Пришлось рассказать.
– Я видела, как он говорил с Татьяной. По словам соседок, из ее дома через несколько дней после гибели Виолы доносился стук, бабульки решили, идет ремонт, но никаких рабочих не видели.
– И все это ты узнала за два дня? – удивился Алекс, я предпочла не замечать иронии.
– У Татьяны есть племянник, но последние полтора десятка лет его тоже никто не видел.
– Сомнительно, что булыжник швырнули бабки, мент, пожалуй, тоже не годится. Заманчиво предположить, что он ее таинственный любовник, но, зная Виолу… мент из райотдела вряд ли для нее фигура привлекательная. Она считала себя птицей высокого полета. Что ж такого должно было произойти, чтобы она обратила на него внимание? Остается племянник или кто угодно еще, о ком мы пока ничего не знаем.
– Мы? – подняла я брови.
– Только не говори, что тебя это удивляет. Ждать в сторонке, когда тебе оторвут голову, не совсем по-джентльменски. В конце концов, меня эта история тоже касается.
– Кстати, старушки сказали, что часто видели Виолу возле твоего дома. Ты случайно не знаешь, когда умер художник?
– Случайно знаю: в мае прошлого года.
– А Виола арендовала дом в сентябре… и здесь не сходится.
– Что должно сходиться? – не понял Алекс.
– Я подумала, он художник, а Виола интересовалась живописью…
– Возможно, ей просто понравился дом.
– Ну да, конечно…
– Яна, я понятия не имею, чем она занималась после нашей последней встречи, но, зная эту женщину, смело могу предположить: влезла в очередное дерьмо. И на этот раз все закончилось скверно для нее. Не ищи вселенских тайн, скорее всего, история банальна. У нее были весьма опасные знакомства и малопочтенная профессия. А еще большая склонность к шантажу. Эти три фактора и привели к ранней кончине. Дом, старушки и чей-то ремонт здесь абсолютно ни при чем.
– Наверное, ты прав… – сказала я, поднимаясь, взяла клочок газеты и сунула его в карман.
– Не хочешь показать это полицейским? – спросил Алекс.
– Одному-то уж точно покажу.
Я спустилась с веранды, Алекс шел за мной.
– Считаешь, я нуждаюсь в охране? – задала я вопрос, когда мы брели в сторону моего дома.
– Надеюсь, что нет. – Он вдруг взял меня за плечи, развернул к себе. – Ты не похожа на нее. И меня это очень радует. – Он коснулся губами моих губ всего на мгновение, это даже нельзя было назвать поцелуем, а если все-таки поцелуй, то вполне невинный, и все равно я разозлилась. С чего он взял, что может вот так себя вести? Я хотела сказать что-то резкое, но пока придумывала фразу, собственное поведение вдруг показалось глупым.
– Я забыла у тебя фонарик, – сказала я через минуту.
– Вернемся?
– Заберу завтра.
– За тобой забавно наблюдать, – улыбнулся он. – Все твои мысли как на ладони.
– О чем ты?
– Обещаю, что в следующий раз спрошу разрешения, прежде чем тебя поцеловать.
Утром я позвонила Арсению, ему уже давно пора объявиться, если он всерьез собирался мне помочь. Моему звонку он вроде бы обрадовался.
– Как отпуск? – спросил весело.
– Отлично. Новости есть?
– Есть: девушка не может быть твоей сестрой, если ты по-прежнему не допускаешь мысли, что твой отец изменял твоей матери. Вы родились с ней в один год…
Я не успела еще осознать эту новость, как Арсений вдруг пораженно чертыхнулся.
– Что? – нетерпеливо спросила я.
– Мистика какая-то… она родилась тридцатого ноября. Я ничего не напутал, это ведь дата твоего рождения?
– Не напутал, – с трудом отозвалась я.
– Место рождения – город Киреевск. Это в соседней области. Там до сих пор живет ее мать.
– Адрес есть?
– Улица Мира, дом тринадцать, квартира двадцать четыре. Крымова Лидия Васильевна.
– Что еще?
– Несколько лет Виола жила за границей. Вернулась в июле прошлого года, снимала квартиру в нашем городе. Нигде не работала. На что жила, неясно. Но, судя по всему, деньги у нее водились. О жизни за границей ничего конкретно не известно, мне, я имею в виду. Мой приятель говорил об этом весьма неохотно, но, судя по всему, у нее возникли проблемы.
– А конкретней?
– Говорю о своих догадках, приятель обходился намеками. Жизнь ее не была безгрешной, возможно, связь с криминалом, проституция. Могла задолжать кому-то, или кто-то решил, что она ему задолжала. Одна из версий – убийство из мести. Скорее всего, девушка вернулась в Россию в надежде на то, что здесь ее оставят в покое. Говоря попросту, рассчитывала спрятаться. Наверное, поэтому жила не у матери, а выбрала наш город, и к родне поближе, и найти ее тут будет нелегко. К несчастью, она ошиблась.
– Это одна из версий. А что с другими?
– Я задал тот же вопрос. Мой приятель говорил весьма обтекаемо и поспешил разговор прервать, сославшись на дела. Извини, но это все.
– Спасибо.
– А ты где? – встрепенулся он, но я сделала вид, что вопрос не услышала, и отключилась.
Опустилась в кресло и несколько минут пялилась в пустоту. Мы родились с Виолой в один год и в один день. Действительно мистика. При этом мы фантастически похожи. Даже если допустить, что мой отец был ее отцом… Мама забеременела в тридцать девять лет, возможно, он уже отчаялся когда-нибудь стать отцом и завел роман с женщиной помоложе. Вдруг выяснилось, что мама беременна, он не смог уйти из семьи, а та, другая, родила ребенка в надежде, что отец ее не оставит, или просто хотела этого ребенка. Что отца связывало с Киреевском? Откуда мне знать, если в те времена меня еще на свете не было. Командировка, к примеру, или женщина уехала туда позднее, уже после рождения дочери.
Я смогла убедить себя: все так и было. Но почему отец промолчал о том, что у меня есть сестра. В последние годы хранить тайну уже не было смысла. Он так переживал смерть мамы, в таком состоянии тянет покаяться в грехах, встретиться с родным человеком… А вдруг отец не знал, что где-то у него есть дочь? Это куда больше похоже на правду. Уверена, папа никогда бы не бросил своего ребенка, встречался бы с ней, помогал материально… И рассказал бы мне об этом несколько лет назад, это избавило бы его от многих неудобств. В конце концов, ему не пришлось бы встречаться с дочерью тайно, он пригласил бы ее в свой дом… Возможно, Виола жила к тому времени за границей. Я вздохнула с облегчением, но тут же возник очередной вопрос, вызвавший не просто сомнения, а беспокойство, быстро переходящее в панику. Какова вероятность подобного сходства двух единокровных сестер? И еще: дата рождения. Две женщины, беременные от одного мужчины, рожают ему детей в один день?
Я вскочила и бросилась в ванную, почувствовав дурноту. Глубоко дыша, пыталась унять дрожь, дважды умылась ледяной водой. Поговорить с отцом? Я представила его лицо и в панике замотала головой: не смогу. Есть человек, который знает ответы на все вопросы. Мать Виолы.
