Отсюда, с верхних веток, город был виден гораздо лучше, но все-таки недостаточно хорошо. Ник наблюдал, как черные и серые фигурки сталкиваются на резных мостиках. Один раз, кажется, даже заметил среди них ярко-малиновую. Или это только показалось? Фигурки были слишком малы, чтобы понять, кто побеждает и что там вообще у них происходит. Николас всматривался, тянул шею. Один раз даже потерял равновесие и чуть не свалился вниз. Оливию же больше интересовал сам процесс сидения на дереве. Она перебиралась с ветки на ветку, раскачивалась, свешивала вниз голову так, что ее волосы падали вниз золотым водопадом. Потом девочка взялась за листья. Они были на удивление тонкими и воздушными, даже немного сгибались. Так Оливия обнаружила одно их интересное свойство.
— Ой! Они увеличивают! — воскликнула девочка.
— Кто? И кого? — поинтересовался Ник.
— Эти листья, они работают как увеличительные стекла!
Николас попробовал взглянуть сквозь один из сердцевидных листиков. И сработало! Лицо Оливии вдруг оказалось совсем близко. Дочь колдуна показала язык.
— Вот так номер! — воскликнул Николас, а потом ему в голову пришла интересная мысль: — А может, мы через них сможем посмотреть на битву?
Воодушевленный идеей, мальчик принялся заглядывать во все ближайшие листики. Поначалу толку от этого было немного: хрустальные линзы увеличивали какой-нибудь сталактит на своде пещеры или крону соседнего дерева. Но вот Ник посмотрел через два листка сразу и совершенно неожиданно увидел происходящее на далеком мосту так, будто он был на расстоянии вытянутой руки.
Мост был резной, каменный, в один арочный пролет и без всяких признаков парапета или каких-нибудь других ограждений. Видимо, камнерожденные не боялись с него упасть. Левый край моста примыкал к городской площади. Его защищала тяжеловооруженная пехота цвергов. Первая шеренга держала высокие каменные щиты, каждый из которых походил на крепостную стену. Второй ряд пехоты был вооружен длинными стальными копьями. Строй цвергов медленно отступал под натиском странных черных тварей.
Николас чуть сдвинул лист, чтобы получше их разглядеть. Эти существа, черные альвы, не отличались внушительными размерами. Они стремительно передвигались на четвереньках. Чтобы напасть, поднимались на задние лапы и наносили удары длинными кривыми когтями. Плотные тела тварей были покрыты черной каменной шерстью, острой и зазубренной. Стальные зубы и когти едва заметно светились. Шлак бился о каменную стену щитов неистово и самозабвенно. От каждого удара разлетались искры и осколки камня. В результате строй медленно, но верно отступал. А еще при удобном случае черные альвы старались зацепить защитников когтями или зубами. Вот усатый цверг получил небольшую царапину, но зашатался и упал на руки товарищей.
«Неужели когти отравленные?» — подумал Николас.
Но потом мальчик увидел, как голубые искры разбегаются по шкуре черной альвы, как наливаются светом зубы и когти. Стало ясно, что шлак умеет очень быстро вытягивать жизнь. Ник следил за сражением очень внимательно. Он видел, как пехота сбрасывает шлак с моста, а все-таки отступает. Видел, как строй цвергов пропускает Агри верхом на каменном ящере, как тот врывается в толпу тварей, рубит их плетью малинового пламени и опять скрывается за спинами пехоты.
После этого на пару минут в сражении наступило затишье. Ник перевел взгляд на Оливию. Девочка рассматривала свои волосы через линзу увеличительного листа. Николас вернулся к наблюдению за битвой. Пехота цвергов медленно отходила к центру города. Тем временем Агри оставил своего ящера и забрался на крышу близлежащей конторы. Что-то явно затевалось, но что? Николас, затаив дыхание, ждал развязки.
И вот пехота с двух мостов, Гранитного и Малахитового, отступила на площадь. Следом хлынула черная волна шлака. Строй цвергов пропустил ее и сжал в полукольцо. Ник чуть поправил один из хрустальных листиков, чтобы лучше видеть происходящее. Тут Агри прыгнул с крыши. Уже в воздухе он раскалился почти добела, а врезавшись в толпу шлака, превратился в сгусток белого пламени, и… Взрыв сотряс подземный город. Даже на хрустальном дереве задрожали ветки. Николас видел, как шлак разлетается тучей черных осколков. Мальчик прильнул к своему увеличительному листку, вглядываясь в далекую площадь. Когда облако пыли развеялось, он увидел, что площадь очищена от шлака. Выжившие черные альвы разбегаются прочь. Укрывшиеся за каменными щитами цверги поднимаются и осматриваются по сторонам. Но малиновой фигурки молодого кобольда нигде видно не было. Ник поворачивал листки и так и эдак, присматриваясь. И наконец увидел своего друга. Агри стоял посреди площади одинокой серой фигуркой. Ладони кобольда были сложены перед собой, как будто он молился или аплодировал.
— Неужели он истратил всю свою энергию! — воскликнул Ник. — Что же с ним будет?!
Агри было жалко до слез.
— Что будет? Что будет? Начнет жить, как все кобольды! — раздался совсем рядом странный скрипучий голос. — Жизненную силу ему найдут — все-таки герой как-никак! А потом придется изучать свою породу. Разбираться в том, что у него за талант и профессия. Благо собственный огонь ему больше не помешает!
Ник повернул голову и увидел на самом краешке соседней ветки нечто необычное — прозрачную хрустальную фигурку. Поймав недоуменный взгляд мальчика, она проскрипела:
— Прошу прощения, — и тут же обрела зримую плотность.
Теперь на ветке сидел маленький человечек с румяным лицом и необычайной сверкающей бриллиантовой бородой. Росточку он был совсем небольшого, даже меньше обычного цверга. И все же это не объясняло, как человечек сидит на самом краешке тонкой ветки, не падает и даже не раскачивается.
— Какой симпатичный! — воскликнула дочка колдуна, но тут же смутилась и вполне серьезно проговорила: — Добрый день! Я Оливия, а как вас зовут?
Человечек ловко вскочил и легко прошелся по хрустальной ветке, пожал руку Николасу, а ручку Оливии поцеловал.
— Зовите меня дедушка Эо. Я тут в некотором роде за главного!
— Так вы и есть Старейшина! — догадался Ник. — А вы кобольд или цверг?
Смутившись прямотой вопроса, мальчик неуверенно добавил:
— Просто вы не очень похожи на местных жителей.
— Мне не слишком нравится этот титул — Старейшина. — Эо скривился: — Для чего эти намеки на возраст? Мадемуазель меня поймет. Если не сейчас, то когда-нибудь.
Сделав паузу, человечек продолжил, при этом он расхаживал по ветке из стороны в сторону, заложив руки за спину:
— Вас, молодой человек, должен похвалить за любознательность! Вижу, вам кое-что известно о нашем скромном городке. И наверное, столько наговорили про отличие цвергов от кобольдов. Мол, все дело в химических свойствах породы… Так оно, конечно, и есть. С другой стороны, цверги и кобольды — одно и то же. На определенной степени очистки, такой как у меня, все различия стираются!
Не найдя понимания в глазах ребят, Эо поспешил сменить тему:
