Прочитав мои соображения, Эрлих только крякнул.
Изложенные в бумаге меры одним махом декриминализировали местных гаишников.
Им предоставлялся официальный статус, легальное получение денег за их услуги по ремонту дорог и охране проезжающих. Все платежи с караванов шли в казну лорда, откуда и перечислялись деньги на выплату отрядам «быстрой дороги». А следить за этим предлагалось ордену святош Вайта! То есть — церковному банку, назовем это своим именем. Туда и должны были вносить платежи купцы. Уж какие преференции ордену это еще могло принести — бог весть! Но, надо думать, весьма немалые. Оттого и принесся их представитель уже на следующий день, после того как епископ прочитал мои предложения. Получить на свой счет мои денежки — очень выгодная операция, орден пренебречь этим не мог.
Одновременно с отменой платы «за топтание земли» это приводило к тому, что дороги графства становились весьма привлекательными для торговых караванов. А учитывая их платежи на «быстрых дорогах»…
Заодно и торговых воротил типа Дорна поприжмем, лишив их таких козырей. Кто сказал, что я человек незлопамятный? Это он явно спьяну про меня такое бухнул…
Ох, чую, память тут обо мне останется… всякая, короче говоря.
Кому-то я на любимую мозоль всем весом наступил, кого-то походя облагодетельствовал. Одно сказать можно — быстро не забудут! Как бы все дальше ни пошло, а прежней здесь жизнь уже не будет.
Тем временем церковный хор завел какую-то торжественную песню, и под ее звуки мы с сероглазкой вступили на порог собора. Нечасто я бывал в подобных зданиях, а чтобы во время торжественной церемонии — так и вовсе. Красиво, блин! Горожане на радостях постарались, и, глядя на Мирну, я был им искренне благодарен. Не так уж и много выпадало сероглазке радости в жизни, и вряд ли моя избранница мечтала о том, что ее свадьба будет столь торжественной.
Мы подошли к положенному месту и остановились.
Вперед выступил Гройнен. Епископ сегодня был особенно величав и внушителен. Куда только делись его годы!
— Дети мои… — обвел он собор взглядом.
И наступила тишина. Здесь сейчас набилось народу столько, что часть из них аж на колоннах примостилась. И шум тут стоял изрядный — точно как в базарный день. Но под взором епископа все они замолкли, будто он каждому лично прикрыл рот.
— У нас сегодня необычный день! Не в первый раз в этом соборе заключается брачный союз местного лорда и его избранницы. Это так. Но впервые Церковь благословляет двух таких необычных людей! Сам ваш лорд — человек не из нашего мира. Он — Серый рыцарь! Законы и обычаи наши не властны над ним, и он стоит над ними. Так было всегда. Никто из нас не знает, откуда они приходят, и редко когда мы узнаем о том, кем они были в своей прежней жизни. Мы видели от них всякое. И добро… и другие поступки. Кто им судья? Тот, кто посылает Серых в наш мир? Церковь иногда находила общий язык с некоторыми из них, и вы все об этом знаете. Но чаще они шли своей дорогой. И вот, впервые за много лет Серый рыцарь сам пришел в храм. Не по чьей-то воле или принуждению, а по велению сердца. Вы лучше меня знаете, что сделал ваш лорд для города… да и для всей страны.
— Да, знаем! — в едином порыве выдохнуло в ответ.
Гройнен поднял руку, успокаивая толпу.
— Его избранница… Никто из нас не помнит того случая, чтобы Серый рыцарь брал себе в жены нашу женщину. И сегодня — это произошло впервые. Многие из вас ее знают. Простая девушка, избравшая целью своей жизни тяжкий труд целителя. Путь этот не усыпан розами, и судьба редко бывает благосклонна к ступившим на него. Должен признать — мы сами, Церковь, не всегда должным образом ценим их труд. Точнее — ценили. Ибо так больше не будет!
Взволнованный гул прокатывается по толпе. Вот хитрый старикан! Такой сюрприз в тайне держал!
— Двери любого храма или монастыря отныне открыты перед ними! Рука об руку будем мы вместе нести этот тяжкий крест служения людям!
А у Мирны поблескивают глазки… Нехилый бонус отвалила Церковь ее коллегам!
— И теперь они оба стоят передо мною… Многих я благословил на прочный союз, но впервые делаю это с таким волнением! Ибо союз этот необычен, уже по природе своей! Удел Серого рыцаря — нести кару заблудшим и страшную смерть злодеям. Удел целителя — спасать чужую жизнь, не смотря на то, кому она принадлежит. Благородный дворянин и подлый разбойник — все они равны перед ними обоими. Один из них несет смерть в своих руках, второй же возвращает к жизни. Это союз жизни и смерти! Единство двух противоположностей. Подобного никогда раньше не было. Похоже, и впрямь настало время великих перемен… Так пусть он будет вечным! Может быть, тогда и мы сможем что-то понять и изменить в своей судьбе. Имея перед глазами образец того, что в жизни возможно даже невозможное!
Дальнейшую церемонию я запомнил не очень хорошо — сказалось волнение. Все-таки со мной такое впервые. Если бы не Лексли, дипломатично подсказывавший в нужный момент из-за плеча, то благородный лорд оконфузился бы на глазах у всех. Мало у меня опыта в подобных делах. Вот рыло кому набок заворотить — это с превеликим удовольствием! А такие парадные шествия — не по мне. Мордой не вышел. Но разочаровывать народ не хотелось. Они так ждали красивого зрелища и очень для этого старались. Так что нельзя обманывать их ожидания. Оттого я и пытался делать все так, как мне подсказывал опытный Кот. Уж, надо думать, он таких церемоний на своем веку насмотрелся…
Но вроде бы все прошло правильно. Ни я, ни Мирна — лицом в грязь не ударили, явив тем самым народу красивое и завораживающее своей торжественностью зрелище. А когда она, по обычаю, бросила через спину свой букет — так он даже на землю не упал. Специально пробравшиеся в ожидании этого момента девушки расхватали его по цветочку прямо в воздухе! Любят ее здесь… и есть за что!
А вот торжественный пир у меня в памяти совсем не отобразился. Помню только, что народу там было… короче, до хрена. На памятной нам всем площади, перед городским домом, накрыли столы, и довольный народ зажигал там аж до утра.
Какое-то время и мы с сероглазкой провели там, обходя ряды столов и принимая искренние поздравления. Потом ушли в дом. Все же надо думать и про Мирну и не перенапрягать ее. Как-никак, а срок рожать ей уже скоро подойдет, вот и не хотелось мне рисковать.
Поутру я осторожно выскользнул из постели и, тихо ступая по полу босыми ногами, выбрался за дверь. В руках тащу перевязь с клинком и сапоги.
Адресовав дежурному Коту вопросительный взгляд, вижу, как он скосил глаза на соседнюю дверь.
Лексли дрых самым бессовестным образом. И не один! На его плече примостилась хорошенькая белокурая головка. Ага, понятно, отчего он до сих пор не проснулся. Ну, и ладно, пускай подремлет еще чуток…
Выскальзываю назад и, присев на ближайший стул, обуваю сапоги.
Жрать хочу!
Уже особо не таясь, спускаюсь по лестнице вниз.
Двое стражников, увидев своего лорда (это меня, если кто еще не понял), вытягиваются и грохают об пол древками своих алебард.
