— Она моя невеста.
— Извини! Теперь все понятно.
— Ну, тогда в гостиницу?
— Да!
Войдя в свой номер и решив проблему с таксопарком, офицеры сели за журнальный столик. Разложили подробную карту города. Объяснили Климуку, что ему следует делать завтра после 14.00.
Лейтенант ответил, что задачу принял. С этим и удалился. На сегодня он был свободен. Свободен от перевозок, но не от работы. Ему предстояло организовать наблюдение за бревенчатым домом на окраине города.
Утром следующего дня, ровно в 10.00 местного времени, на конспиративной квартире бандитов появился Головин. Он вошел в дом, неся в руке алюминиевый чемоданчик, в котором в разобранном виде находилась снайперская винтовка ВСС, или «винторез», с дневным оптическим прицелом ПСО-1, имеющим четырехкратное увеличение, ночным прицелом 1ПН-75 и магазином в двадцать девятимиллиметровых патронов.
Поздоровавшись с Пашиным и Храмовым, он поставил чемодан на столик, обратившись к майору:
— Вот вам, господин снайпер, ствол.
Григорий положил оружейный футляр, открыл его. Вытащил винтовку и в несколько движений собрал.
Головин проговорил:
— Сразу видно, имели дело с этой волыной.
Пашин подтвердил:
— Имел! И, кстати, немало духов из такой, как эта, положил.
Представитель Полесского уточнил:
— Вы хотели сказать, «чехов»? Воевать вам в основном, насколько мне известно, приходилось в Чечне.
Пашин объяснил:
— «Чехи» — это чеченцы. Духи — наемники. Мне чаще всего приходилось иметь дело с наемниками, русскими, кстати, в том числе. Так что я ничего не путаю и не надо уточнять мои слова.
— Хорошо! Хорошо! Духов так духов! Мне-то, по большому счету, это без разницы. Лишь бы здесь вы зацепили кого надо и как надо. Куда, я имею в виду, в какое место тела Соколовского намерены послать пулю, Григорий Семенович?
— Видно будет. Все зависит от того, какое он положение займет. Если догадается встать грудью к проспекту, то пробью мышцу под ключицей! Если же будет ко мне вполоборота, придется бить в плечо. Это уже ранение посерьезней. Можно вообще руки лишиться!
Головин заверил:
— Цель будет стоять к вам грудью!
— Хорошо!
— Так, господа! Полчаса вам на сборы и ровно в одиннадцать часов выезжаем на объект.
В 11.20 два молодых человека, один с небольшим чемоданчиком, вошли в разные подъезды малосемейки. Поднялись раздельно, создавая разбежку по времени к моменту выхода в коридор восьмого этажа.
Пашин, воспользовавшись лифтом, оказался на месте уже через полминуты. Выйдя из шахты подъемника, свернул вправо и уверенно, не обращая никакого внимания на снующих по этажу «соседей», вошел в квартиру № 85. Спустя две минуты там появился и Храмов.
Григорий спросил:
— На тебя никто не обратил внимания?
— А кому обращать-то? Дом только заселили, никто никого не знает, принимают за соседей или гостей. Нет, все в порядке.
— Дверь закрой.
— Уже закрыл.
Пашин с Храмовым обосновались в комнате, совершенно пустой, лишенной какой-либо мебели, но тщательно вымытой. Пыли нигде не наблюдалось.
Пашин подошел к окну. Надев перчатки, потянул на себя створки. Они легко открылись. Придав окну прежний вид, от стены, используя прицел винтовки, Григорий оглядел площадь. Место предстоящего сбора руководства области, города и предприятий нефтяной отрасли было видно как на ладони. При желании майор и без оптического прицела мог свободно поразить любую цель на этом помосте, а уж с оптикой?
Оставшись довольным обзором, Григорий вернулся в комнату.
Храмов ругался:
— Нет, ты, майор, только посмотри! Эти уроды Головы даже пару табуреток сюда занести не додумались. Что нам, так стоя и торчать здесь более двух часов!
Пашин спокойно посоветовал:
— Пройди в туалет, на унитаз присядь. Там и покурить можно.
— Посадил бы я парня этого, Головина, будь моя воля!
— Ладно, Володь, не суетись. Организаторы покушения все правильно сделали. Меньше предметов в комнате — меньше следов.
— Ага! А на кой хер мы в перчатках тут тремся?
Пашин махнул рукой на раздраженного «напарника», прошел на кухню. Она так же, как и комната, было совершенно пуста. Приоткрыв форточку, Григорий закурил, отойдя к стене. Окна занавесок не имели, а посему приходилось находиться подальше от стекол. До поры до времени!
В 12.30 на сотовый Храмова (Пашин был лишен связи) поступил сигнал вызова. Десантник ответил:
— Слушаю!
— Это Голова! Как ваши дела, друзья?
Тут и выдал ему Владимир по поводу интерьера комнаты. Головин, спокойно выслушав упреки киллера, так же спокойно ответил:
— Я, Владимир Алексеевич, подготовкой помещения не занимался, так что вопросы, касающиеся удобств, вы отнесли не по адресу. В окно смотрите?
— Иногда!
— Люди уже начинают собираться. Я тут приобрел программу праздничного митинга и дальнейших движений, запланированных чиновниками. Спешу сообщить вам, что за час до официальной части публику разогреет наша местная рок-группа. Довольно приличный коллектив с точки зрения профессионализма и вокальных данных музыкантов. Думаю, вам небезынтересно будет послушать их!
Храмов ответил:
— А я этот рок на дух не переношу!
— И все же имейте в виду! Держитесь в квартире вы грамотно, мой наблюдатель лишь один раз отметил какое-то движение в углу комнатного окна. Больше он, а значит, и никто другой не видел. Продолжайте в том же духе. Следующий сеанс связи в 13.30. Пока.
«Напарник» Пашина отключил трубку:
— Слышал разговор?
Майор ответил:
— Слышимость здесь хорошая!
— Тоже советник нашелся. На одном месте я видел их местных рок-знаменитостей!
— А что, Володь? Послушаем!
— Да уж! Куда мы денемся!
Около часа, как и обещал Головин, на помост вышли несколько человек с длинными волосами, облаченных в какие-то хламиды. Хоть и держали они в руках инструменты, но с первого же такта рваной, ревущей музыки стало ясно, что петь доморощенные рок-звезды собираются под «фанеру».
Вскоре к вою гитар добавились истеричные вопли солистов. Но толпу на площади местные артисты увеличили. Особенно молодежь. Та, размахивая руками, пробившись в первые ряды, дергалась в такт воплей.
Храмов оценил выступление:
— Да! Ничего не скажешь, авангард еще тот! У меня такое впечатление, что волосатые с помоста, кроме себя, никого в жизни из музыкантов и певцов и не слышали! Ишь, кренделя выворачивают.
