— А если в войсках подымется ропот? — спросил Ван Хоу.
— Тогда я придумаю, что делать, — успокоил его Цао Цао.
Выполняя приказ, Ван Хоу стал выдавать провиант малой мерой. Прослышав, что среди воинов растет недовольство и ходят разговоры, что якобы чэн-сян обманывает их, Цао Цао вызвал к себе Ван Хоу и сказал так:
— Я хочу кое-что попросить у вас. Необходимо успокоить воинов. Не поскупитесь.
— Что желает господин чэн-сян?
— Вашу голову.
— Я ни в чем не виновен! — воскликнул перепуганный Ван Хоу.
— Я и сам знаю, что вы не виновны. Но если я не казню вас, подымется бунт. Не беспокойтесь о семье, я обещаю вам обеспечить ее после вашей смерти.
Ван Хоу пытался что-то возразить, но Цао Цао кликнул палача; несчастного вытащили за ворота и обезглавили. Отрубленную голову выставили на высоком месте, а войскам зачитали приказ:
«Ван Хоу при выдаче провианта пользовался малой мерой и таким образом обкрадывал наших воинов; за это, согласно военным законам, он казнен…»
Волнение среди воинов улеглось. На другой день в лагеря был разослан приказ, гласящий, что если в течение трех дней город не будет взят, все военачальники поплатятся головой.
Цао Цао лично руководил воинами, засыпавшими городской ров землей и камнями. Со стены дождем сыпались на них стрелы и камни. Двух младших военачальников, которые в страхе пытались бежать, Цао Цао собственноручно обезглавил тут же у стены. Затем он сошел с коня и стал наравне с другими таскать землю и засыпать ров. Воодушевленное этим примером, войско бросилось вперед. Проломив ворота, большой отряд воинов ворвался в город. Противник не смог удержаться. Ли Фын, Чэнь Цзи, Ио Цзю и Лян Ган попали в плен живыми. Цао Цао велел отрубить им головы на базарной площади. Все дома и дворцы, воздвигнутые лжеимператором, были сожжены, а также все дома других преступников. Город был разграблен дочиста. Однако на совете, где решался вопрос, двинуть ли войска за реку Хуайхэ на преследование Юань Шу, Сюнь Юй заявил:
— В последние годы здесь был неурожай — с провиантом трудно. Если двинуть войска дальше, это будет утомительно для армии и бедственно для народа. Лучше сейчас вернуться в Сюйчан и подождать, пока созреет озимая пшеница, а потом, заготовив достаточно провианта, можно двинуться за Хуайхэ.
Цао Цао пребывал в нерешительности, когда ему доложили, что Чжан Сю при поддержке Лю Бяо снова взялся за грабежи и насилия, что в Наньяне и Цзянлине вспыхнуло восстание и Цао Хун не может сдержать врага; он уже проиграл несколько сражений и теперь прислал гонца уведомить о своем тяжелом положении.
Цао Цао немедленно отправил Сунь Цэ приказ переправиться через реку для устрашения Лю Бяо, и сам в тот же день стал готовить армию к походу. Лю Бэю он велел расположить войска в Сяопэе и заключить с Люй Бу братский союз. Когда Люй Бу уходил в округ Сюйчжоу, Цао Цао по секрету предупредил Лю Бэя:
— Я приказал вам расположиться в Сяопэе для того, чтобы осуществить план, который называется «вырыть ров для поимки тигра». Советуйтесь только с Чэнь Гуем и его сыном — это избавит вас от неудач. Я буду служить вам подмогой извне.
Они распрощались.
Цао Цао возвратился в Сюйчан. Ему сообщили, что Дуань Вэй убил Ли Цзюэ, а У Си убил Го Сы, и привезли их головы. Дуань Вэй захватил родственников Ли Цзюэ, более двухсот человек, и привез их в Сюйчан. Цао Цао велел всех обезглавить у городских ворот и выставить головы напоказ. Люди одобрили такое решение и радовались.
