— И так может быть. Зато злее драться будут.
Мы вышли на улицу. Если бы я сам вчера не руководил всей нашей доморощенной фортификацией, то сегодня ни за что и не догадался бы о том, что здесь вообще кто-то что-то делал. Даже тридцатьчетверка издали напоминала грандиозную кучу мусора. В окопах и укрытиях не было видно никакого движения. Только в паре мест вверх поднимался легкий дымок. Не иначе как чай разогревали. Перейдя реку, мы обходным путем, чтобы не оставлять на мокрой траве следов, поднялись на холм, где должен был находиться наблюдательный пункт. Еще на подходе нас окликнули. И только убедившись в том, что подходят свои, позволили идти дальше.
На вершине холма, прямо под корнями большого куста, был выкопан окоп. В нем сейчас находились два бойца. Один спал, второй сидел около телефона.
— Как связь? В порядке?
— Все нормально, товарищ командир. Только что разговаривали. Сейчас к нам посыльный прийти должен. Поесть принесет. А так все тихо. Немцев не видно, вообще никого нет.
— Я думаю, что раньше чем к обеду они сюда и не придут. Им еще на прежнем нашем рубеже бодаться до потери пульса.
— Так там же нет никого!
— Это мы с тобой знаем, а немцам про это неизвестно. Особенно когда их пулеметами стеганут. Тут уж точно не до рассуждений будет.
Спустившись вниз, мы еще раз прошлись по местам установки фугасов. Промокший дерн уже слился с окружением, и если не приглядываться специально, то обнаружить минирование было почти невозможно.
Неожиданно в воздухе наступила тишина. Я не сразу сообразил, что происходит. И только потом понял: немцы прекратили артподготовку. Мы переглянулись, и Рокотов сказал: «Пожалуй, мне пора».
— Давай поаккуратнее там. Башку зря не подставляй. Из командиров у нас и так почти никого не осталось. И помни: дать немцам увязнуть поглубже, до той поры сидите тихо.
Мы обнялись, и Рокотов, закинув за спину автомат, быстрым шагом пошел к нашим старым позициям. Едва он скрылся за холмом, как вдали снова послышались разрывы. Немцы начали обработку окопов.
По возвращении к мосту меня встретил Ковальчук.
— Здравия желаю, товарищ командир! Личный состав накормлен, все заняли свои места.
— Добро, — я потопал на КП.
— Тут вас старший лейтенант домогается.
— Это еще какой? Взводный наш бывший?
— Нет, тот, что вчера на площади штабными командовал.
— Ну, давай его сюда. Поговорим, пока время есть.
Штабной выглядел неважно. Под глазами у него набухли мешки. Видимо, он большую часть времени не спал.
— Слушаю вас, товарищ старший лейтенант. Какие вопросы?
— Я прошу вернуть мое личное оружие. Скоро бой, а мне даже стрелять не из чего.
— Держите! — я вытащил из сумки «Коровина» и протянул его хозяину. — Только вот оружием это назвали явно по недоразумению. Стрелять из него можно только в упор. Хотите, вам что-нибудь другое подберем?
— Да я вообще стрелок плохой.
— Так это и не ваше дело — стрелять. Есть у вас личный состав — вот им и командуйте. Это ваше оружие. Позиция ваша не на самом переднем крае. Может, до вас еще очередь и не дойдет. По крайней мере вначале. А там, как говорят в Одессе, будем посмотреть. Может, помощь подойдет или приказ другой дадут.
Он козырнул и молча пошел к своим солдатам.
ГЛАВА 40
Потянулось тягостное ожидание. Примерно через полчаса артиллерийская канонада затихла, и в воздухе опять повисла тишина. Ненадолго. Уже минут через пятнадцать ее разорвали выстрелы танковых пушек и длинные пулеметные очереди. Значит, немцы под прикрытием артогня подошли максимально близко к нашим старым окопам. Пулеметная стрельба — это наши расчеты имитируют активное сопротивление. По разработанному нами плану они должны отстрелять одну-две ленты и в темпе ныкаться. Укрытия для этого были выкопаны еще вчера в стороне от окопов. На все это мы отводили максимум полчаса. Уйти раньше значило вызвать подозрение немцев. Уйти позже вряд ли бы получилось.
Стрелка часов отмерила двадцать две минуты, и стрельба в районе наших старых позиций затихла. Успели они уйти или нет? Полчаса еще не прошло, но откуда я знаю, какая там была обстановка? Одна надежда: Рокотов — мужик разумный и обстоятельный, горячку пороть не будет. Раз принял решение отойти, значит, так надо. Я обернулся к Ковальчуку.
— Давай, на позиции сообщи: всем готовность номер один. Без приказа не стрелять. Особенно это штабных касается.
Он убежал к телефонистам. Благодаря вчерашней реквизиции штабных запасов телефонной связью мы были обеспечены более чем удовлетворительно.
Однако же и мне туда пора. Пока бой не начался, надо руку на пульсе держать, мало ли… стрельнет еще кто не вовремя…
Вот и окопчик телефонистов. Выкопали мы его под прикрытием развалин, так что со стороны противника сюда влупить будет затруднительно.
— НП? Как там у вас?
— Тихо пока…
Ладно.
Обождем… нам пока всякое промедление в кассу.
Однако ждать не пришлось. Телефон зажужжал, и телефонист подал мне трубку.
— Слушаю!
— Мотоциклисты!
— Сколько?
— Вижу троих. В смысле — три мотоцикла. Один у выезда на дорогу остановился, двое других идут к вам, к мосту.
Трубка брякнулась на аппарат.
— Так! Передать всем — не стрелять! Ждать моей команды!
Прошло несколько минут, и из-за холма не торопясь выкатились два мотоцикла. В колясках пулеметчики настороженно поводят по сторонам пулеметными стволами. Подлянки опасаетесь? Правильно, ребята, делаете… Только не здесь она вас ожидает.
Первый мотоцикл тронулся с места и въехал на мост. С заднего сиденья соскочил немец и, подбежав к краю моста, принялся рассматривать сваи. Мину ищет… ученый… но тут твоя ученость не катит. Нету там ее. Видимо, успокоенный осмотром, немец вернулся назад, и на этот раз уже оба мотоцикла въехали на площадку перед мостом. Лавируя по узкому проходу между сгоревшей техникой и развалинами, объезжая воронки, они медленно продвигались вперед. Пока ничего не вызывало у них подозрения. Ф-ф-у-у… Сколько мы вчера сил потратили, а я так чуть не охрип от матюгов, выстраивая эту на первый взгляд беспорядочную мешанину обломков и воронок. Но… построили… Даже воронки постарались выкопать со всей старательностью, учли даже то, куда будет выброшена земля при стрельбе со стороны немцев. Вот и экзаменаторы пожаловали, сейчас нам оценки ставить будут.
Третий мотоцикл появился около моста. Остановился, но мотор не заглушил. Ждет…
Передний мотоцикл вдруг развернулся и во весь опор понесся в сторону моста. Что-то увидел? Засек бойцов?
