Вставай, иначе ляжешь…
Отстегнулся, благо привязная система не была повреждена. Вертолет, слава богу, упал не набок, не перевернулся – он так и проехал брюхом по земле. Посадочную аппарель оторвало, Араб как раз и выбрался через дыру, зияющую на ее месте…
Целы…
Спецназовцы выбирались из вертолета один за другим. Бой затихал, высотка замолкла, подавленная пулеметно-пушечным огнем и ракетами. Вдалеке в пустыне что-то горело…
Машины, которые должны были доставить к цели основную группу, не появились.
– Обеспечить посадочный периметр! – хрипло проорал Терещенко, майор и командир их отдельной группы.
Привычная команда привела в чувство – кто бросился вправо, кто влево. Было непонятно, что происходит – похоже, террористы отступили на нижние этажи, под землю, готовясь дать последний бой. В любой момент могло быть активировано ядерное устройство, или еще какое, подложенное под емкости с ОЯТ, или графитом, или еще чем-то в этом роде.
Из вертолета вытащили пилотов. Отделались легким испугом – у первого два перелома, у второго – вообще ничего. Приказ в такой ситуации мог быть только один – второму пилоту приказали оттащить первого подальше от комплекса, в пустыню, и ждать помощи. Оружие выживания – пистолеты-пулеметы с глушителями, гранаты имелись у каждого, и больше ничего сделать было нельзя…
Разделились на две группы. Перед тем как выйти из прикрывающего их ангара – один из штурмовиков снял свой шлем, в котором он был похож на водолаза, на стволе автомата выставил его из-за угла. Выстрел – пуля солидно, увесисто ударила по титановому сплаву и пробила его насквозь, вырвав автомат из рук.
– Твою мать!.. – в голос выругался экспериментатор.
Ночной прицел, или еще хуже – термооптика.
Рецепты борьбы и с тем, и с другим были – сначала на улицу полетела одна шашка, затем – вторая. Первая давала плотный, густой дым, вторая плевалась чем-то ярким, только горело все это у самой земли и горело очень ослепляюще. В любом термооптическом приборе это выглядело как фейерверк.
Вертолетчик разобрался в ситуации, открыл прикрывающий огонь по зданию – снаряды в пушечных контейнерах у него были, но немного.
Араб бежал в мутной, освещаемой вспышками термоловушек тьме, бросаясь то в одну сторону, то в другую, целясь на вертолет, который лежал посреди улицы. Он должен был послужить хоть каким-то укрытием, и проверить, есть ли кто выживший в группе-два, тоже нужно. Все, что они сделают той численностью, какая у них есть, – это займут первый этаж высотки и обезопасят подходы к грузовому лифту и лестнице. Большего сделать невозможно…
Добежал. И не только он. Пока одни пытались выцелить неизвестно откуда бьющего снайпера, Араб полез в вертолет через разбитую вдребезги пилотскую кабину. Первым делом – проверил, отключено ли питание, машина могла и взорваться.
– Живые есть? – спросил он.
Вместо ответа лязгнул затвор.
Живыми были почти все, все-таки вертолеты строят довольно прочно, тем более такие – десантно-штурмовые. Вдобавок все успели пристегнуться к своим креслам, а кресла смягчили удар. Но «Миниган» сделал свое дело – погибли оба пилота, погиб и один из спецназовцев, сидевший первым в ряду и случайно попавший под очередь. Еще пятеро были небоеспособны.
Словно напоминание – четкий удар по вертолету, по его искореженному фюзеляжу. Тот же самый снайпер, гад…
– Сука!.. – выругался кто-то в голос.
– Цел?
– Да цел…
Дым добрался и сюда, кто-то бросил шашку вперед, чтобы обезопасить себя, все было в мутной мгле.
– Ты кто? – спросил один из бойцов, сидевших в вертолете.
– Араб. А ты?
– Дух. С третьего, про тебя слышал…
– Что не воюете?
– Повоюешь тут, выход один – вперед, на пули. Как раз собирались – сначала за ангары, потом вперед. С вами что?
– Бог миловал…
– Целы?
– Всё. Надо выходить.
Араб не успел договорить – кто-то за вертолетом закричал на русском, ругаясь последними словами. Ударила очередь.
– Что за?..
Ответом был удар. Вертолет лежал на боку – в днище и ударило. Да ударило с такой силой, что вертолет просто перевернулся и встал на крышу, окончательно искорежив ротор. С криками и руганью все повалились друг на друга, кто-то даже совершил неслыханное для спецназовца – выпустил из рук оружие.
Араб с трудом повернул голову – на него что-то навалилось или кто-то, по весу не меньше тонны. Перед его лицом была зубастая внедорожная автомобильная покрышка. Внезапно полыхнул прожектор, где-то вверху, но света хватило до самой земли.
Это были машины. Машины второй группы, пять из них все же остались на ходу. Собрав всех, кого можно было, кто способен был держать в руках оружие, они рванули вперед, не по дороге, а рядом с ней, оставив при раненых лишь одного человека. Жестоко, но по-иному нельзя.
– Назад! Назад сдай!
– Стой! Их там раздавит!
Снайпер в этот момент совершил ошибку – он выстрелил. Выстрелил и выдал себя, а каждая из бронированных машин имела средства самообороны – крупнокалиберный пулемет и ряд противозасадных приспособлений, в том числе пеленгатор снайперов
[100]
. С головной машины оглушительно долбанул пулемет – и на третьем этаже здания только искры полетели.
Но и пуля снайпера свою добычу нашла.
Бронированные машины остановились, подъехав к самому зданию – ожидать можно было всякого. Системы подавления работали на полную мощность – но если внутри города оборону планировали такие же умники, как те, кто подложил взрывчатку на втором километре дороги, можно было ждать сюрпризов и тут.
Но сюрпризов не было. Взрыва еще одного или нескольких фугасов не последовало.
– Начали!
Последние метры до здания они ехали под броней, набившись в тесные стальные коробки, как сельди в бочку, – многим не нашлось места на сиденьях, и они ехали на полу, что категорически запрещалось – при подрыве это повлекло бы, как минимум, несколько переломов, а то и смерть. Но выбора сейчас не было.
Первый этаж был чем-то завален, какие-то баррикады в сочетании с кусками стен и колонн, мебелью, тем, что осталось от дверей, от холла. Все готовы были открыть огонь, прицелы жадно шарили по выщербленным стенам и колоннам, пробивали пыльный сумрак, но стрелять было просто не по кому…
