Но автоматы у них без вопросов – хорошие.
Вот они и шли – по джунглям, по топи, выходя на указанную точку. Два раза они натолкнулись на какие-то непонятные отряды – в последнем случае в отряде было человек пятьдесят. Оба раза им удалось заметить их вовремя – и обошлось без боя, правда, в последнем случае пришлось четыре часа пролежать в болоте. А вышли на точку – и оказалось, что все впустую. Какой-то проклятый древний город, непонятно чей, непонятно, кто тут жил и когда – но явно не в этом веке и не в прошлом. Даже не заминировано. И потом четыре дня они отступали к реке, последние два дня – с боем, им упали на хвост боевики. У самой реки они потеряли Данна. Джозеф Данн, корабельный старшина, шутник из Айовы, ему просто не повезло, и одна из пуль, градом летящих из зарослей, попала ему в руку, а еще одна – в грудь, пробив бронежилет. Когда его вытащили к ведущим шквальный огонь по зеленке катерам, Данн был еще жив, он умер на реке, когда они на полной скорости шли домой. Проклятая река забрала еще одного из них, этому когда-то было положено начало, но они сомневались, что родился тот человек, которому суждено положить этому конец. Река была вечной, она текла к океану до них и будет течь после них. И проклятые джунгли – они тоже вечны, их не сжечь напалмом и не нашпиговать свинцом, их слишком много, этих проклятых джунглей…
Поднявшись по узкой лестнице на вторую палубу, Патон пошел мимо закрытых кубриков-клетушек, где квартировали немногочисленные офицеры, стараясь не попадаться никому на глаза…
Камбуз был не таким уж большим, без иллюминаторов, какой-то шутник придумал оформить его под итальянский ресторанчик, но получилось плохо, здесь не достать было соломы, а то, что достали, сразу приказали убрать, потому что солома была пожароопасной. В итоге от итальянского ресторанчика остался только итальянский флаг на стене, еще какой-то придурок поймал океанскую рыбу-меч и решил сделать из нее чучело, но чучело это стало так вонять, что его выбросили в реку, а заодно чуть не выбросили самого чучельника. Вот так вот…
– Эй, парни, где здесь можно разжиться бифштексом?
– Да у нашего шеф-повара были… – крикнул кто-то.
Кока здесь, как и полагается в ресторане, называли шеф-поваром.
Бифштекс и в самом деле был. Никого из своих на камбузе не было, отсыпаются, видимо, и Патон подсел к катерникам. Катерники – совершенно бесшабашные и отмороженные ребята, снующие на небольших бронированных катерах по всей Амазонке и стреляющие, даже когда у них просто плохое настроение. На маленьком катере у них было аж пять пулеметов – два «Минигана», два «М60» и один «М2 Браунинг», это не считая личного оружия. Их единственной защитой от летящих с берега пуль были скорость да шквальный огонь, позволяющий быстро подавить огневые точки на берегу и оторваться от преследования. Катерники были из того самого спецотряда, который и вытащил их с предыдущего задания…
– Лэнс… – поглощая дымящееся, горячее мясо, Патон обратился к старшему катера, невысокому коренастому боцману, – какого хрена здесь происходит?
Боцман оторвался от поглощения порции спагетти, залитых соусом «Табаско» сверх всякой меры.
– Ты о чем?
– Ну я вот подумал… Какого хрена здесь вообще происходит? Они воюют с нами который год. За счет чего это все держится? За счет наркоты? Но почему нельзя наркоту выращивать где-нибудь в другом месте, где нет нас? Где намного тише. Да, мы видели поля – но их, черт возьми, не так уж и много. Какого хрена здесь надо русским?
– Тише! – боцман осмотрелся по сторонам, но камбуз был полупустой и никого из офицерского состава не было, – ты вот что, парень… Если ты начал об этом задумываться – я тебе кое-что расскажу. Но – рот на замок, понял?
