* * *
Утром Ан-Авагар, как бы ни хотелось отлежаться ещё, зашёл в общую залу «Золотого Льва». Ничего не поделаешь, надо. Господа маги и их слуги как раз готовились к отъезду; бросалась в глаза непривычная бледность госпожи Файат Силлери — высокой и стройной, с коротко стриженными каштановыми волосами, в строгом серо-чёрном платье, лишь по обшлагам рукавов и воротнику обшитом серебром. На узком лице мэтрессы выделялся длинный нос с горбинкой и прищуренные, недобрые глаза.
Ан-Авагар мимоходом пожалел, что, пожалуй, взял у магички слишком много крови. Гент Гойлз проницателен, пожалуй, может и догадаться. Хорошо ещё, что не забыл наложить заживляющее заклинание, и те самые «две ранки от клыков на шее», ставшие знаменитым «тавром» вампиров, у неё совершенно не видны.
Конечно, если только дельный чародей не взглянет на неё по-настоящему пристально.
— Ты бледна, Фай. Плохо спала, досточтимая мэтресса?
Так, Гент Гойлз уже что-то заподозрил.
— Да, Гент, — вздохнула Файат. — Кошмары мучили.
— Я сам вина не пью, но тебе — как бывший лекарь — прописал бы большую чашу горячего глинтвейна со специями и жизнекорнем. Эй, хозяин!..
— Не стоит, Гент. Право, не стоит. Спасибо за заботу, но я справлюсь.
— Как знаешь, Фай, как знаешь.
Ан-Авагар облегчённо вздохнул. Нет, нет, ему положительно нельзя терять больше времени. Пока местные маги будут заняты с госпожой Кларой Хюммель-Стайн, он обязан сделать то, что всегда хотел и от чего всякий раз отказывался по некой лености и нежеланию отвечать за что-либо, кроме себя самого.
Пора создавать своё собственное гнездо. Это нелегко, это требует известных усилий. Его создания рано или поздно подвергнут сомнению его собственную власть, дерзких придётся из гнезда выталкивать, подобно тому, как птицы выгоняют подросших птенцов.
Он слишком долго откладывал это. И вот, пожалуй, момент настал. Конечно, госпожа Хюммель-Стайн с господином Стайном живы и едва ли так просто оставят его в покое, но…
И он вновь ощутил одобрение неведомых наблюдателей.
* * *
Ан-Авагар незаметно и неслышно следовал за магами Беллеоры. Гент Гойлз казался весел, он предвкушал сложное дело, словно ребёнок лакомство. Его спутница, напротив, молчала почти всю дорогу, покачиваясь в седле и опустив голову, отвечала кратко и односложно.
Дракон и магичка после истории с ловушкой куда-то сгинули. Тонкая, едва ощутимая связь, возникшая между преследователями и преследуемым, порвалась, исчезла. Не ощущалось и того дракона, что спас охотников. Что ж, сия разлука Ан-Авагара отнюдь не огорчала.
Разумеется, он не забывал об осторожности. Он щедро тратил силы, прокрадываясь по самому краю света и тьмы, скользя невидимою тенью. Иногда он перекидывался, и громадная летучая мышь скользила под сенью лесных исполинов. Он должен убедиться, что всё идёт как положено — с чародейкой по имени Файат.
А ведь этот Гент дело говорил, думал вампир, пробираясь следом за всадниками. Клара Хюммель-Стайн и та же Файат Силлери — их даже сравнивать нельзя. Волшебницу из Поколя Ан-Авагар почувствовал издалека, а то, что эта Файат чем-то отличается от простых смертных, сказал бы, лишь оказавшись на расстоянии вытянутой руки.
«Откуда ж она тут взялась такая, эта госпожа Хюммель-Стайн? — размышлял вампир. — Нет, не случайно я тут очутился, и не случайно наблюдающие за мной подталкивают именно на этот путь».
