— Тогда вы учились в университете?
— Да-да. — Лидия торопливо отвела взгляд. Ник нечаянно коснулся болезненной темы. Да, она оставила сестру на попечение родственников, а сама уехала. Это была правда.
Она скинула туфлю и босыми пальчиками скользнула по узору, который оставляла на полу листва, освещенная солнцем. Ник не знал, какую боль скрывала Лидия в самой глубине своего сердца. И никто не знал. Она одна несла ответственность за выбор, совершенный несколько лет назад. Поступи она иначе, и, возможно, Стивен Дейли никогда не появился бы в жизни младшей сестры.
Тогда казалось, отъезд был единственно возможным решением, и, без сомнения, родители поддержали бы ее. Ведь Лидии — одной из всего городка — удалось получить стипендию в Кембридже. А бездетная тетя Маргарет была просто счастлива взять к себе двенадцатилетнюю Иззи. Ничего, что девочка плачет и тоскует, — в семье любящих дяди и тети она быстро утешится. Они правда старались: приготовили отдельную комнату и перевезли туда все ее вещи, чтобы Иззи чувствовала себя как дома.
Но Лидия в глубине души прекрасно знала, что за решением уехать стояли только эгоистические побуждения. Ею двигало желание добиться славы.
— Почему вы выбрали профессию журналиста? — Вопрос Ника прервал невеселые мысли.
— Как вы думаете, это не прозвучит слишком патетично, если я скажу, что меня волнует судьба человечества?
— Нет.
Ее улыбка была просто обворожительна, но ответ все-таки заставил Ника удивиться.
— Мой бурный темперамент не позволил посвятить себя служению церкви, поэтому я решила пойти другим путем и выбрала журналистику. — Она продолжала задумчиво улыбаться. — Как же я была наивна!
— Что вас разочаровало? — Нику было действительно интересно.
— Даже самый талантливый журналист не в силах изменить мир. Он может только описывать события. Иногда это очень грустно.
— Верно, — негромко ответил Ник. Тень печали, коснувшаяся лица Лидии, заставила его отвести взгляд. Наверное, Венди воспользовалась бы случаем и задала вопрос о том, что же случилось несколько лет назад с Иззи, но Ник не мог позволить себе столь бесцеремонно вторгаться в личную жизнь сестер. Он боялся бестактной фразой разрушить доверительную атмосферу. — Вам приходилось часто с этим сталкиваться?
— Много раз, — улыбнулась Лидия. — Хотя бы потому, что я некоторое время работала в отделе происшествий газеты «Геральд». Тогда основным моим занятием было составление некрологов. Слава богу, это продолжалось недолго.
— Невеселое занятие для молоденькой девушки.
— Точно. Мне довелось насмотреться такого! Но студенткой я была согласна на все.
— Я знаю, — непринужденно ответил Ник. Он наслаждался неторопливым течением беседы. — Я слегка покопался в вашем прошлом. В Кембридже вы были лучшей по двум предметам — английскому и политологии — и начали профессиональную деятельность в манчестерской газете со статьей о театральных гастролях и дельтапланеризме.
— Вам не следует верить всему, о чем пишут, — засмеялась Лидия. — Репортаж о дельтапланеризме не удался. Оказалось, я панически боюсь высоты. — Она помолчала. — Так, значит, вы копались в моем прошлом? Тогда скажите, какая статья показалась наиболее удачной?
— О положении женщин в странах Третьего мира, — не задумываясь ответил Ник.
— Вот это да! — расхохоталась Лидия. — Никогда бы не подумала, что эта тема вам близка. Или с ней связано нечто личное?
— Честно?
— Конечно!
— Я пытался найти причину, которая позволила бы отговорить Венди от идеи приглашать вас в соавторы, — серьезно сказал Ник. Недоуменный взгляд Лидии заставил его на мгновение опустить глаза, но он решил продолжать. По-честному — так уж по-честному. — Я запомнил вас со времен громкого скандала вокруг Стивена Деили.
— Не вы один, — спокойно заметила Лидия. — И что? Не стесняйтесь.
— Как бы это правильнее объяснить… Я решил, вы из тех, кто ради сенсации не щадит даже самых близких людей.
Лидия откинулась на спинку стула. Слова Ника звучали обидно, но теперь хотя бы становилась понятной та холодность, с которой он отнесся к ней вначале.
— Так вы считаете, я использовала Иззи в своих интересах?
— Да.
Лидия отметила, с какой твердостью он встретил ее взгляд. Вот в чем причина столь явной неприязни. Судьба одной сестры положена на алтарь карьерного роста другой. Лидия решительно встряхнула волосами.
— С чего вы взяли? Меня можно обвинять во многих грехах, но только не в этом. Я никогда так не поступила бы.
— Несчастные глаза Иззи смотрели с фотографий во всех газетах. — Ник потер лоб и провел рукой по волосам. — Стивен Дейли был раздавлен и уничтожен. А вы оставались единственной, кому была выгодна вся эта шумиха.
Лидия почувствовала себя так, словно на нее вылили ушат холодной воды. Она и предположить не могла, что на ту историю можно смотреть с подобной точки зрения. В том, что говорил Ник, не было ни слова правды. Стивен Дейли оказался той самой пружиной, по чьей вине неумолимые жернова судьбы чуть не стерли Иззи в порошок. Лидия считала делом чести вытащить на свет его грязные делишки. Только Богу известно, насколько это было непросто. А уж если в такой ситуации можно говорить о выгоде, то для Иззи Лидия добилась главного — симпатии общественности оказались на стороне сестры.
— Я разобрался во всем только недавно, — тихо продолжал Ник, — когда лично познакомился с Иззи. Так что приношу вам свои извинения.
Лидия пристально смотрела на Ника. Так вот почему он прислал розы!
Правда заключалась в том — она сама пришла к этой мысли после завершения процесса над Стивеном Дейли, — что Лидия не собиралась делать себе имя на этом громком деле, однако в результате оно принесло ей большую известность. Она сунула ногу в туфельку.
— Не стоит извиняться. Вы правы, я делала это ради себя. — Выражение удивления, мелькнувшее на лице Ника, почему-то вызвало у нее раздражение. — Это была моя месть. Даже если бы мне пришло в голову попросить разрешения у Иззи, тогда она была в таком состоянии, что вряд ли сумела бы дать вразумительный ответ. Но, честно говоря, я и не собиралась ни о чем ее спрашивать. Я ненавидела Стивена всей душой и считала, что он должен понести наказание.
Лидия замолчала. На террасе повисла тишина. Она вдруг ощутила, как благодарна Нику, — он не спешил с расспросами о том, что же на самом деле произошло у Иззи с бывшим бой-френдом.
Конечно, ненависть — отвратительное, недостойное чувство. И не было смысла обманывать саму себя. Именно ненависть, а вовсе не нежная сестринская любовь двигала в то время поступками Лидии. И совсем не то заслуженное наказание, которое понес Стивен Дейли, помогло Иззи прийти в себя. Это сделало время. Время плюс умение светло и радостно смотреть на все, умение, оставленное им в наследство родителями.
