Таким образом, дискредитированный суннизм на мировой арене стал все больше и больше уступать место шиизму — гораздо более агрессивной ветви учения, предполагающей войну, мученичество и постоянную ложь (такия). Государство, как форма общественного существования, благодаря глупым, непродуманным и не учитывающим местной специфики действиям тех же американцев все больше и больше подвергалось нападкам (справедливым!) экстремистов, предлагавших разрушить государства вообще и жить уммами, сообществами. Или — сделать теократическое государство, так как сделано в Иране.
Шиизм охватывает только десять процентов мусульманской уммы, не больше, а шииты составляют большинство лишь в двух странах: в Ираке и Иране. Но непродуманное вторжение США в Ирак, отстранение от власти суннита Саддама Хусейна, последовавшая за этим террористическая война привел к образованию крупных и хорошо вооруженных шиитских бандформирований, способных выполнять задачи во всем регионе Персидского залива. Точно так же плохо продуманная и закончившаяся крахом кампания Израиля 2006 года в Ливане привела к значительному усилению позиций Хезболлы в Ливане, шиитской и проиранской.
А количество рано или поздно переходит в качество, это такой закон диалектики.
— Сегодня вы вступаете на путь, ведущий в рай! Путь святого джихада! Путь завоеваний и защиты ислама от сатанинских ухищрений! Каждый из вас в течение этих месяцев должен отдать учебе всего себя, потому что сам Пророк сказал: кто научился стрелять, а потом забыл это дело — тот не из нас. Аллах акбар!
— Аллах акбар! — громыхнул ответно строй.
— Многие из вас погибнут, защищая свою страну и исламскую революцию, я не буду скрывать этого. Но наградой для вас будет рай, где вы встретитесь с теми, кто принял по воле Аллаха шахаду до вас. Прекрасна эта награда, Аллах акбар!
— Аллах акбар!
— Я и другие инструкторы в течение следующих месяцев будем учить вас всему тому, что знаем сами. Милостью Аллаха мы будем учить вас для того, чтобы вы смогли выполнить волю Аллаха и покарать неверных и лишь потом принять шахаду, если Аллах сочтет вас достойными ее… Аллах акбар!
— Аллах акбар!
Саргорд Бешехти почувствовал, что на него кто-то смотрит, смотрит в спину, он резко в гневе повернулся — он приказывал, чтобы его никто не смел беспокоить, пока он проводит первичное занятие с новобранцами — но, увидев того, кто смотрит на него в приоткрытые ворота ангара, он погасил свой гнев. Это был начальник учебного центра КСИР, сартип довом
[17]
Масуд Ширази.
— Сарван Хибаяни!
— Я, — вытянувшись, шагнул навстречу капитан Хибаяни.
— Закончите занятия с новобранцами. Обратите внимание на важность их пребывания здесь для дела джихада во всем мире и на необходимость плотно овладевать преподаваемыми здесь науками.
— Есть!
Саргорд вышел на воздух — в ангаре ощутимо пахло авиационным керосином до сих пор. С наслаждением вздохнул.
— Вы хорошо проводите занятия… — сказал Ширази. — Обращаете внимание на то, на что нужно обращать внимание. Пусть у нас нет таких самолетов и кораблей, как у большого Сатаны, но у нас есть двадцать миллионов людей, готовых умереть за исламскую революцию. Только поэтому большой Сатана боится атаковать нас.
— Так точно!
— Вы знаете сартипа Амлаши из штаб-квартиры?
— Никак нет.
Сартип довом достал пачку сигарет, с наслаждением затянулся. В Коране существовал хукм
[18]
на курение сигарет, но он все равно их курил.
— А вот он вас откуда-то знает. И немедленно приказал вам явиться к нему в штаб-квартиру. Срочно.
— Сколько у меня есть времени, господин генерал?
— Нисколько. Он прислал вертолет. Он ждет вас.
Сартип Амлаши, вероятно, обладал значительной властью, потому что вертолетов в Иране было не так-то много, действовал режим санкций, а у существующих — берегли моторесурс. Это был двухдвигательный «Белл-212»… когда-то, когда США для Ирана были не большим Сатаной, а лучшим другом, этот вертолет был заказан шахиншахом для своей армии, это был первый двухдвигательный вертолет «Белл», и сначала он производился для Ирана, лишь потом его заказал Корпус морской пехоты США. После того как американцы прекратили поставки запчастей — вертолеты эти, как и многие другие летательные аппараты, оказались прикованными к земле, из нескольких вертолетов собирали один. Лишь в двухтысячных годах Иран окреп настолько, что смог с помощью Китая, Северной Кореи и России освоить не только производство запчастей, но и модернизацию американской техники по своим оригинальным технологиям. Сейчас Иран модернизировал (самостоятельно!) все свои самолеты «С130», все вертолеты «Белл-212» и «АН-1» «Кобра». На базе старых F5 «Тигр» родились двухкилевые истребители, внешне чем-то напоминающие «Ф18» первых серий, американские «Ф14» «Томкэт» летали на русских двигателях, используемых в самолетах Микояна, запускали русские и китайские ракеты. Доходило до смешного — американцы, снимая с вооружения еще годные, не самые плохие истребители «Ф14» все их уничтожили (при этом храня более старые модели), потому что опасались, что запчасти от них продадут Ирану. Смех — да и только…
Часовой полет на вертолете — саргорд был единственным его пассажиром — завершился не в Тегеране, где было официальное здание центрального аппарата стражей, а рядом с ним, на одной из баз ВВС. Саргорд знал, что на этой базе ВВС есть подземные бункеры и расквартирована одна из частей специального назначения КСИР.
Сартип Амлаши оказался невысокого роста, худощавым генералом, загорелым и морщинистым. На одной из его рук не было двух пальцев, указательного и среднего, саргорд заметил это при рукопожатии. Заметил это и сартип, улыбнулся.
— Во время операции Кербела-пять я попал в руки иракских коммандос, приданных дивизии Хаммурапи. У нас тогда уже было мало боеспособных танков, и мы делали так: мотоцикл, водитель и пассажир с гранатометом. Точно так же мы убивали сатрапов шахиншаха, да покарает его Аллах своей рукой, гореть этому негодяю в аду. Теперь нам пришлось точно так же воевать с арабами — отстрелялся по танку и бежать. Пулеметные пули выбили наш мотоцикл, они убили водителя, хотя должны были убить меня. От меня они хотели узнать, где находится место сбора мотоциклистов, чтобы ударить по нему. Араб взял тонкую проволоку с ручками, которой он душил людей, и начал отрезать мне палец. Потом второй. Но я ничего не сказал.
— А как вы спаслись, господин генерал?
— Ударила наша артиллерия. Им стало не до меня, они запаниковали, а мне удалось выдернуть чеку из гранаты. Потом меня нашли… Аллах спас меня. Спас для каких-то других, более важных свершений, хотя я знал много других людей, которых он пожелал забрать себе. Но кто мы такие, чтобы оспаривать Его волю?
