– Девушка в зеленой кофточке, – показал на нее распорядитель. – Ваш вопрос связан с культурой?
– Безусловно, – вставая, сказала Марго.
– Пожалуйста, задавайте.
– Скоро в Доме фотографий открывается выставка работ фотографа Родченко. Господин Старков, вы наверняка слышали, что в Москве объявился маньяк, который убивает коллекционеров старинных фотографий. Вы верите в существование непроявленных негативов Родченко?
– Не думаю, что этот вопрос имеет отношения к культуре… – строго сказал распорядитель.
Однако Старков и на этот раз показал себя вполне лояльным лидером.
– Ничего, я отвечу, – сказал он. – Я действительно об этом слышал. Мне кажется, это полная ерунда. Но если бы эти «таинственные негативы» выставили на продажу на каком-нибудь аукционе, я бы, пожалуй, их купил. С детства люблю тайны.
– Спасибо, господа, пресс-конференция закончена.
* * *
В холле к Марго подошел незнакомый мужчина в темных очках.
– Ваш в-вопрос был весьма оригинален, – с улыбкой и слегка заикаясь, сказал он.
Марго оглядела незнакомца с ног до головы. У него были длинные рыжие вьющиеся волосы, на щеках красовалась трехдневная щетина, придававшая ему сходство с ковбоем «Мальборо». Одет мужчина был в светлый летний костюм, по виду – очень дорогой.
– Может быть, – сказала Марго. – Но ведь только такие вопросы и имеют смысл. Неожиданные вопросы застают человека врасплох, и он невольно «раскрывается».
– Как умный муж, о женщина, ты речь ведешь! – воскликнул с улыбкой незнакомец.
– А вы… – начала было Марго, но сбилась. – Погодите… Мы что, знакомы?
– Еще как знакомы, – ответил рыжий «ковбой» и снял темные очки. – Здравствуй, Марго! Не узнаешь? Короткая же у тебя п-память.
– Давыдов? Петя!
– Он самый.
– Вот черт!
Марго и рыжеволосый «ковбой» обнялись.
– Черт, Давыдов! Сколько ж лет мы не виделись?
– Лет п-пять, – слегка заикаясь, ответил Давыдов.
– Откуда ты здесь?
– Я доверенное лицо Старкова. Можно сказать – его п-помощник. Ну, а ты? Ты здесь какими с-судьбами?
– Тоже работаю. Я ведь журналистка.
– Журналистка? А как же твои картины?
– С картинами покончено раз и навсегда.
– И к-когда это произошло?
– Пять лет назад, – сказала Марго.
Петя Давыдов задумчиво усмехнулся.
– Значит, ты больше не рисуешь. Гм… Ясно. Слушай, Маргоша, пойдем куда-нибудь п-поговорим? Тут есть неплохая кофейня.
– Да я не против.
За кофе они продолжили беседу.
– Н-ну, рассказывай, – улыбаясь, сказал Петя. – Как ты? Где ты?
Марго отвечала неохотно.
– Работаю там-сям. Пишу статейки.
– Замужем?
Марго покачала головой:
– Нет.
– А была?
– Была. А ты женат?
Петя грустно улыбнулся.
– Нет.
– Почему?
– Не встретил т-такую, как ты. Я ведь был в тебя влюблен. Тогда, пять лет назад.
Марго положила ему руку на ладонь и улыбнулась:
– Я знаю. – И тут же добавила со свойственной ей деликатностью: – Кстати, раньше ты заикался сильнее.
– Ты находишь? Я ведь лежал в «психушке», помнишь? Видимо, меня там привели в порядок.
– Петь, прости, что мы… что я тебя ни разу не навестила. Я приходила пару раз – в самом начале. Но ты тогда никого не узнавал.
– Знаю, – кивнул Давыдов. – Мне рассказывали. Д-давай не будем о прошлом. Значит, ты теперь журналистка.
– Ну да. А ты теперь политик?
– Что-то вроде этого. Но с фотографиями не п-покончено. Теперь это для меня горячо обожаемое хобби. Кстати, через полтора месяца у меня в-выставка в Париже.
– В Па-ариже! – протянула Марго. – Так ты теперь звезда?
– Не то чтобы… Выставляюсь там-сям.
Марго вгляделась в лицо Пети и проговорила с задумчивой улыбкой:
– Слушай, но какой же ты стал… Пять лет назад ты был неловким рыжим мальчишкой с серьгой в ухе. А теперь ты импозантный, ухоженный и уверенный в себе мужик. Настоящий мачо. От прежнего Пети Давыдова, пожалуй, ничего и не осталось. – Марго скользнула взглядом по фигуре Давыдова.
– Угу, – с улыбкой ответил Давыдов.
Они помолчали.
– Значит, ты теперь журналистка, – проговорил Давыдов, с улыбкой и какой-то едва заметной грустью разглядывая Марго. – Т-ты совсем не изменилась. Даже стала еще красивее.
Марго вдруг кому-то помахала рукой. Петя обернулся и увидел, что к столику приближается высокий, худощавый мужчина в рясе. Остановившись возле столика, он сказал, обращаясь к Марго:
– Хорошо, что я вас застал. – Затем перевел взгляд на Петю и представился: – Дьякон Андрей Берсенев.
– Петр Д-давыдов, – приподнимаясь и пожимая дьякону руку, ответил рыжеволосый фотограф. – Вы друг Марго? Присаживайтесь к нам.
Отец Андрей поблагодарил и сел за столик.
– Вот, батюшка, – заговорила Марго, – встретила своего старого друга. Не виделись пять лет, а теперь он – помощник Старкова! Представляете?
Дьякон вежливо улыбнулся, но было видно, что он не совсем понял, что же такого удивительного в том, что Петя Давыдов – помощник лидера коммунистов.
– А, вы же не знаете, – махнула рукой Марго. – Пять лет назад Петя был фотографом. Он и сейчас фотографирует. Через полтора месяца у этого типа выставка в Париже. Уверена, что он – гениальный фотограф.
– Не в-выдумывай, – сказал Петя, улыбаясь. Он посмотрел на часы и предложил: – Слушайте, ребята, а п-поехали ко мне! Я живу в пяти минутах езды. Заскочите на полчасика, попьете кофе и поедете по своим делам, а?
– Даже не знаю, – сказала Марго, покосившись на отца Андрея.
Петя состроил жалобное лицо и проговорил:
– Дьякон, будьте милосердны. Я не видел эту красавицу пять лет и не в силах отпустить ее п-прямо сейчас.
– Да я, в сущности, не против, – пожал плечами отец Андрей.
Давыдов кивнул:
– Вот и отлично! Тогда п-прыгаем в машину и мчим ко мне.
– А что у тебя за машина? – уточнила Марго.
– Скромненький маленький «Бентли». Годится?
– В самый раз.
7
Квартира у Давыдова была просторная, с белыми стенами, огромными квадратными окнами и почти без мебели.
