Нана бросилась к портмоне. Однако белая собака оказалась проворнее. Лязгнув белыми клыками, она схватила кошелек и кинулась прочь.
– Лови пса! – крикнула, обливаясь слезами, Шелоро. – Пса лови!
Нана бросилась за собакой. Шелоро тоже хотела бежать, но вдруг остановилась, побледнела, покачнулась и, закатив глаза, тяжело рухнула на асфальт.
9
Сообразив, что погони больше нет, белая собака свернула за пивной киоск и остановилась. Бросив залитый кровью кошелек на землю, она принюхалась и, приподняв черную губу, дернула мордой. И в этот момент тяжелая палка обрушилась на череп собаки.
Пес взвизгнул и отпрыгнул в сторону.
– А ну пошел! – заорал на него чумазый черноволосый мальчишка. – Прочь пошел, или еще дам!
Пес обалдело тряхнул ушибленной головой. Он зарычал было, но тут из-за угла вынырнул второй мальчишка с такой же толстой палкой в руках.
– Вон пошел, Рекс! – крикнул он. – Вон!
Палка просвистела в нескольких сантиметрах от оскаленной морды пса. Он отскочил в сторону, постоял несколько секунд, не желая бросать добычу, но тут оба мальчишки замахнулись одновременно, и пес, поняв, что бой проигран, нехотя отбежал в сторону.
Мальчишки опустили палки.
– Гляди, чего там? – спросил тот, что подбежал вторым, он был года на два помладше первого, рыж и конопат. – Чего там, Никит?
Черноволосый мальчик присел на корточки и потрогал кошелек.
– Кошелек! – тихо воскликнул он. – Кошелек откуда-то Рекс приволок!
Черноволосый взял с земли палочку и потыкал в грязный, окровавленный кошелек. – Тут что-то есть.
– Чего там? – насторожился рыжий Шурка, стараясь заглянуть брату через плечо.
– Кольцо вроде, – ответил тот.
– Надо его старому Осипу в ломбард снести. Бери его, Никит. Только быстрее. – Рыжий оглянулся по сторонам и добавил испуганным голосом: – Мне чего-то страшно.
Никита вытащил из кошелька перстень.
– Никит, я голоса чьи-то слышу, – тревожно проговорил Санька. – Сюда мужики какие-то идут. Давай быстрей, а?
– Готово! – сказал тот и быстро выпрямился.
– Покажи! – попросил Санька, замирая от приятного предчувствия.
Никита разжал ладонь:
– На, смотри. Только в моих руках.
– Ладно, – согласился Санька и уставился на кольцо.
– Ух ты! – пробормотал он. – Красивое. Как думаешь, Никит, оно золотое?
– Наверно.
– Интересно, сколько за него Осип даст?
– Сколько даст – все мои.
Рыжие брови Саньки приподнялись.
– Почему твои? – обиженно спросил он.
– Я же его в кошельке нашел.
– А я Рекса отогнал!
– Я его до тебя отогнал, – надменно сказал Никита.
Рыжий Санька хотел что-то возразить, но вдруг отвернулся и заплакал.
– Ладно, не ной, – примирительно сказал ему Никита.
Но Санька продолжал плакать.
– Не ной, тебе говорю! Пойдем в ломбард. Деньги пополам поделим.
Санька всхлипнул и вытер рукавом куртки мокрый нос.
– Никит, а можно, я сам его понесу?
Брат усмехнулся:
– Зачем тебе?
Рыжий умоляюще сложил руки:
– Ну можно, Никит? Пожалуйста!
– Ладно, бери. – Он вложил колечко в грязную ладошку младшего брата. – Только в руке не неси, в карман убери.
Санька кивнул и сунул кольцо в карман курточки.
– Через рынок пойдем, так ближе, – деловито предложил Никита. – Шагай за мной и по сторонам не глазей, а то потеряешься. Понял?
– Понял, – кивнул Санька, утирая рукавом нос. – Я все понял, правда-правда!
Никита скептическим взглядом оглядел низкорослую, тощую фигурку младшего брата.
– Если потеряешься, иди не к ломбарду, а под нашу арку, – наставительно сказал он. – А в ломбард один даже не суйся, Осип тебя мигом обманет.
– Да, Никит, не буду один, – с готовностью ответил Санька. – Честное пацанское, не пойду! Что я, не понимаю, что ли?
– Ну, раз понимаешь, тогда пошли. – Никита повернулся и первым зашагал в сторону рынка.
Санька торопливо засеменил за ним. Чумазое личико мальчишки светилось от счастья. Санька прожил на свете целых семь лет, но до сих пор никогда не держал в руках настоящую ценность. Ему случалось приворовывать, но всегда по мелочи. То брелок, то железная цепочка с крестиком, то яблоко или груша. Один раз он стащил у тетки в автобусе кошелек, но в нем оказалось всего тридцать рублей.
И вот теперь они нашли настоящее золотое кольцо. Да еще и с красивым камушком. И кольцо это Никита доверил нести ему! Саньку прямо распирало от гордости.
«Ты, Никит, не волнуйся, – думал он, глядя на маячившую впереди спину брата. – Я все сделаю, как надо. Я уже большой. Я даже сам могу к Осипу пойти. Но ты, Никит, не волнуйся, один я к нему не пойду. Ты велел не ходить – и я не пойду. Я тебе, Никит, слово дал! Честное пацанское!»
Проходя по ряду с фруктами, Санька завертел головой, с жадностью поглядывая на горы персиков, апельсинов и груш. Он смотрел на эти разноцветные сокровища и представлял себе, как их ест. Он даже почувствовал во рту их вкус – сладко-кислый, терпкий!
Зря представлял. В животе тут же громко заурчало. А через несколько секунд кишки свело голодной судорогой.
Санька заставил себя отвернуться. Лучше не думать, не представлять. Сначала нужно сдать колечко старому Осипу, получить деньги и тогда уже можно отыграться на полную. Никита не жадный, он все что хочешь купит. Однажды он даже бутылку пива купил. Только Саньке пиво не понравилось – горькое, противное. И чего такого вкусного находили в нем рыночные мужики? Непонятно.
Санька прошел еще несколько шагов, глядя на маячившую впереди спину брата. Никита шел по рынку уверенно, сунув руки в карманы штанов и насвистывая какую-то лихую мелодию. Шурка тоже сунул руки в карманы и тоже попытался свистеть, но не получилось. Ну и ладно.
Вдруг глаза Саньки расширились. На одном из прилавков он увидел горку коричневатых пушистых шариков. Один шарик был разрезан пополам, и нутро его светилось изумрудным светом. Поравнявшись с прилавком, Санька остановился и уставился на чудесные фрукты. Это киви! Ноздри его затрепетали. Он уловил тонкий аромат, похожий на аромат свежей клубники. В животе его снова заурчало.
Краем глаза Санька заметил, что торговка, жирная тетка с красным лицом, отвернулась, чтобы достать что-то из ящика. Все решали секунды. Не в силах побороть искушение, Санька молниеносно схватил киви с прилавка и уже сунул было в карман, как вдруг чья-то жилистая, крепкая рука схватила его за запястье.
