Но куда деваться – я-то не Наполеон! И к риску получить пулю в лоб пока что не успел привыкнуть…
4
– Так! – изрек я, закончив отдавать все свои «гениальные» распоряжения о подготовке к штурму и вызове артиллерии. – А теперь я хочу с ними поговорить!
– Гражданин генерал!.. – Мюрат моментально оказался со своим конем впереди Буцефала, развернувшись боком. – Это опасно!..
Но мне хватило только один раз зыркнуть. К счастью… Дорога освободилась. А в руках у меня, даже не знаю откуда, объявился переговорный рупор. Ну – известная многим по фильмам штука: на кораблях их используют, чтобы, приложив ко рту, отдавать команды. Оказывается, они и тогда уже существовали. А вот изобретены были – сто лет назад в Англии. Неким Морлендом, занимавшимся наукой при дворе короля Карла II. (А при Кромвеле руководившим аж секретной разведывательной службой. «Сикрет Сервис» то есть, блин… Хотя Наполеон такого названия и не помнит… Вот же неисповедимы пути господни!.. Буквально: «Судьба играет человеком!» Ага: «А человек играет на трубе!») Это Наполеон где-то вычитал, библиофил. Я вот ничего такого отродясь нигде не встречал… А того интересней, что у этой штуки имелось и собственное название! «Стенторофоническая труба». Офигеть, не встать!.. И не как-нибудь, а в честь персонажа гомеровской «Илиады». Некоего Стентора, героя с необычайно зычным голосом. Блин, чего только не узнаешь, будучи попаданцем в прошлое!.. Ну где бы я еще что-то подобное услышал? Но если подумать – то как еще разговаривать с людьми, стоящими на пятьдесят метров выше тебя? Руками маячить? Или глотку надсаживать? Логично…
Я слез с лошади и быстрым шагом направился под стену башни. В зону эффективного обстрела. (Чего меня мандражить и начало… Ну да ладно – не первый раз, прорвемся…) Из-за крепостных зубцов, высунувшись, народ следил с интересом за моим «подходом к снаряду».
Прикинув, что прошагал достаточно, я остановился. Прижал жестяной мегафон ко рту и крикнул:
– Кто там у вас за главного?!
После некоторой паузы между зубцами, ухватившись рукой за камень, высунулась какая-то личность весьма романтической наружности: с развевающимися волосами закоренелого якобинца и зажатым в руке пистолетом, который он держал в манере, больше подошедшей бы дирижерской палочке. Лицо у личности было мужественно-неприветливое.
– Я главный! Аристид Дюваль! – прокричал он. – Что вам надо? И кто вы такой?
«Я генерал Бонапарт! Здесь камни отзываются на это имя!» Ага…
– Слушай меня внимательно, Аристид Дюваль!! У вас есть три варианта действий! Первый: казнить короля! В этом случае через полчаса здесь будут осадные орудия и полк мускаденов! – (Это соединение официально называлось добровольным батальоном, но было их почти полторы тысячи, включая эскадрон драгун. Но главное, конечно, заключалось в том, насколько эти люди «любили» пролетариат… Санкюлотов, то есть…) – Мы вышибем входную дверь, ворвемся в башню и поскидываем вас всех со стен к чертовой матери! Вниз головой! Предупреждаю: вам это сильно не понравится – падать с полутора сотен футов!
– Напугал шлюху подштанниками!..
– Молчи! И слушай!.. Второй вариант: вы – НЕ трогаете короля! Мы подтягиваем пушки, разносим дверь и захватываем башню – после чего те, кто уцелеет, пойдут в тюрьму как мятежники! Это я вам твердо обещаю!
Господи, чего я несу?! Но мне нужно не выдать им прямое требование, а предложить НАБОР возможностей. Из которых по мере развития событий в головах у этих идиотов возобладает только одна – та, что нужна мне…
Романтический Аристид Дюваль молча перехватил пистолет соответственно стрельбе – за рукоятку – и прицелился им в мою генеральскую персону… Снайпер, епрст!.. С такого-то расстояния – из пистолета?!
– Третий вариант! Не балуй, мля!!! Я еще не закончил!
И ведь не выстрелил! Что значит – кураж, а?! С этими дилетантами только так и надо – на слабо брать…
– Третий вариант! Вы сдаетесь! Оставляете короля там, где он и сейчас есть! После этого – идете на все четыре стороны к себе по домам! Вы никому на хрен не нужны!.. А теперь можешь стрелять – я все сказал!
Не дожидаясь реакции, поворачиваюсь. И быстро, но несуетно возвращаюсь к импровизированной свите из Мюрата с конвойцами и национального полковника. Который своим видом напоминает вытащенную из воды рыбу.
Выстрела нет. Ну что ж – это хороший признак. В нынешние времена романтизма и воинской чести подобные логические ловушки еще способны сработать. Тем более, что я и в самом деле не намерен ничего с этими дураками делать. Потому что они мне И В САМОМ ДЕЛЕ не нужны ни на какой хрен. Так что искренность мою Аристид Дюваль должен был почувствовать… А если не он – так там еще толпа народу есть. Которым ну совсем не светит перспектива полета вниз головой с высоты ста пятидесяти футов. То есть сорока пяти метров…
Но, однако, республиканцы оказались упертые…
Только когда из проезда Храмовой улицы под лязг окованных железом колес по булыжнику появились артиллерийские запряжки с гаубицами, они, видимо, поняли, что я не шутил. На стене началось какое-то шевеление, а потом между зубцов высунулась палка с белой простыней…
Да – как показывает история, пушки таки действительно есть решающий довод в спорах королей. Да и не только королей. Если подумать…
Глава пятая
Ученик Калиостро-2
– Да я это, Маша – собака Баскервиль!
1
В Тампле имелся небольшой гарнизон тюремщиков. С их начальником я и встретился у ворот покидаемой бравыми, блин, санкюлотами башни. Приободрившиеся нежданной победой национальные гвардейцы, выстроив коридор до самых внешних ворот, отбирали у сдающихся оружие, после чего тычками прогоняли обезоруженных на выход. Я, честно сказать, сам плохо понимал, что наворотил этими своими действиями, но – что еще оставалось в сложившейся ситуации?! В тот момент, когда у меня Конвент сидит непостроенный по ранжиру! Да и главное ведь – победа, в конце концов! А она нам сейчас ох как была нужна! В общем – потом разберемся!..
– Ну, что, – обратился я к главному тюремщику – довольно неприятного вида мужику, явно как нельзя лучше соответствующему этой должности. – Пойдем, посмотрим, что там с королем…
– Его…го Величество… гражданин Капет и сестра его… Ее Высочество, – тюремщику явно было не по себе от того, что он не знал, как надо правильно именовать как пленников, так и меня. Меня, правда, данное обстоятельство интересовало мало. – Содержатся с-согласно распоряжению Конвента и мятежники ничего не стали менять в условиях их содержания… Только…
– Что – только?..
Тюремщик покосился по сторонам. Потом придвинулся ко мне – даже нагнувшись – и понизив голос до шепота, сообщил: – Осмелюсь доложить, господин генерал, но мальчик болен… У него температура и он плохо себя чувствует. И еще… – он запнулся. – Он очень пугается, когда у него появляются незнакомые люди…
