Ее передернуло при воспоминании о тряпках Сони на рабочем столе Хью. Неужели она так жестока?
— Я звонил в больницу, — сказал Хью.
Соня дернула обнаженным плечиком и взяла фруктовый салат с бокового стола.
— В случае чего они бы сами позвонили.
— Ночь он провел спокойно, — холодно продолжал Хью. — Я им сказал, что ты сейчас же приедешь.
Глаза Сони вспыхнули. Эми была потрясена — столько читалось в них злобы.
— А как же! — Соня обогнула Хью и спокойно села.
В открытые окна врывался запах роз, но здесь, на террасе, воздух был пронизан враждебностью.
Эми подошла к столу и взяла стакан апельсинового сока.
— Вы, наверное, очень беспокоитесь, — сказала она тихо, проходя мимо Сони.
— Переживу.
Эми обернулась как раз в тот момент, когда Соня ела ложкой ананас. Ее поведение было непонятным. Хью с угрюмой миной сел напротив Сони.
— Он болен и стар. Если вы что-то выкинете…
— То что? — с вызовом спросила она, кладя ложку. — Он тебе ни за что не поверит, Хью. Говори ему, что хочешь.
Хью наклонился вперед, глаза его светились бешенством, но голос прозвучал спокойно и размеренно:
— Ты, наверное, удивишься…
— Хью, — вмешалась Эми. Кто-то шел, надо было заставить его замолчать.
Хью понял ее взгляд. В дверях появились полковник Льюис и его супруга.
— Доброе утро.
Взгляд полковника, скользнув мимо Хью, остановился на Соне.
— Соня, моя дорогая, как он?
Глаза на только что румяном лице Сони каким-то чудом вдруг наполнились слезами.
— У него все хорошо, но я должна поехать в больницу. Уверена, вы меня поймете.
Эми не верила своим глазам. Зрелище было достойно «Оскара». Она посмотрела на Хью. Тот сидел не шелохнувшись, с каменным лицом. Впрочем, иного он, наверное, и не ожидал.
— Хью и Эми позаботятся о вас. А я должна быть со своим мужем, — добавила Соня и быстрым шагом вышла из комнаты.
— Бедная девочка, — сказала миссис Льюис, провожая ее взглядом. — Такое горе. Но Ричард поправится, как вы думаете?
— Так нам сказали.
— Он ваш крестный? — повернулась гостья к Эми.
— Он друг моих родителей. Пожалуйста, угощайтесь, — перевела Эми разговор на другое, делая приглашающий жест рукой.
Следующие полчаса были заняты хлопотами с гостями Ричарда. У Эми не было ни минуты, чтобы подумать. Все очень беспокоились за Лейтвейта и, поев, не задерживались.
Эми как-то не обратила внимания на то, что Хью куда-то уходил, пока он не подошел к ней и не прошептал на ухо:
— Я заказал для тебя такси. Будет через полчаса.
— А Соня…
— Она уже уехала в своей спортивной машине. Поедет ли она прямо в больницу или еще куда, не знаю.
Эми обвела взглядом последних гостей.
— Я могу остаться, если нужно.
Он начал качать головой еще до того, как она договорила.
— Поезжай домой. Как только будет что-то новое, я сразу тебе позвоню.
— Я подожду машину у входа.
Хью мельком кивнул и переключил свое внимание на Рэдвел-Петерсонов, которые о чем-то его спрашивали. Эми взяла с бокового стола свою сумочку, автоматически проверила ключ и, повернувшись, попрощалась. Хью не обернулся. Он продолжал разговор об ирригации.
Идти было физически больно. Ее так волновало все, что произошло здесь, а для Хью она была всего лишь еще одной гостьей, которую надо спровадить.
Просторный холл был совершенно пуст. Эми стояла у входной двери, высматривая такси. Вот машина показалась в конце подъездной дороги, и она пошла ей навстречу, оглядываясь, не выйдет ли Хью. Никого. Он занят, а они уже распрощались. Ничего не остается, как уехать.
День тянулся и тянулся. Каждые несколько минут Эми смотрела на часы. Свой ланч она съела в полном одиночестве. Новостей не было. Телефон молчал.
Эми рассеянно взяла из вазы яблоко и съела почти половину, когда вдруг поняла, что совершенно не голодна, и сердито швырнула огрызок в мусорную корзину.
Еще раз она бросила взгляд на часы, когда варила кофе. Минутная стрелка словно застыла на месте и не двигалась. Ну хоть позвонил бы!
Но стоявший на столе серебряный аппарат молчал, насмешливо подмигивая ей. Эми принесла кофе в библиотеку и стала листать газеты в поисках кроссворда. Желание позвонить Хью было почти непреодолимым, но она держалась. Если ему захочется поговорить с ней, он позвонит, все очень просто. Может, ему нечего ей сказать?
Она вернулась к кроссворду, но скоро обнаружила, что подчеркивает слова, не пытаясь их разгадать. Отшвырнув газету, Эми закрыла глаза и позволила владевшим ею чувствам свободно вылиться слезами. Она плакала, сама не зная из-за чего. Все было хуже некуда.
Прошел обед. Голова у Эми разболелась, в висках стучало, глаза словно кололо иголками. А от Хью ни весточки. Эми подтянула к себе диванную подушку, положила на нее голову и закрыла глаза, стараясь утишить боль.
Проснулась она оттого, что кто-то ходил по кухне. Эми вскочила.
— Хью?
— Нет, дорогая, — послышался голос его матери. — Ты так хорошо спала, что я решила тебя не будить. Хочешь чаю? — Вопрос прозвучал так неожиданно, что Эми засмеялась. Она села, опершись локтем о подушку.
— С удовольствием, — сказала она. — От Хью что-нибудь было?
— С самого утра ничего, — ответила Мойра, неторопливо наливая кипяток в заварной чайник.
У Эми упало сердце. Значит, утром он матери позвонил. Из больницы? И что он ей сказал?
— Хью до сих пор не разжился приличными чашками, — сказала Мойра, доставая из сумки чайное ситечко. — Будем пить из кружек.
— Я не знала, что у него такой хороший чай.
— Чай я всегда привожу с собой. Его отец терпеть не мог заварку в пакетиках.
Эми захотелось сказать, что муж Мойры вовсе не был отцом Хью, разбить маску благопристойности, которую носила не снимая миссис Балфур. Но у нее нет такого права. Что бы сказал на это Хью?
Мойра разлила чай по кружкам.
— Печенье?
— Нет, спасибо.
— Ты выглядишь изможденной, — заметила Мойра, протягивая Эми чай.
Девушка приняла кружку, пробормотав слова благодарности. За все то время, пока она сидела в уютной кухне и слушала Мойру, она не поняла ни слова.
— Я действительно устала. Все было так ужасно. Хью рассказал вам о Ричарде? — спросила она, внимательно глядя на Мойру.
