Так как в Грозном пахать было нечего – Исе ничего не оставалось, как вступить в бандформирование Басаева. Получил автомат, сородичи научили из него стрелять, хотя получалось не так чтобы хорошо. Ну, да автомат есть автомат – хлещешь и хлещешь, хоть какая-то пуля, но попадет. Да и зачем автомат? Вот они пришли в семью к русистам, которые продали кому-то квартиру и собирались уезжать – деньги они отобрали, а главе семейства вбили в голову гвоздь. И что? У этой свиньи было дома ружье – и он даже не попытался из него выстрелить.
Платил Басаев мало, поэтому деньги добывали грабежами. Тут Исе повезло – одному его сородичу по имени Зелимхан, который тоже был с Центороя, нужен был человек, который мог бы водить машину – бензовоз, потому что сам Зелимхан этого делать не мог. Бензовоз, конечно, не трактор – но что-то похожее на него, а права на дороге давно никто не спрашивал, кто как хотел тот, так и ездил. Вот Иса и стал подрабатывать – они с Зелимханом подъезжали к трубопроводу, когда там гнали девяносто второй бензин, там была дырка, заткнутая деревянным колышком, на котором было имя Зелимхана, они доставали этот колышек и присоединяли шланг со специальным переходником, который Зелимхану сделали за пятьсот долларов – и горючее текло в цистерну. Потом везли в Город и продавали тем, у кого были уже большие машины – бензовозы, они везли топливо в другие республики, потому что в Городе смысла продавать его не было, кто хотел заправиться, тот простреливал трубу и заправлялся. От этих доходов Зелимхан платил Исе – немного, но выходило вполне достаточно, и Иса не обижался, потому что у него не было ни своего бензовоза, ни дырки в трубе.
Потом началась война.
Война началась неожиданно – и в то же время ожидаемо. В республике было много людей, которые ненавидели Дудаева, потому что тот слишком много брал себе, ничего не давал другим, и вокруг него постоянно были отъявленные бандиты. Сам Басаев, когда они сидели вместе, мужчины из ополчения – сильно ругал Дудаева, говорил, что тот гад – но был на его стороне. Потом взбунтовался Горсовет, бунт подавили – но многие ушли на север и там начали готовить ответ, а русисты им помогали. Хасбулатов, Авторханов, Лабазанов, Завгаев – все они были против Дудаева, и это были авторитетные люди в республике. Иса знал, что среди оппозиционеров есть Казиханов, и он, доведись им встретиться – не преминет свести с ним счеты. Отряды Басаева участвовали в рейдах против оппозиционеров – но Иса заметил, что Басаев бережет свой отряд и старается не посылать его под пули, иногда даже саботируя прямые приказы. Оно и было понятно – в Ичкерии было мало кадровых военных специалистов, а кто был – были на стороне оппозиции почти все. Положить отряд – можно было запросто, а он полковнику Конфедерации горских народов Кавказа, воевавшему в Абхазии – еще пригодится, Басаев нюхом это чуял.
Потом, когда стало понятно, что оппозиции не справиться – пришли русисты.
Фатиму, которая была беременная – он отправил из Грозного и сильно потом пожалел об этом. Лучше бы она погибла рядом с ним. Сам он с Басаевым и его отрядом жег русские танки, пока в первых числах января нового года русисты не узнали порядок замены людей на позициях и не нанесли удар «Градом» аккурат в это самое время
[42]
.Тогда отряд Басаева потерял половину только убитыми, а из оставшейся половины многие были ранены, а кто и инвалидом стал – можно было говорить о полном разгроме басаевского отряда. Сам Шамиль в тот день едва не застрелился, Ису и некоторых других, раненных, вынесли ночью из Города и переправили в горы, а потом тайными тропами – в Дагестан, где тогда им помогали, а не встречали пулями. Поэтому-то он не участвовал в рейде на Буденновск, поэтому-то он и выпал из поля зрения российских спецслужб – его посчитали убитым, а потом просто забыли, потому что Ичкерия уже стала независимой, и все материалы на него пропали.
