Алексея не покидало чувство, что эти странности связаны с «волчьими» снами. Особенно его смущал тот, где он вместе со стаей волков участвовал в Дикой Охоте. «А если это был вовсе не сон и я уже не совсем человек? – Молодой человек остановился, пораженный внезапно посетившей его мыслью, поднял рукав кафтана и с ужасом посмотрел на отпечаток волчьих зубов. – Нет, это уж совсем бред!» Чтобы успокоить себя, он решил все рассказать графу. Тот, по крайней мере, в таких вещах должен разбираться.
Граф беседовал с толстым господином в украшенном золотым шитьем кафтане. Сен-Жермен хмуро посмотрел на подошедшего молодого человека и сухо спросил:
– Куда вы пропали, господин Артемьев?
– Э-э-э… я танцевал, – смущенно пробормотал Алексей.
– Я видел, – буркнул граф и, обращаясь к сидевшему напротив господину, язвительно сказал: – Вот, полюбуйтесь, пан Сташевский, на моего ученика. Из молодых, да ранних! В первый раз на бал попал, а уже флиртует с племянницей хозяина.
Алексей покраснел и обиженно засопел. Желание рассказать Сен-Жермену о своих проблемах пропало.
– То так, то так, пан граф. Молодежь нынче поспешливая. – Господин осуждающе покачал головой и вернулся к прерванному разговору.
Речь шла о способах очистки и осветления драгоценных камней, и Алексей, заскучав, начал искать среди гостей младших Воронцовых – единственных людей, с кем здесь можно хоть как-то общаться. Александра нигде не было видно, а вот его сестра нашлась сама. Она выпорхнула из-за угла, как разноцветная бабочка, и, сделав реверанс графу, сказала:
– Позвольте, господин Сен-Жермен, я украду вашего ученика, а то, я вижу, он заскучал.
Граф хмыкнул и согласно кивнул. Девушка хитро подмигнула Алексею и взяла его под руку.
– А где ваш брат, Катя? Я не вижу его среди гостей. – Алексей старался идти медленнее, подстраиваясь под скользящую походку девушки.
– Александр? Он, наверное, сбежал в библиотеку и сидит там с книжкой. Да бог с ним – он терпеть не может балы. А у меня для вас есть нечто более интересное. – Девушка лукаво взглянула на молодого человека. – Вы, господин Артемьев, произвели впечатление на одну очень знатную даму, и она хочет, чтобы вас ей представили.
– Дама?.. – с тоской протянул молодой человек.
– Почему вы так погрустнели? Ай-ай-ай, Алексей Дмитрич, как можно впадать в уныние от возможности познакомиться с очаровательной и умной женщиной? – Катя хихикнула и добавила: – Поверьте, она совсем не страшная.
– Умная и очаровательная женщина одновременно – большая редкость, а я здесь уже встретил одну. – Алексей паниковал. Хватит с него знакомств, по крайней мере на сегодня. А уж знакомства с дамами и вовсе не входили в его планы.
– Вы таким образом делаете мне комплимент? – хмыкнула Катя, игнорируя скептический настрой собеседника. – Занятные у вас манеры. Но мне нравятся. Я думаю, ей вы тоже понравитесь… А вот и она.
Девушка подвела Алексея к даме в маске, с которой хозяин танцевал полонез. Если бы молодой человек знал обычаи великосветских балов того времени, то он бы понял, сколь высокое положение занимает эта молодая женщина с серьезным лицом. Стройная, с тонкой, затянутой в корсет талией и густыми черными волосами, уложенными в замысловатую прическу, она казалась надменной и даже чопорной. Алексей, и так чувствовавший себя неуверенно, совсем оробел.
Екатерина представила молодого человека своей подруге, которую назвала Софи, и, поклонившись, ушла. Дама некоторое время рассматривала его, как какую-то экзотическую зверушку, а Алексей смущенно молчал, не зная, о чем будет говорить с этой светской львицей. Пауза затянулась, и, чтобы выбраться из неловкой ситуации, Алексей спросил:
– А почему вы в маске?
– Вам не нравится? – Легкая улыбка тронула уголки губ женщины, но глаза оставались серьезными и даже грустными.
– Да нет, дело не в этом. Просто интересно, – еще больше смутился Алексей.
– Видите ли, молодой человек, маску люди надевают обычно для того, чтобы их не узнали.
– Значит, вы не хотите, чтобы вас узнали?
– Не хотела бы… – вздохнула Софи. – Но все равно узнают. Маска, скорее, знак того, что я не желаю быть узнанной, поэтому окружающие добросовестно делают вид, будто не понимают, кто перед ними. А я притворяюсь, что им верю. Такой вот двойной обман. И никому не нужный.
– Обман вообще редко кому действительно нужен, – заметил молодой человек. – Людям кажется, что, обманывая, они решают свои проблемы, а на самом деле они только еще больше их запутывают и сами запутываются. Я не люблю обманывать. Лучше промолчать.
– Вы высказываете весьма оригинальные мысли. И они мне определенно нравятся. А здесь все пропитано обманом. Люди хотят выглядеть не теми, кто они есть на самом деле, льстят, распускают вздорные слухи, даже не заботясь об их достоверности. И все это для того, чтобы выглядеть более значительными, прикоснуться к власти или погубить соперника.
– Вас кто-то обидел? – вырвалось у Алексея.
– Обида? – грустно усмехнулась собеседница. – Я настолько привыкла к ней, что уже и забыла, что это такое. Но довольно философии. Давайте лучше поговорим о вас. Кати сказала, вы приехали из дальней губернии, сбежав от отца?
Под внимательным и вопросительным взглядом Алексей смешался, затем решительно взглянул в глаза женщине и сказал:
– Я уже говорил, что не люблю обманывать, тем более мне не хотелось бы обманывать вас. Я действительно издалека, но это единственная правда из рассказа Кати. И не вините в этом ее, – торопливо заметил молодой человек, увидев, как нахмурилась Софи, – она лишь передала слова других. Простите, но я не могу рассказать вам правду и не хочу обманывать. Не заставляйте меня делать выбор… Пожалуйста.
Дама некоторое время колебалась, затем кивнула.
– Хорошо. Мне нравятся ваши прямодушие и честность. Сейчас это так редко встречается.
– Редко? Разве честь – не главное достоинство дворянина?
– Честь? – Женщина презрительно усмехнулась. – Честь нынче превратилась в половую тряпку, о которую все, кому не лень, вытирают ноги.
Софи задумалась и погрустнела, сразу утратив свое высокомерие, и превратилась просто в усталую женщину. Взяла Алексея под руку, и они медленно пошли в обход зала, стараясь держаться подальше от танцующих пар. Молодой человек некоторое время молчал, думая, как бы разрядить мрачную обстановку. Затем, только чтобы отвлечь спутницу от горьких дум, весело сказал:
– А вы знаете, Софи, я впервые на балу и очень боялся опозориться, ведь я даже танцевать не умею.
– Вот как? Вы никогда не танцевали, бедняжка? – Софи, наконец, весело улыбнулась. – Это ведь так прекрасно! Вы растворяетесь в музыке, в ритме, перестаете думать о своих горестях, и ваше тело становится легким, как пушинка, и плывет над землей. Вы, и правда, никогда не танцевали?
