– Да! Невероятно, но да! Он это называет заумным словом, от которого язык кочергой выворачивается. Слышь, Милов, как то слово звучит?
– Самопиар, – отозвался мужичок, все еще созерцая кучу камней.
– Самопиар??? – не удержался я от восклицания, услышав это до боли знакомое слово. – А это, стало быть, пиар-менеджеры? – Я указал на двух гоблинов, стоявших рядом с Миловым и переминающихся с ноги на ногу.
– Я не знаю, что такое пиар-менеджер, – произнес мужичок, поднимаясь с колен, – но чувствую, что эльф вы образованный и умный, раз свободно оперируете такими словами! Позвольте представиться, – поклонился он, подойдя ко мне ближе. – Меня зовут Милов Князь! Наскальный писатель! Небось слыхали? – Зараза! Даже имени моего не удосужился уточнить!
– Да нет. Откуда я мог о вас узнать? Или вы уже претендуете на мировую славу?
– Слабый гонг, – заметно расстроился Милов Князь. – Все дело в слабом гонге. Будь он сильней – мировая известность пришла бы, а пока же только Кубикус да Темпо Турбилон обо мне знают. А заказывал-то мощный, – повысил он голос, – чтобы весь мир узнавал, когда можно приобщиться к свеженаписанным мною премудростям. Гонг, между прочим, с ментальной составляющей, и посему его звуки, помимо всего прочего, должны доносить имя мое до необразованных масс серых обывателей.
– Милов, позвольте задать вам вопрос? – Я проникся уважением к этому человеку, так как еще никогда не встречал настоящих писателей на своем жизненном пути, пусть и пишет он на скалах. Тем паче его труд ценнее, нежели у бумагомарателей, поскольку ЭТА нетленка действительно останется в веках.
– Пожалуйста, задавайте.
– Почему вы выбрали столь необычное место жительства? И зачем вам эти гоблины?
– Место жительства выбрано не случайно. – Милов театрально поднял вверх указательный палец. – Здесь я могу сосредоточиться, не отвлекаясь по мелочам на вечно донимающие со своими просьбами власти города, где я до этого жил. То с эльфийского им переведи, то с гномьего, а то и вообще каракули орков переводить заставляли! Никакого покоя не было.
– Переводчиком работать заставляли? – сочувственно поморщился Истамирэль, никогда не друживший с языками.
Милов развел руками – дескать, деваться некуда было, потому и переводил.
– А гоблины?
– Из людей никто не согласился спуститься сюда – все до ужаса боятся дроу. Пришлось обратиться к знакомому шаману племени гоблинов Итья, чтобы он выделил мне самых интеллектуально развитых представителей рода.
– Дармоедов то бишь, – пояснили из строя гномов.
– Петрухха! – неожиданно рявкнул в сторону своих Костикдор. – Сейчас предупреждение на тебя наложу! Будешь еще в разговоры встревать.
– И как с ними жить-то? – подал голос Седрик, внимательно вслушивавшийся в разговор. – Хоть разговаривают на твоем уровне? В смысле, диалог могут поддержать?
– Могут. И актеры неплохие. Я их иногда в эльфиек переодеваю, когда вдохновения не хватает и наступает скука.
– В эльфиек??? – У меня даже мурашки по коже побежали, когда я представил эту картину. Он что, извращенец?
– Ну да, – пожал плечами тот. – Вы не подумайте ничего такого, просто наблюдаю, как они начинают обсуждать наряды друг друга и в конце концов дерутся. Смешно. – При этом Милов грустно вздохнул, затем наклонился, поднял свою треуголку, отряхнул и водрузил на голову.
– Самому не страшно было переезжать сюда? – заинтересовался Седрик. – Гномы-то более спокойные, выслушали и разрешили поселиться около своих границ, а вот жрицы могли и прибить, не спрашивая, кто таков и зачем прибыл.
– Он у нас не спрашивал! – оповестил нас Костикдор. – Поселился, и все!
– Но вы же позволили? – заметил я.
– Нам интересно стало, что с ним сделают вот эти. – Он ткнул пальцем в сторону Сиралосы, что той не очень понравилось. Глаза сразу же засветились скрытой угрозой. – Мы даже ставки делали, каким способом они его убивать будут. А когда умудрился выжить, он заслужил наше уважение. Мы оценили его смелость.
– Дроу, спрашиваешь? – решил ответить Милов на вопрос Седрика. – Они явились сюда с недобрыми намерениями, и мне пришлось бежать. Оказалось, что здесь неподалеку живет семейство гигантских пауков, в пещеру которых я по незнанию и забежал, ища спасения. Они почему-то меня не тронули, только третьего гоблина сожрали.
– Получается, что гоблинов было изначально трое?
– Да. Третий был самый умный, но одновременно и самый зловредный. Поворчать любил, – еще более горестно завздыхал Милов. – Спесивым его звали, как сейчас помню. Вредный, всегда правильный, любил обсудить истории становления различных королевств. А уж как обожал советы давать! Мясом не корми, только выслушай совет! Единственный из всего племени, имевший усы. Видно, пауки ту вредность и чрезмерную правильность учуяли да и оприходовали его, дабы ворчанием своим он не нарушал здешнего покоя.
Оба гоблина тут же захлюпали носами, приняв при этом траурный вид. Жалко родича.
– Как будто ты его не нарушаешь, выдалбливая зубилом свою рукопись, – проворчал рыжебородый. – Собирай манатки да езжай.
– Куд-д-да? – попятился от него Милов.
– Куда подальше! В те места тебя отвезем, откуда твой гонг до нас не достанет! – Костикдор протянул руку к мужичку, но тот проворно увернулся и отбежал к палаткам, спрятавшись за спины жриц, стоящих тесной кучкой.
– Никуда я не поеду! – запричитал он. – Как же я брошу здесь свои труды?
– Мы их выдолбим из камня, не повредив ни одну каракулю, и к тебе привезем, – отрезал гном, не решившийся подойти поближе к жрицам, за которыми укрылся Милов.
– Не поеду я, – заупирался тот. – Мне здесь хорошо.
– Зато нам не очень! – взревел гном, сделал несколько шагов вперед и остановился, встретив откровенно враждебные взгляды жриц. – Давайте его сюда, – потребовал он.
– Пусть живет здесь, – веско заявила Сиралоса, – он освящен вниманием Ллос!
– Живет здесь? – вкрадчиво переспросил Костикдор. – Да мы сейчас вас по самые уши в камень забьем!
– Попробуй! – зашипела та и выдернула хлыст. Хлыст!!! Ей успели выдать новый? Как я умудрился его не заметить?
Дальше события понеслись вскачь – гномы, дружно взревев, пошли монолитной стеной вперед, на них бросились гвардейцы, некоторые из них высоко подпрыгнули с целью приземлиться внутри отряда гномов; жрицы метнули атакующие плетения, и маги гномов им ответили тем же. По пещере полетели черные и синие молнии, из стен выстрелили каменные шипы и потянулись к дроу, с пола начал подниматься гранитный голем.
– Как всегда, – вздохнул я, уподобившись в этом Милову, который забился в палатку, как будто она могла его спасти.
Представление продолжалось еще несколько минут, по истечении которых все стихло.