Что же отсюда следует? — да только одно. Клара Хюммель-Стайн — из числа служащих Богу Хедину. Из его «подмастерьев», как называла их Эйвилль Великая, подмастерьев в отличие от истинных учеников, таких, как, скажем, она.
Впрочем, кем себя считала погибшая Эйвилль, сейчас уже не имело значения. А вот если Клара и её драконы на самом деле служат Хедину… Стоп-стоп-стоп. Подмастерья Бога почти всё время только и делали, что сражались в отдалённых мирах, насколько знал Ан-Авагар. Что Клара Хюммель-Стайн делает здесь? Явно ведь не воюет. Что задумал могучий Хедин, Познавший Тьму, если отправил сюда одну из своих слуг?
Вампир даже замер, забыв, что ему надо следовать за Гойлзом и его спутницей. Как же он не догадался раньше! Прямо перед носом лежало, а он прошёл мимо; ну конечно, кем же ещё может оказаться эта пара, как не слугами могущественного Бога, Распорядителя в Упорядоченном? И как же глуп он был, связавшись с ними! Погост ему потребовалось пробуждать, скажите пожалуйста! Зачем, нет, вот зачем?
Ан-Авагар хлопнул себя по лбу. «Зачем» спрашивать бессмысленно. Потому что этого хотели Наблюдающие — как он стал называть про себя эту неведомую силу, — не иначе. Это им потребовалось, чтобы он влез в свару со слугами Познавшего Тьму. Это они использовали его, словно последнего пешца в тавлейной игре, просто чтобы проверить крепость вражьего отпора.
Впрочем, что бы они там ни задумали, ссориться с Богом в планы Ан-Авагара не входило никак. Теперь он понимал Наблюдающих, во всяком случае, ему так казалось. Затевается большая игра, множеству слабых суждено пасть ради вящей выгоды набольших — как это и всегда случается в мире. Только вот он, Ан-Авагар, никак не желает превращаться в мелкую фигурку тавлейной партии, чья судьба — быть равнодушно снятой с доски, когда придёт её черёд.
Осторожно, Ан-Авагар, сказал он себе. Осторожнее. Как-то им ведь удалось отрезать тебя от Междумирья. Ты пленник этого мира, пока это угодно Наблюдающим.
Что ж, сражаться можно лишь с видимым врагом. С врагом, которому можешь нанести урон. Пока он вне твоей досягаемости — делай всё, чтобы с ним сблизиться, чтобы он наконец вышел в чистое поле из-за крепостных стен.
Вампир вздохнул, словно обычный эльф, и последовал за Гентом Гойлзом.
* * *
…Господа местные маги оказались не робкого десятка. Они не стали заезжать в Поколь, свернули с торной дороги, углубившись в лесную чащу. Обученные кони пробирались едва заметной звериной тропой, и следом за Гентом Гойлзом и Файат Силлери крался, ни на миг не забывая об осторожности, Ан-Авагар.
Маг Клара Хюммель-Стайн и её муж, просто господин Стайн. Маг и драконы. Драконы и маг. Слуги великого Хедина, явно, хотя прямых доказательств и нет, а в Обетованном он, Ан-Авагар, их никогда не встречал. Конечно, имея дело с Хедином, ни в чём уверенным быть нельзя. Это страшный противник, с какой стороны ни глянь. Но тем-то и сильны мы, вампиры, что умеем даже самого страшного противника превратить… в нечто нам впрямую не угрожающее. Как великая Эйвилль. У бога Хедина она пребывала в чести и погибла совсем не от его руки, хотя он вампиров и ненавидит. И если сии неведомые, Наблюдатели или как там их, решили покуситься на одного из хозяев Упорядоченного, помогать им в этом совсем недостойно истинного вампира.
Какое-то время Ан-Авагар раздумывал, не слишком ли далеко зашёл он в своих мыслях — что если эти «Наблюдатели» способны их читать совсем уж чётко и ясно, подобно открытой книге? Но нет, едва ли, едва ли — существа с таким могуществом поистине не нуждаются ни в ком, чтобы осуществить желаемое.