– Могила, – Патон прижал палец к губам.
– Так вот. Ты помнишь, как подорвали «Луизу Эм»?
«Луиза Эм» была новейшим артиллерийским крейсером класса «Делавэр», она стояла на траверзе Рио для огневой поддержки операций, ведущихся в этом районе, и была подорвана совершено неожиданно полтора года назад, в один прекрасный летний день. Вернее, ночь. Взрыв был такой силы, что половину экипажа спасти так и не удалось. После этого случая североамериканский морфлот стал намного осторожнее: потерянный новейший крейсер – это не шутки…
– А это тут при чем?
– Да все при том. У меня на этом крейсере однокашник служил. Он тогда на берег в самоход ушел, девочки, то-се… Ну, и жив остался. И потом мы с ним на берегу встретились, он мне рассказал кое-что такое, что волосы зашевелились.
– Что именно?
– Да то. За пару дней до того, как «Луиза Эм» выдала свой последний в жизни салют, там побывали британцы из Корпуса наблюдателей. Он заметил, как один офицер совал нос совершенно не туда, куда бы следовало. И через два дня после этого «Луиза Эм» – бабах!
Сказанное было настолько неожиданным, что у Патона кусок застрял в горле.
– Ты чего?
– Да того?! Совсем деревянный! Ты сколько раз тут русских видел?! Хоть раз тебе русские здесь попадались?!
– Один раз. Помнишь тот случай на Рио Негро два года назад? Тогда…
– Помню. Трое русских. Скорее всего наемники. И все. Больше ни ты, ни я русских здесь не видели. Да, конечно, они профессионалы – но не настолько же! И мы тоже не ногой сморкаемся. Но ни одного русского. Они даже наблюдателей не прислали сюда, в Мексике есть, а здесь нету. А британцев – полно. Да и римлян – тоже немало. А насчет лодок, заходящих в устье реки, – все это чушь собачья! Тюлени постоянно в воде, датчики движения, это тебе не океан, черт бы все побрал. Вот и думай – почему мы так долго воюем…
– Ты хочешь сказать…
– Ничего я не хочу сказать, – боцман еще раз огляделся, – и тебе болтать лишнее не советую. Просто никогда не поворачивайся к ним спиной. И никому ни в чем не доверяй. Вот и все. Давай доедай свою капибару и пошли на воздух…
– Капибару?!
– Ну да… А ты думал, тут тебя говядиной накормят…
– Сейчас я…
Патон рванулся из-за стола с весьма недобрыми намерениями, но катерники, надсадно хохоча, удержали его.
– Еще один попался… Спокойно, братан, это и в самом деле говядина. С Адамса вертолет был, подвезли нам свежей аргентинской говядины. Говядина, говядина это…
Доев свой стейк, Патон уже хотел досыпать, но понял, что не заснет. Поднялся на верхнюю палубу, подошел к самым леерам. Его сразу же осветили фонариком – но узнали и оставили в покое. Накрапывал мелкий, нудный дождь, над океаном стояла, словно пелена, стена водяного тумана, скрывающего берег. Погода была нелетная, многие операции на воде также были свернуты. На смонтированной в носу вертолетной площадке, накрытые брезентом, мокли два вертолета – вооруженный «СиХок» и морпеховская «Си Кобра», еще две вертолетные площадки были свободны. Брезентом накрыты были и две затащенные на палубу и приваренные к ней сухопутные гаубицы М203, восьмидюймовки сухопутных войск, стрелявшие новыми снарядами почти на семьдесят километров. В брезентовых плащах стояли у пулеметов нахохлившиеся часовые. Вокруг ничего не было – только едва покачивающаяся на волне «Леди Би» и стена воды, отделяющая ее от окружающего мира мутная серая занавесь. Вода заливала весь этот проклятый мир, словно хотела поглотить его раз и навсегда, вместе с его ненавистью, злобой, жестокостью…
