Я заставила себя вернуться в кухню, выпила кофе. Руки противно дрожали, до вожделенного спокойствия было далеко. Поднявшись в спальню, я переоделась, нашла ключи от машины и вскоре покинула дом.
Я садилась в свой «Рено», когда услышала голос Алекса:
– В город собралась? – Он шел от калитки к моей машине и улыбался. Шорты до колен, просторная рубашка, на ногах шлепанцы. – Хотел искупаться и подумал, может, составишь мне компанию?
– Как-нибудь в другой раз.
Я уже была в машине, собиралась захлопнуть дверь, но Алекс придержал ее, наклонившись ко мне, и спросил совсем другим тоном:
– Что случилось? – Улыбка исчезла с его лица.
– Появились дела в городе.
– Я ведь сказал тебе вчера, все твои мысли как на ладони. Ты испугана, расстроена и нервничаешь так, что у тебя дрожат руки. В таком состоянии я тебя никуда не отпущу.
– Извини, но мне не нужно твоего разрешения.
– Яна, в таком состоянии не садятся за руль. Если у тебя срочные дела, я тебя отвезу.
– Мне сейчас не до дурацких препирательств. – Я попыталась закрыть дверь, мериться силами с Алексом было глупо. – Какого черта, а? – рявкнула я.
– У тебя два варианта: мы едем вместе, или ты не едешь вообще.
Тут я подумала, что причина его настойчивости вовсе не человеколюбие, как я могла предположить поначалу. Ему важно знать, отчего у меня руки трясутся и куда я собралась.
– У моей подруги проблемы, – сказала я.
– Если ты не хочешь, чтобы твоя подруга меня видела, она меня не увидит. Подвинься, – буркнул он ворчливо, и я покорно перебралась на соседнее кресло.
Что ж, он хочет знать, куда я еду, и он узнает. Интересно, как Алекс отнесется к моему намерению встретиться с матерью Виолы?
– Не возражаешь, если я переоденусь? – спросил Алекс, когда мы выехали со двора и он закрыл ворота. – Такой прикид хорош для пляжа, а у нас, как я полагаю, важная миссия.
Я молча кивнула, и мы направились к его дому. Притормозив на стоянке, он спросил, поворачиваясь ко мне:
– Чашку кофе?
– Поторопись, – буркнула я.
Он вышел, ключи от машины прихватил с собой, должно быть, опасался, что я его не дождусь. Кстати, мысль сбежать меня посетила, оттого я досадливо чертыхнулась. Вернулся он быстро, сменив шорты на джинсы, а сандалии на кроссовки. Протянул мне ключи.
– Если я сегодня твой водитель, то предпочел бы свою машину.
– Когда-нибудь слышал о медвежьей услуге? – съязвила я.
– Слышал. Уверяю тебя, это не наш случай.
Я побрела вслед за ним к его роскошной тачке, злясь на себя за это. Алекс из тех мужчин, что привыкли командовать. Похоже, он и мысли не допускает, что может быть иначе. Он завел машину и вопросительно взглянул на меня.
– В город?
– В Киреевск.
– А где это?
– В соседней области.
Он включил навигатор, на экране возникла карта, и я принялась ее разглядывать с преувеличенным усердием.
Поселок мы быстро покинули. Оказалось, что Киреевск совсем рядом, в нескольких километрах отсюда граница двух областей, а город располагался очень близко к границе. Лебяжий, Киреевск и место, где мы нашли Виолу, образовывали треугольник, если соединить три точки линиями. Я была в том состоянии, когда даже такая ерунда вызывает подозрения. Или не ерунда и в этом что-то есть? Место, где она родилась, место, где провела последние дни своей жизни, и то, где ее убили. Хотя этот факт под вопросом.
Я таращилась на экран с таким чувством, точно ждала озарения, внезапной разгадки… Но если озарение и блуждало рядом, то в тот день меня не посетило.
– Может быть, расскажешь, что за беда приключилась с твоей подругой? – спросил Алекс, косясь на меня.
– Ты сегодня мой водитель, вот и сосредоточься на дороге.
– Любовная драма?
– К чему задавать вопросы, ты ведь не сомневаешься, что я все просто выдумала.
– Не сомневаюсь. Так что тебе вдруг понадобилось в соседней области?
– Тебе известно место рождения Виолы?
– Ах, вот как… Значит, Киреевск?
– Там живет ее мать. Ты с ней знаком?
– Разумеется, нет. Тебя предстоящая встреча так взволновала или есть еще что-то?
– Дата рождения. Ее ты помнишь?
– Я же джентльмен, – пожал он плечами. – Тридцатое ноября.
– Теперь ты знаешь, когда я появилась на свет. Год тоже совпадает.
Он внимательно посмотрел на меня.
– И что ты думаешь по этому поводу?
– Я не знаю, что думать. Но в подобные совпадения не верю.
– И надеешься, что ее мать как-то это объяснит? – Я пожала плечами, а он кивнул.
Киреевск мало чем отличался от Павловска, в котором я была недавно. Те же пятиэтажки, та же площадь, правда, в центре площади оказался памятник Ленину. Разбитые дороги и пестрые вывески магазинов. Смени название на указателе, и запросто можно города перепутать.
Улица Мира начиналась прямо от площади. Дом номер тринадцать – унылое трехэтажное строение под шиферной крышей. Во дворе покосившиеся сараи, развешенное на веревках белье, две клумбы, заросшие крапивой, и бездомные собаки, лежавшие в тени.
Двери всех трех подъездов распахнуты настежь, судя по табличкам с указанием квартир, нам нужен тот, что в центре.
– Очки не снимай, – сказал мне Алекс. – Как бы не пришлось вызывать мамаше «Скорую». И дай мне возможность самому начать разговор.
– Ты собирался ждать в машине, – напомнила я.
– Передумал.
Мы поднялись по деревянной лестнице на третий этаж и позвонили в дверь, снабженную номером двадцать четыре. Не открывали довольно долго, и я начала нервничать. Наконец послышались шаркающие шаги, и хрипловатый голос произнес:
– Кто?
– У нас несколько вопросов к Крымовой Лидии Васильевне. По поводу ее дочери, – туманно ответил Алекс.
– Сколько можно ходить, – проворчали из-за двери. – Не можете убийцу найти, так и скажите…
Дверь открылась, и я увидела женщину, неряшливо одетую, с седыми волосами, стянутыми в пучок на затылке. Женщина опиралась на палку, взгляд отсутствующий, она как будто смотрела сквозь меня. В первое мгновение я подумала: она просто выпила лишнего, спиртным от нее действительно пахло, а потом стало ясно, она едва видит. Алекс это понял раньше меня, сунул ей под нос водительское удостоверение и представился следователем, имя, кстати, назвал свое.
– Да убери ты свои документы, – махнула рукой женщина. – Все равно не вижу, что в них написано. Пришли, так проходите.
