— Бабушка, — к ней подскочил Эдик и сунул в руку старушки один новенький «конф», — это покупатели. Они те самые пластиковые фишки, что дедушка собирал, купили.
Хозяйка моментально успокоилась, задумалась — будто в каком-то лёгком ступоре застыла на месте.
— Ну, мы пойдем. Пора нам, — сказал мой командир и направился к выходу.
Однако бабушка встрепенулась, перегородила дорогу и, чуть подавшись вперёд, сказала:
— Подожди, военный, есть у меня для тебя кое-что особенное. — Последнее слово она выделила очень чётко. — Подождите здесь.
Старушенция умчалась наверх, а мы переглянулись и остались на месте. Бабушка Эдика вернулась через пять минут, в руках у неё была какая-то тряпица. Бережно, как драгоценность, она развернула кусок ветоши, и на руке её остался лежать небольшой блестящий футлярчик из неизвестного мне металла.
— Мой муж сказал, что это самое ценное из того, что он собрал в Эпоху Хаоса, а потому я хранила его отдельно. — Бабуля протянула футлярчик Черепанову. — Это что-то по военной части, и мой благоверный купил его у какого-то бывшего генерала за половину бараньей туши. Цена по тем временам очень большая, а значит, вещь стоящая. Если заплатишь по справедливости, монет десять, то отдам.
Капитан взял этот продолговатый футлярчик и повертел в руках.
— Надо же, на титан похоже.
Он открыл крышку. В пенале оказалась флешка, тоже металлическая.
— Да-да, — закивала старушка, — титан.
Черепанов цыкнул зубом:
— Надо посмотреть, что внутри. Такие вещи наобум покупать не стоит.
Ротный направился к компу Эдика, воткнул флешку в разъём и принялся просматривать находящуюся в нём информацию, которой оказалось почти четыре гигабайта. Бабуля уволокла своего внука в угол и что-то ему стала объяснять, а я присоединился к своему командиру.
Большая часть залитой в накопитель инфы была военными картами Северо-Кавказского военного округа с обозначением всех важных до Хаоса объектов и инфраструктуры, а всё остальное — самой обычной канцелярщиной, военными планами, приказами, списками и инструкциями. Прикинув, какую пользу из всего этого можно извлечь, пришёл к выводу, что цена, которую просит старуха, вполне приемлема. Уставы и инструкции — барахло, конечно, но по ним можно определить точное местоположение военных частей и складов, опять же, карты имеются, и если заниматься конкретно поиском и вскрытием наследия древних, то вполне может так случиться, что будет найдено что-то стоящее и уцелевшее до наших дней. Минут двадцать мы не отрывались от монитора, но бегло просмотрели не более трети всего, что было на накопителе.
— Командир, — обратился я к капитану, — что решил?
Оглянувшись на Эдика и его бабушку, всё так же увлеченно о чём-то шушукающихся, он ответил:
— По-хорошему, эту флешку надо нашим генералам отдать. Здесь самые подробные военные карты на момент прихода чумы, а самое главное, координаты командных пунктов и заглубленных подземных бункеров. Большая часть была разграблена ещё в перестройку, остальное — в смуту, но что-то всё же должно было уцелеть. Можно было бы и самим заняться разработкой такой жилы, но что хотели, мы уже нашли, и жадничать не стоит, а то погорим.
— Я так же думаю, командир, но Эдика сдавать не хочется, у него ведь всё его богатство отберут, а потом и у нас. Давай выкупим у бабули носитель, инфу себе перекопируем, хоть прямо сейчас, а саму флешку сдадим в Генштаб, да и всех делов. Вроде как случайно, ещё в Новороссе нашли. Тем более что, как я в СБ слышал, там месяц назад отдел создали, который компьютерами и информацией занимается. Если там специалисты хорошие, то быстро разберутся, что к ним в руки попало.
— Пожалуй, так и сделаем, — согласился капитан, — прямо сегодня, пока к себе не уехали, заедем в Генштаб и передадим носитель в этот самый отдел. Доставай опять свой ноут и информацию копируй, а я пока с бабулей расплачусь и с внуком переговорю, чтоб помалкивал о том, что мы у него были. Ничего противозаконного мы не делаем, но лишний раз светиться никакого интереса нет.
— Это правильно, — пробурчал я и принялся за дело.
Через два часа мы снова были в центре города, всего в одном квартале от Серого дома и президентского дворца. Перед нами возвышался ещё один новострой последнего десятилетия — шестиэтажное монументальное здание Генштаба. Капитан направился внутрь, а я стал прогуливаться возле машины, и тут, едва не сбив с ног, на меня налетела молодая и невероятно красивая женщина. На вид чуть старше двадцати лет, шатенка, черты лица мягкие и округлые, одета в свободный светло-голубой сарафан — очень по-летнему, на ногах дорогие кожаные сандалики, а на плече — стильная сумочка. Вот и всё, что я успел выхватить из её облика в самый первый момент.
— Ой, извините, — сказала она мягким бархатистым голоском, который показался мне очень знакомым.
— Ничего страшного, случается. — Мой ответ был учтив, короток и нейтрален.
— Марина Алексеева, — представилась она.
— Александр Мечников.
Женщина поморщилась и спросила:
— Вы не узнали меня?
— Нет, — пожал я плечами, — вроде бы впервые вас вижу. И честное слово, если бы я был с вами знаком, то в любом случае не смог бы забыть.
Она засмеялась и представилась ещё раз:
— Я — Марина Алексеева, специальный корреспондент радио «Голос Столицы». Неужели вы не слушаете наши радиопередачи? Обычно если не меня, то мой голос узнают сразу.
«Конечно же вот откуда мне её приятный голосок знаком», — подумалось мне, и, сделав виноватое лицо, я ответил:
— Извините, Марина, разумеется, голос ваш узнал, но никак не мог предположить, что самая популярная журналистка Конфедерации может вот так, без охраны, гулять по улицам столицы. Слушаю только ваше радио, большой ваш поклонник, но человек я дикий и в столице бываю нечасто.
— Понимаю, — она кивнула на нашивку, красующуюся на левом рукаве моего камка, — спецназ.
— Ну почему сразу спецназ? — постарался я принять самый простецкий вид. — Нашивка — это только обозначение того, что я гвардеец из Четвёртой бригады.
— Не-е-ет, — протянула она, — меня не обмануть. В своей профессии я мастер и сразу вижу, кто и откуда.
— А если честно? — Улыбка покинула моё лицо, и на всякий случай я оглянулся, чёрт его знает, откуда беда нагрянуть может, и то, что Кара назначил награду за мою жизнь, забывать не стоило.
— Если честно, то я была в здании Генштаба, когда ваш командир проходил через КПП и представлялся дежурному офицеру. Мне подумалось, что было бы неплохо взять интервью у самого настоящего бойца с передовой линии.
— И столкновение на улице, где прохожих раз-два и обчёлся, не случайность?
— Конечно, мне ведь надо было как-то разговорить такого сурового сержанта, как вы. — Она мило улыбнулась, и я понял, в чём её основной козырь. Невозможно злиться или обижаться на женщину с такой обворожительной и обезоруживающей улыбкой. — Так как насчёт интервью?
