— Можно сказать и так. Когда в Багдаде взорвался отель «Гарун аль-Рашид», я сидел на первом этаже в ресторане.
— Проклятые террористы! — генерал для полноты картины стукнул кулаком по столу, и это ему удалось очень убедительно. — Нигде от них нет покоя!
— Олегу Дмитриевичу тоже следовало бы о них побеспокоиться, — перебросил мяч на половину поля противника я, — учитывая специфику его объектов.
— Уже побеспокоились, Ваше Превосходительство. В Екатеринбурге-1000 мы создали особый отряд, подчиненный службе безопасности. В него мы собрали лучших из лучших, пригласили инструкторами британцев. Теперь я могу спорить на что угодно — лучшей группы по обеспечению безопасности в стране нет.
— Пригласили британцев? — иронически переспросил я.
— Да бросьте, сударь, — легкомысленнее, чем следовало бы, отмахнулся Олег Дмитриевич. — Британцы или русские, какая разница. У деловых людей различий меньше, чем вы думаете, потому что у нас есть общий интерес и универсальный язык общения — деньги.
— Не скажите. Интересы-то всё-таки у вас разные. Вы хотите заработать деньги, и британцы тоже хотят это сделать. А количество денег не бесконечно.
— Ну, я не в этом смысле. Я говорю, что британские специалисты в области охраны ничуть не уступают нашим. А кое в чем даже превосходят. У них есть постоянная практика. Например, один из инструкторов долгое время служил в Северной Ирландии.
Интересно — я его знаю?
— Не боитесь утечки информации? — прямо спросил я.
— Какой информации?
— Ну, хотя бы о предполагаемых контрактах и ценах на них.
— Господин посол, у нас ведь есть разделение полномочий. Британцы только отвечают за подготовку групп силовой защиты. Они же помогают добывать кое-какое оборудование. Есть специалисты по информационной безопасности, они следят за всеми, в том числе и за британцами. Дело поставлено как надо, ваше превосходительство.
Надежды юношей питают.
— Надеюсь, что это так.
Генерал зашевелился в своем кресле.
— Олег… Ты говорил, что тебя ждут во дворце.
— Да, да… когда начинаешь общаться с интересным собеседником, забываешь обо всём. Мы надеемся на вашу помощь, ваше превосходительство.
— Постараюсь оправдать ваши надежды… — с кислым выражением лица сказал я.
Мы с генералом молча сидели и ждали, пока за собеседником закроется дверь.
— Молод… — веско подытожил Скворец, когда дверь наконец закрылась, — непозволительно молод.
— Ну, о чем-то же думали, когда назначали его сюда? — примирительно произнес я.
— Да о чем там думают… — отмахнулся генерал. — Сейчас вместо инженеров готовят одних финансистов. Вот и этот — руками ни дня не работал.
— Зато хорошо умеет налаживать контакты.
— Лучше, чем следовало бы. Возит персов в ресторан и там поит их. Персы непривычны к алкоголю, и им мало надо, чтобы потерять ориентацию в пространстве.
— Тоже метод.
Разговор был исчерпан, надо было переходить к тому, ради чего я, собственно, сюда и приехал.
— Я посетил вас по делу, господин генерал.
— По какому же, господин Воронцов?
— По серьезному. Не терпящему отлагательств и весьма странному. Сегодня утром мне отдал визит посол Соединенного Королевства.
— Харрис? Эта пьянь? — усмехнулся генерал.
— Сударь, мне он не показался пьяным.
— Да бросьте. Он умеет держать себя в руках, когда ему надо, но когда дает себе волю, то это затягивается на недели. У него есть виноградники в ЮАР, но он предпочитает односолодовый. Пьянь пьянью, поверьте мне.
— Как бы то ни было сударь — он предъявил мне ноту.
— Ноту? Он что, с ума сошел?
Такое отношение к серьезному делу стало меня раздражать.
— Господин генерал, на вашем месте я бы не воспринимал это как шутку. Это серьезное, государственной важности дело.
Генерал сменил позу в кресле.
— Извините, Ваше Превосходительство. Наверное, и в самом деле стоит отнестись к этому серьезнее. Что же написано было в ноте?
— Пересказать полностью текст ноты я, увы, не могу. Но британский МИД обвиняет нас в том, что мы готовим вторжение в Афганистан.
— В Афганистан? Но зачем?
— Вот и я тоже думаю — зачем? Но британский МИД настроен серьезно.
— Это чушь.
— Чушь? А как быть с концентрацией войск у Заболя и Шахра? Это — тоже чушь?
Говоря это, я внимательно следил за невербальными реакциями генерала — опытному человеку они много чего могут рассказать. И то, что я увидел, мне совсем не понравилось. Взгляд на мгновение метнулся влево и вверх — собирается врать.
— Ах, вы про это…
Генерал выдержал паузу, я молча ждал.
— Я предупреждал, что эти шутки до добра не доведут, — наконец проронил он.
— Какие шутки? Не могли бы вы объяснить мне поподробнее?
— Это разведывательная операция. Цель — вскрыть систему ПВО противника в этом регионе, заставить бриттов включить локаторы, станции пассивного обнаружения — все, что у них есть. На этом основании нанести на карту позиции ПВО. Вот для этого и были предприняты учения с заблудившимися самолетами и всем прочим.
Оправдание было солидным, но только на первый взгляд, на взгляд профессионала, оно было детским лепетом. Ну, хорошо, вскрыли они позиции ПВО, нанесли на карты те места, где были засветки от работающих радаров. И что? На месте британского офицера, отвечающего за ПВО, первое, что бы я сделал, — это сменил к чертям все позиции ПВО и вывел бы установки из-под удара. Пусть они будут, возможно, не такими выгодными с точки зрения работы локаторов и наличия затрудняющих работу местников, зато я буду уверен, что мои установки не накроют первым залпом при начале вооруженного конфликта. И получается, что проделанная работа, если верить той цели, которую озвучил Скворец, проделана или впустую, или в расчете на то, что «противник глухой, слепой и вообще идиот».
— Господин генерал, если это разведывательная операция, могу я сообщить британской стороне, что ее опасения напрасны и боевая техника отведена от границы в места постоянной дислокации? Как я понимаю, эти места находятся на довольно большом удалении от границы.
Скворец немного замялся, но эта секундная заминка опять-таки сказала мне больше, чем последующие слова.
— Да, можете, сударь.
— Именно так я и сделаю. Поскольку вопрос прояснен до конца, не смею больше отвлекать вас от дел. Честь имею!
Генерал встал, протянул мне на прощание руку, я пожал ее. Уже у самых дверей я остановился.
