Спасательный жилет надеть, оружие – автомат Калашникова с несколькими снаряженными магазинами в специальной, водонепроницаемой сумке – на плечо, не стоит расхаживать с оружием наголо, но иметь при себе совершенно необходимо. Прибор ночного видения – брать, не брать? Если вода попадет – накроется, жаль. Прибор дорогой.
Значит, без него обойдусь. Только фонарик не забыть, для работ на палубе, он к одежде крепится, но можно и посветить.
Выйдя на палубу, я осмотрелся – повезло. Волнение всего два балла, детская волна даже для утлого рыбацкого траулера. Капитан опытный, ставит судно носом к волне, бортовой качки нет совсем. Примем…
Я снял фонарик, описал круг над головой – общий сбор.
– Гости на подходе! Принимаем нормально! Посадочную включаем после того, как они обозначат себя! Наши машины принайтовлены?
– Так точно!
– Смотрите у меня! Стреляете только после меня!
Хоть я и живу в Северной Америке теперь – верней, не живу, а бизнесом занимаюсь, – доверия к североамериканцам у меня нет. У них все еще остались дурные британские привычки. Это у нас говорят – иду на вы, а там – без предупреждения бьют в челюсть.
Вертолет завис над посадочной площадкой через несколько минут, это был «Боинг», но не «СН-47» – а «МН-47», вертолет для спецопераций, который базировался на вертолетоносцах. Аж четыре пулемета, и до сорока человек десанта. Включили огни – и пилот ювелирно сел, с ходу коснувшись палубы всеми стойками шасси, – впрочем, для опытного пилота при таком слабом волнении это нормально, я удивился, было бы иначе…
Палубная команда бросилась с тросами к вертолету – принайтовливать, а то мало ли. Кое-кто страховал от рубки.
Я пошел к вертолету, уже останавливающему винты, пошел в открытую, не прячась. Я увидел, что у «Минигана» стоит стрелок, ствол пулемета направлен вниз, но прицелиться – секунда. Тоже не доверяют…
Дрогнув, пошла вниз хвостовая аппарель.
Первым из вертолета на палубу спустился человек в дико здесь выглядящем черном костюме с белой рубашкой. Он был ростом с меня, темноволосый… и, кажется, я его где-то видел.
Человек улыбнулся профессионально отработанной улыбкой, протянул руку.
– Господин Воронцов?
– Он самый! С кем имею честь?
– Я Дэвид Мейлин! Конгрессмен от Калифорнии! Прислан в качестве наблюдателя, вам говорили об этом?
– Говорили. Но я думал, что это будет человек из Пентагона.
– Я из комитета по вооруженным силам! Присматриваю за этими засранцами, чтобы они не расходовали слишком много!
Я вспомнил Мейлина. Он был избран конгрессменом в тридцать два года из-за скандальной истории в своем округе. Его противника, бывшего пастора какой-то там секты, которая в САСШ зовется церковью, сфотографировали вместе с мальчиком-проституткой, и даже для толерантных избирателей Калифорнии это было слишком. В результате Мейлин был избран с подавляющим перевесом, семьдесят восемь процентов голосов избирателей. Он был демократом, причем из крайних демократов, и сейчас входил в группу, которая подала иск в Верховный суд против президентской администрации и собирала факты для объявления импичмента президенту Меллону-младшему. То, что прислали именно его, видимо, было какой-то садистской шуткой. Может быть, они надеются, что этот парень погибнет в джунглях Амазонии?
– Сэр, вы идете на чертовски опасное дело!
– Господин Воронцов, я поднимался на Эверест в составе студенческой группы, не думаю, что в Амазонии опаснее этого.
– Как знаете! В таком случае скажите парню, который в меня целится, что он зря это делает, и давайте начнем разгрузку…
Американский вертолет привез группу «морских котиков», восемь человек, шестнадцать человек из Министерства энергетики, Группы обеспечения ядерной безопасности в таком же численном составе и оборудование, в том числе беспилотник с каким-то прибором, позволяющим дистанционно устанавливать уровень радиации. Такие были и у нас, но североамериканцы настояли на том, чтобы прислать свою технику и свое оборудование. Их дело, возражать смысла нет.
Первый день шла притирка. Притирка между двумя разнонациональными командами происходит либо в форме драки, либо в форме совместного дела – и чтобы не случилось первого, я загрузил всех вторым. Кто-то наводил порядок на палубе, кто-то проводил обслуживание вертолетов, кто-то занимался тем, что проверял оружие и боеприпасы, кто-то занимался с противорадиационными костюмами, беспилотниками и прочим оборудованием. Как говаривал дед, матрос без работы – все равно, что преступник. Все вместе встретились только вечером, за накрытым столом – надо же оправдывать имидж хлебосольных и гостеприимных русских. На стол поставили красное вино, испанское – его привозят в Бейрут, оттуда оно расходится по всему Востоку. Закончилось все тем, что даже спели несколько песен.
Весь следующий день посвятили совместным тренировкам и расконсервации того оборудования, которое у нас еще было законсервировано. Поставили стартовую площадку для беспилотников – это что-то вроде длинного рельса, поставленного под углом сорок пять градусов, сам беспилотник выбрасывается в воздух стартовым двигателем, уже в воздухе – включается основной. Если основной не включается – выбрасывается что-то навроде спасательного круга, и беспилотник садится прямо на воду. Сам беспилотник тяжелый, только сухой вес больше тонны – зато он дальний, стратегический, что как нельзя кстати для исследования огромных площадей Амазонии, он может держаться в воздухе до сорока восьми часов. Система старая, она первоначально базировалась на бывших транспортерах зенитных ракет, которые некуда было девать. Но мы ее использовали в Бендер-Аббасе как дистанционные разведчики очагов заражения – и она показала себя безукоризненно.
Ближе к шести склянкам на радаре появилась отметка, которая опознала себя как фрегат ВМФ САСШ. Мы опознали себя как гражданское исследовательское судно – и фрегат прошел мимо. Обычно здесь была завеса из североамериканских кораблей – боролись с контрабандой оружия из Африки, но сейчас ничего не было.
Со следующих суток приступили к полетам. Погода в основном скверная, штормит, но делать нечего.
01 сентября 2005 года
Наступила осень. Это у нас в России – осень, здесь, в южном полушарии, – весна. День как по заказу – почти штиль и видимость сто на сто.
За то время, пока мы болтались в водах Атлантического океана, на нашем маленьком авианосце много всего произошло.
Первое – это пожарная тревога. Возникла после того, как один раздолбай из наших вздумал курить в помещении, система это почуяла. Драить гальюны ему осталось около недели.
Второе – это реальные тревоги по ночам, связанные с пиратством и прочими прелестями тайной жизни Амазонии. Не менее чем раз в два дня в поле видимости нашего радара проходило судно, без ходовых огней и никак себя не опознающее, длиной… примерно под сотню футов. В Германии, в Киле небольшие траулеры и яхты строят на одних и тех же верфях, вот и это, наверное – легкий траулер или сухогруз. В одну сторону – наркотики, в другую – оружие. Первый раз пропустили, второй раз – не выдержали североамериканцы. Нарушили режим секретности, вышли на связь, пусть и шифром, передали данные на ближайший авианосец, чтобы те выслали группу перехвата. Этим наказание – проверка и подкраска бортов, этим нужно заниматься часто, соль разъедает все.