Фатиму убили. В их родной Центорой пришли омоновцы, и вместе с ними пришел Казиханов. Казиханов участвовал в фильтрации. Когда перед комиссией встала Фатима – на девятом месяце, – Дауд рассказал, кто она такая, и попросил у командира ОМОНа разрешения. Командир ОМОНа его дал – будь его воля, он бы вообще выстроил всех, до последнего человека, у рва и расстрелял. Война не располагает к пониманию врага, особенно после того, как третьего дня они нашли тела двоих солдат, которые пошли в самоволку и которых местные кастрировали и вбили в задний проход по бутылке. Получив разрешение, Дауд отвел Фатиму в сторонку и выстрелил ей в голову – надо сказать, что он ее не изнасиловал, как Иса изнасиловал его любимую девушку. Ребенок так и не родился, а тело Фатимы сбросили в общий ров и засыпали землей с бульдозера.
Иса выздоровел только тогда, когда закончилась война и русисты подписали капитуляцию в Хасавюрте. Казиханов, как ему сказали, сражался в здании МВД и погиб во время боев за Грозный. Мстить было некому. А мстить другим Казихановым было чревато – их было больше, а дело не столь однозначное, чтобы пускать с горы камень кровной мести всему роду.
Мстить надо было русским.
Тогда Иса пришел к своему амеру, теперь герою Республики Ичкерия, и сказал, что он хочет отомстить русским, всем русским – и спросил совета, как это сделать. Басаев – у него тогда появился кабинет, настоящий кабинет, как у большого начальника, и карта – отошел к карте, долго смотрел на нее – а потом сказал – вот! Вот эта вся территория – наша, та, которая должна принадлежать мусульманам. Ичкерия теперь свободна – но многие мусульмане по-прежнему находятся под пятой русистов. Добром это не кончится. Следующая война, которая будет, – это война за весь Кавказ, и он, Иса – ценный воин в этой войне, тем ценнее – что он не был в Буденновске и русисты не ищут его. Ему надо будет сказать, что он бежал от грабежей, найти себе женщину – тем более, что вдов много, а без женщины будет подозрительно – и поселиться в Русне. Там, куда они придут – и там должны быть готовы базы, схроны с оружием, явки. Когда они придут резать русских свиней – они придут не в голое поле, а на уже подготовленную инфраструктуру. Именно это – заключил Басаев – Иса должен сделать, если он настоящий чеченец, и это будет лучшая месть русистам.
Остальное было не таким-то сложным делом. Ему подобрали подходящую вдову по имени Малика, трое детей у нее было, муж погиб под пулями русистов, защищая Грозный. Мнением самой Малики никто не интересовался – в Чечне вдова – это существо даже не второго, а третьего сорта, с ней любой может делать все, что ему заблагорассудится, потому что нет мужчины, чтобы защитить ее. Когда в село спускаются с гор боевики, входят в какой-то дом и там есть вдова – то ее обычно отдают боевикам на потеху, всем вместе. Если боевиков нет – вдова обычно служит на положении рабыни (иногда и сексуальной, иногда просто рабыни) у близких или дальних родственников, а если таких не осталось – просто у односельчан. Теперь понятно, откуда берутся «черные вдовы»? Для них хоть в петлю, хоть в пояс шахида, хоть в захваченный кинотеатр – без разницы уже. Малике еще повезло, очень повезло – ей дали мужчину, который должен был теперь заботиться о ней и о ее детях, и она должна была поехать в Россию, туда, где нет войны. Иса ее не любил, не мог забыть Фатиму – но спать с ней спал, так появился четвертый ребенок, их общий, а потом и пятый. Остальные – тоже звали его отцом, потому что маленькие тогда были и ничего не помнили.
