– Ага, вот, пожалуйста. Петр Водорябов проживает в Абинске, на юге России-матушки. – Семен Семеныч вытащил булавку из карты. – Хорошее место, воздух степной, вольный, а до моря и гор прямо рукой подать.
– Благодарствую, Семен Семеныч! – с чувством сказала баба Ванда, доставая из пластикового пакета упаковку дорогого кофе. – Я тут тебе гостинец принесла, кофе твой любимый. И пошептала над ним, тебе на пользу пойдет.
– Вот и славненько, – потер сухонькие ладони колдун, – отдай Виолетке, пусть на кухню отнесет. Ну ступайте себе, барышни, занят я очень. Времени у меня в обрез… – Он вернулся за письменный стол и снова принялся кликать на клавиатуре.
Баба Ванда подтолкнула в спину Корделию и Ниночку, и они вышли из комнаты колдуна на цыпочках. Виолетта проводила их до двери. В прихожей она и Ванда распрощались как родные, с поцелуями и обещаниями созвониться.
– Ох, – сказала Корделия Ванде, когда они спускались в лифте, – прямо не верится, что все так просто! Этому деду в милиции бы работать опером… Ему бы цены не было.
– Так он и помогал органам, лет сорок с ними общался. Преступлений загадочных видимо-невидимо раскрыл, – без тени улыбки отреагировала на шутку баба Ванда, – теперь на покое. Сколько вот по-вашему ему лет?
– Лет семьдесят, наверное? – предположила Ниночка, а Корделия только кивнула в знак того, что присоединяется к мнению сестры.
– Сто четыре годика! – поведала баба Ванда и рассмеялась, глядя на их удивленные лица.
Они вышли из подъезда, сели в машину.
– Сначала на Сретенку, а потом в Останкино, – сказала баба Ванда шоферу.
Тот кивнул, запустил движок и ловко тронулся с места. Через минуту «Волга» присоединилась к потоку машин на Ленинградском проспекте.
– Искать Петра Водорябова должен чужой человек, привезти его сюда надо не позже чем через четыре дня, обряд надо провести строго в полнолуние, – сказала баба Ванда, оборачиваясь к сестрам со своего переднего сиденья, – есть у вас такой человек?
– Можно Малышкина отправить, – нерешительно промямлила Корделия: мужа отпускать в эту непонятную частную командировку ей не хотелось.
– Ну Корделия, ты хоть слушай, что я говорю! – рассердилась баба Ванда. – Я же ясно сказала – чужой! А Малышкин Водорябову зятем приходится!
– Я, кажется, знаю, кто может нам помочь, – задумчиво произнесла Ниночка…
Радостно болтая и стараясь перекричать друг друга, спасатели и спасенный двинулась по темным запутанным коридорам и туннелям в обратном направлении. Грызлов бежал впереди, время от времени останавливаясь, чтобы подождать друзей. Алиса несла Брюсову трость, Швыр и Юля замыкали шествие, а профессор уверенно держался середины. О своих болезнях он давно позабыл и чувствовал себя теперь лет на двадцать моложе. Громыхая и лязгая железными сапогами, он увлеченно рассказывал ребятам о Брюсе. Его не переставали удивлять перемены, произошедшие с этим великим ученым.
– Он ведь был очень прогрессивным человеком для своего века, – вот послушайте…
Брюс первым создал географическую карту российской территории от Москвы до Азии, а еще он нарисовал астрологическую и геолого-сейсмическую карты города. Иосиф Сталин приказал, чтобы метро строили, руководствуясь астрологической картой Брюса. Поэтому число станций на Кольцевой линии двенадцать, точно в соответствии со знаками зодиака.
Брюс твердо был уверен, что Москву надо возводить, используя астральный принцип концентрических окружностей, вложенных одна в другую. Есть свидетельства историков, что большевики, прокладывая дороги на месте садов и бульваров, пользовались именно его астрологической картой. Так что и Садовое, и Бульварное кольца – это наследие Брюса.
Великий чернокнижник предупреждал, что нельзя вести плотную застройку в центре Москвы, вдоль Кремлевской набережной, в Кремле, на Дмитровке, потому что там много подземных пустот и дома могут там проваливаться или оседать. Чему есть немало примеров, если верить прессе. Предвидел Брюс и угрозу оползней на Воробьевых горах неподалеку от Москвы-реки. Построенное вопреки его предупреждениям новое здание Академии наук пришлось укреплять сразу после постройки.
Брюс считал, что жить надо в районе Кузьминок, зато для увеселения, развлечений и винопития нет лучше места, чем то, где сейчас построен на берегу Москвы-реки Белый дом. А самые гиблые московские места – Перово и начало Кутузовского проспекта. Любой гаишник не даст соврать, что самые нелепые и непонятные дорожные аварии происходят чаще всего именно там. Просто Бермудский треугольник какой-то!
– Если Брюс такой умный, то почему такой вредный и злой? – спросила Алиса.
– Умные люди, к сожалению, не всегда бывают добрыми, – со вздохом ответил профессор…
Внезапно Грызлов остановился, повел носом. Затем несколько раз повернулся на месте и крикнул, что чует где-то рядом большое скопление нечисти. Йерубы, морт-паззлы, смертбусы – короче, полный комплект негативно настроенных темных сущностей. Грызлов еще раз с шумом потянул воздух ноздрями.
– Там кроме нечисти всякой есть человек. Я его чую! – Черный нос домового смешно сморщился. – Точно вам говорю, там человек!
– Пойдемте посмотрим, – сказала Алиса.
– А это не опасно? – спросила осторожная Юля.
– А вдруг человек в беде? – возмутился Швыров. – Вы с нами, профессор?
– Разумеется, – ответил Серебряков. – Можете на меня рассчитывать.
– Тогда нам вот в этот проход, – показал лапкой Грызлов.
До ловушки оказалось рукой подать. Перед глазами удивленной компании возник медленно вращающийся гигантский мыльный пузырь. Его прозрачные стенки были покрыты радужными разводами, и сквозь эту тонкую пленку был виден человек, окруженный самой разнообразной нечистью. Все это вместе взятое напоминало гигантский сферический аквариум, приводимый в движение невидимым механизмом. Грызлов разглядел мертверов, его передернуло от неприятных воспоминаний.
– Это Кокон Велиара, – авторитетно заявил он. – Мне бабушка про него рассказывала!
– Согласен, – сказал профессор, – темпоральная ловушка, в ее состав тоже входит флогистон. Интереснейший феномен с точки зрения науки!
Юля, завороженная переливающейся всеми цветами радуги пленкой, подошла к ней вплотную и несмело протянула руку. Стенка ловушки мгновенно отреагировала и выгнулась в ее сторону.
– Осторожно! – истошно завопил Грызлов. – Ты что делаешь? Ведь тебя затянет, глазом моргнуть не успеешь!
Юля испуганно отпрянула, но Алиса уже успела сделать шаг вперед, чтобы разглядеть человека внутри Кокона. Стенка отодвинулась от нее и даже слегка прогнулась внутрь, будто испугалась чего-то. Алиса приблизилась еще на полшага, и на стенке ловушки проявилось изображение Гермеса. Ах вот в чем дело! Она сорвала кулон с шеи и поднесла его еще ближе к стенке воронки.
На ней рельефом выступило увеличенное изображение крылатого бога, оно выступало над поверхностью все больше и больше, пока не стало выпуклым, как барельеф. Тут по гладкой поверхности воронки прошла рябь, раздался громкий хлопок, как от разрыва петарды, и кокон лопнул, словно гигантский воздушный шар, наполненный водой.
