство, что мы вряд ли вырвемся на свободу (Ахмата нельзя было оставлять, я знал, что потом не смогу спать спокойно, это был тот фактор, который никогда не забудешь), наполнили мою голову ненавистью, как котелок с кипящей водой, доверху, лишили меня трезвой оценки обстановки, и я решил биться до конца. У меня просто сдали нервы от этой жизни и того, что происходило со мной. Что будет, то будет…
Я уперся руками в песок и подогнул ноги под себя, готовясь разогнуться боевой пружиной. Терять уже было нечего.
Я определил ближайшего к себе противника. Вот он, набегает первым…
Идеальным вариантом было бы захватить оружие. Да, он с автоматом за спиной. Вот ремень, перекинутый через плечо… Я собрался.
Вдруг раздался гулкий, ошеломляющий резкий звук выстрела. Голова охранника, который был уже совсем рядом со мной, вдруг треснула и разлетелась на куски. На долю секунды меня охватило странное ощущение, что у него на плечах был гигантский арбуз, по которому сейчас безжалостно ударили кулаком.
Еще не понимая, что происходит, я опять опустился на песок и плотно прижался к нему. Этот рефлекс у человека, который хоть раз в жизни побывал в пятиминутной перестрелке, уже не исчезает никогда.
Второй конвоир еще ничего не понял, он продолжал бежать по инерции позади убитого, и глаза его расширились от увиденного. Он бросил руку к кобуре, но тут пониже его левого плеча, на груди, вдруг вспыхнуло круглое отверстие с неровными краями, и ошметки камуфляжа вместе с кожей вылетели из него на пару метров вперед. Он широко взмахнул руками, как будто собрался прыгнуть в воду, и рухнул, с разбегу зарывшись головой в песок.
Тут только я сообразил, что стреляют из прибрежного кустарника. Грохот заложил мне уши. Я оглянулся.
Артур лежал за убитым тренером (уже успели…) и тоже вытягивал шею, пытаясь разобраться в обстановке. Мы обменялись понимающим взглядом, потом Артур обернулся и заорал Бекхану, перекрывая раскатистый оглушительный гром выстрелов:
– Отползай к воде, мы прикроем!
Чеченец только пришел в себя и начал было подниматься, недоуменно озираясь по сторонам.
Артур перекатился через труп и быстро снял с убитого охранника автомат. Еще не понимая, зачем он это делает, я прополз пару метров (от пуль меня прикрывала странная, заляпанная кровью фигура без головы, распростертая на песке) и, преодолевая брезгливость, тоже стащил с нее переброшенное за спину оружие.
– Отходим, Серега! – прокричал Артур мне в ухо и с лязгом дослал патрон в патронник. – Я прикрываю, а ты с этим дебилом ползи к реке, за камни! Потом прикроешь меня! – И он, удобно развернувшись на песке, положил ствол автомата на труп человека, который совсем недавно советовал Бекхану не жалеть его.
Бекхан находился в шоке. Его расширенные глаза не отрывались от застреленных людей, которые полминуты назад улыбались ему и говорили с ним.
«Совсем мальчишка еще…» – невольно отметил я и сильно толкнул его в плечо, затем хлестнул по щеке:
– Ползи впереди меня! Да шевелись ты, идиот! – И рукой указал направление.
Чеченец напрягся от пощечины, но вовремя сообразил, что сейчас не время выяснять отношения. Глаза его стали осмысленными, и он, пробормотав сквозь зубы какое-то ругательство, ужом развернулся на песке.
После того как были убиты все охранники, находившиеся на отмели (двое из них приняли положение для «стрельбы с колена» и продержались так некоторое время, пока их не снесли на песок пули), стрельба из кустарника прекратилась. За это время я, проворно работая ягодицами и держа автомат на правом локте затвором вверх, стремительно, обдирая себе живот, прополз к прибрежным камням у самого уреза воды. Бекхан полз рядом, все время недоуменно оглядываясь. В экстремальной ситуации люди всегда невольно начинают слушать того человека, который, по их мнению, знает, что надо делать, и сейчас я был для чеченца именно таким человеком.
Я нырнул за коричневый круглый валун, облегченно вздохнул, мысленно перекрестился, затем выглянул и удобно положил автомат на камень. Из прибрежных зарослей пока еще никто не появился.
– Держу, Артур! – четко проговорил я в спину моему другу, который лежал в двадцати метрах от меня и прикрывал наше передвижение.
Как только собровец лежа развернулся в направлении реки, из кустов вышли две бородатые фигуры с оружием в руках. Люди в камуфляже настороженно ступили на песок, рассматривая убитых охранников Бекхана, которых смерть застигла в самых разнообразных позах.
Я аккуратно подвел мушку в пояс ближайшего ко мне человека, на секунду задержал дыхание и плавно потянул спусковой крючок.
…Артур рассчитал все правильно. На ровной поверхности песка мы бы долго не продержались. Как только мы достигли линии прибрежных камней и скрылись за ними, наше положение значительно улучшилось. Правда, для этого пришлось упасть в воду, и сильное течение начало стаскивать мое тело, мешая прицеливаться, но это можно было терпеть, отталкиваясь от острых камешков коленями и корректируя свое положение.