Сын неба собрал во дворце гражданских и военных чинов и устроил пир в честь установления спокойствия. Дуань Вэю был пожалован титул Истребителя разбойников, а У Си — Истребителя варваров, и обоих их отправили охранять Чанань.
Цао Цао представил императору доклад о том, что Чжан Сю наводит смуту, и он, Цао Цао, вынужден пойти против него войной. Император лично в своей колеснице проводил Цао Цао за город — это было летом в четвертом месяце третьего года Цзянь-ань [198 г.].
Цао Цао оставил Сюнь Юя в Сюйчане, а сам выступил в поход во главе большой армии. Повсюду, где проходили они, пшеница уже созрела, но народ при приближении войск разбегался, не смея приниматься за работу. Цао Цао послал людей объявить старикам в деревнях:
«Я получил повеление Сына неба покарать мятежников и избавить народ от зла. Ныне поспела пшеница, но я вынужден идти в поход. Старшие и младшие военачальники — все, кто позволит себе топтать пшеничные поля — будут обезглавлены. Военные законы строги, и народу бояться нечего».
Люди радовались и восхваляли Цао Цао, глядели на пыльную дорогу и низко кланялись. Когда воины проходили среди пшеничных полей, они спешивались и раздвигали руками колосья, боясь их потоптать.
Цао Цао ехал верхом. Вдруг посреди поля вспорхнул испуганный голубь. Конь от неожиданности шарахнулся в пшеницу и вытоптал значительный участок. Цао Цао немедленно вызвал к себе чжу-бо, чтобы выяснить, какая кара ждет его за потраву пшеницы.
— Разве можно судить чэн-сяна? — удивился чжу-бо.
— Я установил закон и сам же нарушил его, — заявил Цао Цао. — Народ не будет мне доверять.
Выхватив висевший у пояса меч, Цао Цао хотел заколоть себя, но люди его удержали.
— В древности, во времена Чуньцю, законы не применялись к знатным, — напомнил Го Цзя. — Вы не можете убить себя. Ведь вы предводитель огромной армии!
Цао Цао долго охал и вздыхал.
— Ну, раз уж в такой книге, как «Чуньцю», сказано об этом, я пока могу сохранить свою жизнь.
И тут он мечом отрезал себе волосы и, бросив их на землю, сказал:
— Вместо головы я снял с себя волосы.
Об этом были оповещены три армии, и воины, устрашенные таким примером, с почтением выполняли приказы Цао Цао.
Когда Чжан Сю узнал о приближении войска Цао Цао, он обратился с письмом к Лю Бяо, прося его оказать помощь с тыла, а сам вместе со своими военачальниками Лэй Сюем и Чжан Сянем вышел навстречу врагу.
Обе армии стали друг против друга. Чжан Сю выехал вперед на коне и, указывая на Цао Цао, закричал:
— Гуманность твоя фальшива, ты бесчестный и бесстыдный человек! Чем ты отличаешься от дикого зверя?
По приказу полководцев, с обеих сторон на поединок выехали Сюй Чу и Чжан Сянь. В третьей схватке Чжан Сянь был убит. Войска Чжан Сю понесли поражение. Цао Цао преследовал их до самых стен Наньяна. Чжан Сю заперся в городе. Цао Цао окружил Наньян, намереваясь взять его штурмом. Видя, что ров широк и вода в нем глубока, Цао Цао велел засыпать ров землей. По его приказу, из мешков с песком соорудили высокий холм и, приставив к нему лестницу, наблюдали за происходящим в городе. Цао Цао сам объехал вокруг городских стен.
Прошло три дня. Цао Цао приказал собрать кучу хвороста у западных ворот и подтянуть туда войско, якобы для того, чтобы подняться на стену. Заметив эти приготовления, Цзя Сюй сказал Чжан Сю:
