– Эй, огурец с коромыслом, поднимай свой тощий зад! – заорал подземный козел так, что Далеа едва не дожала спусковой крючок. За ящиками послышалось какое-то движение.
«Надо стрелять сейчас, чтобы второй не сразу сообразил, в чем дело», – решила девушка и подправила прицел, но выстрелить не успела. Из невидимого бокового коридора ударил ярко-белый луч контролерского жезла, затем с ревом и потрескиванием пронесся голубоватый поток магического пламени. Гомункул потянул девушку за рукав прочь от этого жуткого места. Далеа пошла, но потом уперлась.
– Мы останемся здесь и узнаем, в чем дело, – не терпящим возражений тоном заявила она. – В конце концов, это могут быть свои, к тому же в любом месте этих подземелий нас может поджидать та же опасность. Или что-то похуже
Девяносто Шестой придумал несколько весомых возражений, но высказать не решился – слишком уж у бывшей хозяйки был серьезный и сосредоточенный вид.
Представление и в самом деле выдалось на славу. Конечно, Оверу практически не с чем было его сравнить, но, наблюдая за реакцией соседей, он понял, что и на них оно произвело неизгладимое впечатление. Оркестр играл грустно и завораживающе – никаких выкрутасов, которыми щеголяли музыканты бедных кварталов Нармрота. При этом магия Лемтока то усиливала звучание, то выделяла один инструмент, то нагнетала звук со всех сторон или повторяла эхом. Но небесным алмазом зрелища была певица. Необыкновенно красивая черноволосая девушка. Ее стройное тело обтягивали тонкие световые волокна.
«Была бы здесь Далеа, раскрыла бы тайну: есть ли на певице что-то из настоящей одежды». – Эта неожиданная мысль вдруг испортила Оверу настроение. Раньше он был слишком зол, слишком увлекся доказательством своей магической мощи, чтобы понять, как ему не хватает подруги. Специалист попытался закрыть всем внутренним голосам рот: мол, Далеа просто собрала манатки, наплевала на все и ушла в свою драгоценную Фелвию – ничего не получилось. Он не сделал всего возможного, чтобы найти ее. А теперь уже поздно.
Овер наблюдал, как плывут облака и резвятся морские рыбы под стройными загорелыми ножками, как неожиданно меняется облегающий иллюзорный наряд певицы, – это немного успокаивало. Пожалуй, даже очень неплохо успокаивало. Специалист опять увлекся представлением и не заметил, что амфитеатр одновременно покинули офицеры и боевые маги.
Девушка и гомункул вовремя укрылись в тенях – среди дымящихся ящиков и тлеющих мотков веревки появился человек. Не узнать его было невозможно.
– Абсолютный контролер Нааргаль, – вырвалось у Далеа.
– Он тут самый главный, его слушают все. Кроме искаженного, конечно.
Девушка покосилась на своего маленького спутника, но не стала выяснять, что ему известно про искаженных – нужно было поскорее решить, что делать с абсолютным контролером. Чистейшая незамутненная человеческими пороками эльфийская ярость бушевала в ней. Но так просто пристрелить того, кто еще недавно был для нее высочайшей, недосягаемой вершиной справедливости, Далеа не могла. Пригрозить арбалетом и задать пару вопросов? Заманчивый вариант, вот только она очень сомневалась, что человек, вооруженный жезлом и разрушителем, воспримет ее всерьез. Контролер наступил на испепеленное тело подземного козла и скрылся за стеной ящиков. От второго складского охранника осталось побольше – это можно было пнуть ногой. Когда Нааргаль появился из ниши, Далеа взяла на прицел левую, сжимающую серебристый жезл руку. Ттоуп! – стрелка пошла точно к середине кисти, но, не долетев какой-то жалкий ат, спружинила о невидимую преграду и отскочила на землю. Контролер мгновенно сориентировался – потушил фонарь, прыгнул за высокую железную бочку и направил белый огненный разряд во тьму коридора. Благо Далеа успела сграбастать в охапку Девяносто Шестого и броситься на пол. Когда она подняла голову, красно-рыжие глаза разрушителя, перемигиваясь, смотрели прямо на нее. Яркая голубая вспышка накрыла Далеа, отключив сознание.
Контролер собирался произнести коротенькую оправдательную речь про естественную несправедливость мира, несоответствие и неравномерность, а потом разрядить разрушитель на максимальной мощности. Внезапно колени девушки подогнулись, плавно и медленно, как шелковый шарф, опустилась она в непроницаемо-черные объятия. Нааргаль ощутил холодное вибрирующее давление еще до того, как различил две укутанные с ног до головы в плотную черную ткань фигуры. Он мог бы поклясться кишками всех нармротских демонов, что третий искаженный находится где-то за спиной.
«Все-таки они боятся меня, раз решили приготовить подлую ловушку», – подумал контролер.
– Мы никогда не боялись тебя, а теперь можем и не считаться с тобой, – начал говорить кто-то хриплым всепроникающим шепотом.
– Раньше нас связывали определенные обязательства, которые по известным причинам мы не могли нарушить, – продолжил скрипучий и более громкий голос.
– Но то, что ты заставил нас сделать, разрушило засвидетельствованные Артефактом узы.
«Не может быть. Неужели я больше не имею над ними власти? Нет – все подлая ложь мерзких подземных мокриц», – в широкой груди Нааргаля заколотился страх, он не посмел уличить искаженных во лжи.
– Если причините мне вред, вся мощь Службы обрушится на ваши уродливые головы. – Кажется, прозвучало достаточно угрожающе.
– Ничего не выйдет, Налик, – из-за широких черных плащей появился абсолютный контролер Ардженди, среднего роста, атлетичный, как всегда, подтянут и идеально выбрит, с неизменной полуулыбкой на смазливом лице. – Кое-кто из твоих темных братьев уже начал давать показания, да и с этими ребятами я нашел общий язык. Думаю, тебе следует подать в отставку. Вполне почетную, учитывая, что тебе удалось натворить.
Что-то темное и злое заклокотало в душе Нааргаля. Это ведь он обеспечил огневую мощь подполья, а мог бы использовать Артефакт в собственных корыстных целях. Сколько лет он работал над увеличением военной мощи Дасии, держал в подчинении отвратительных, разъедающих человеческую природу тварей. И что теперь? Отдать всю власть этому безмозглому красавчику Ардженди? Да во время революции этот молокосос мог только горланить перед толпой свои бездарные вирши…
– Вот видите, его мысли не имеют ничего общего с вашим учением, – в шепоте искаженного похрустывала издевательская насмешка.
Это было уже слишком. Нааргаль выбросил обе руки вперед, собираясь поджарить мерзких тварей вместе с бестолковым Ардженди.
– Как же ты в нас стрелять собираешься, если собственные пальцы тебя не 'слушаются. – У второго искаженного издевка вышла получше.
– Да и кисти слабеют. – Жезл выпал из руки контролера и прозвякал по полу, перчатка разрушителя сползала медленно.
– Па-а-амять отка-а-азывает, – прозвучал бархатный выдох у самого уха.
Нааргаль успел запаниковать: «Да как же он мог так близко подпустить искаженного!» Почувствовал, что соскальзывает по какой-то гладкой наклонной поверхности. Он цеплялся изо всех сил, барахтался, извивался. Потом и это потеряло смысл.
